Инспектор Вест начинает игру - Страница 43

Джим Вилсон из «Брауна» провел их по всему огромному машинному залу. Его рыжеватые волосы блестели, глаза сверкали. Пилу он показался удивительно добродушным и симпатичным. Впрочем, так же, как и Роджеру.

Он был энтузиаст в полном смысле этого слова, что характерно для всех недавно назначенных директоров. Фирма «Браун» за последнее время добилась поразительных результатов. Она значительно расширилась, купила несколько меньших фирм, собираясь всерьез конкурировать с таким концерном-спрутом, как «Тактос». Вилсон говорил спокойно, но все же его голос заглушал гул машин. Их тут стояло более десятка: одни большие, другие поменьше. В самом дальнем конце зала возвышались два новых агрегата монотипной системы. Чудо типографского дела! Два наборщика сидели у наборной доски, печатая текст с поразительной скоростью.

Метранпаж заулыбался, когда инспектирующий выразил свое восхищение новой машиной и попросил показать ему образцы шрифтов. Конечно, сказал Вилсон, и послал мальчика за готовыми текстами.

Когда их принесли, он стал объяснять, насколько красив и элегантен шрифт.

Пил внимательно следил за молодым директором.

После продолжительной инспекции, проверяющий отбыл.

Роджер видел, как машина Пила остановилась напротив кафе. Устав от ожидания, он побежал ему навстречу, повергнув в изумление официанта, не успевшего принять заказа.

Одного взгляда Пила было достаточно, чтобы он понял результат его миссии. Главный наборщик тоже подтвердил, что «левые» программы были набраны на данной машине.

В этот день, в пятницу, Вест с Пилом возвратились в Ярд в половине шестого, и Роджер без промедления отправился в кабинет помощника комиссара.

— Вы будете потрясены, сэр, — заговорил Роджер с довольным видом. — Мы нашли машину, узнали, кто печатал и распределял программы. Я еще не произвел арестов. Предпочитаю подождать до завтрашнего дня, когда мы почистим всю шайку на футбольном стадионе и…

— Почему же меня это потрясет? — спросил негромко Чартворд.

Роджер рассмеялся.

— Единственное место мы должны были проверить и не проверили, сэр, — компания Рэнделла. Речь идет о Вилсоне, одном из директоров фирмы «Брауна». Он был другом Рэнделла, во всяком случае им считался. Это от него Рэнделл получил письмо за день до своей смерти. Припоминаете?

Чартворд смотрел на Роджера во все глаза.

— Я проверил очень тщательно, — сказал Вест. — Вилсон весьма увлечен своей работой и вникает во все ее аспекты. Например, он сам набирает и печатает. Два или три вечера в неделю он работает допоздна по специальным заказам, а по четвергам приезжает машина и забирает напечатанное. На фабрике толкуют, будто это секретная правительственная работа, так что посторонним туда заглядывать не полагается. По сути дела, никто об этой вечерней работе не задумывался. Ночной сторож встречает и отправляет машину. Я с ним долго разговаривал. Недавно на грузовике сменился водитель. Он узнал на фотографии Майкла Скотта. Две недели назад он сидел за баранкой.

— Ну, ну, — пробормотал Чартворд.

— Вилсон и Скотт всегда уходили вместе.

Как считает ночной сторож, водитель отвозил Вилсона домой. Машину заводят в запирающийся гараж, а пакеты отправляют утром с бирмингэмского главпочтамта во все концы страны. У меня имеется список большинства адресов. Уже сейчас ясно, что все города, где появляются «левые» программы, получали такую бандероль.

— Да, понятно, — задумчиво проговорил Чартворд. — Но не надо торопиться. Возможно, Вилсона вы и нашли, но он не единственный организатор.

— Вилсон футбольный болельщик, — продолжал Роджер, потирая руки. — Пил заставил его разговориться на эту тему. Говорит, что всю свою юность пропадал в Фулхэме, на стадионе. Не пропустил ни одного матча. Он завтра будет в Коттедже.

— А сейчас он не испугается туда пойти?

— Потому что он знает, что мы вышли на Фулхэмские программы? Не думаю. Он явится проверить, что все в порядке. Помните, его лондонский сообщник мог его видеть. И что получилось? Он убивает всегда, когда чувствует приближение опасности. Нет, он завтра непременно встретится со своим партнером, или я утратил способность соображать.

— Будем надеяться, что вы правы. Что еще? Есть ли какие соображения касательно его компаньона?

— Когда мы возвращаемся назад, ко дню смерти Рэнделла, мы наталкиваемся на тот факт, что он получил заказ Перримана, что сильно удивило Джеремию Скотта. Перриманы замешаны в эту историю. Не все, конечно, но кто-то обязательно. В тот день Рэнделл виделся с Самуэлем Перриманом. Я бы сказал, что Рэнделл сообразил, что произошло. Заказ ему был дан, чтобы замазать рот. С Самуэлем поговорить необходимо, но только после матча. Как смотрите вы на то, чтобы я достал вам билет на центральную трибуну, сэр? Хотите пойти?

На следующее утро Джеймс Вилсон уехал с фабрики около половины десятого и повел машину к Лондону. Через каждые три мили о его передвижении сообщали различные патрульные машины. Одна все время держалась поблизости.

По Лондону полицейская машина, ничем не отличающаяся от любого частного автомобиля, ехала за его блестящим «Альвизом» через весь Вест-Энд и Сити, пока он не остановился перед головной конторой Перримана. Вилсон не вошел в здание, а вместо этого перешел на другую сторону в небольшое кафе, где к нему сразу же подошел невысокий невзрачный человечек. Было самое начало первого. Они заказали ленч.

Детектив в элегантном сером костюме занял место за соседним столиком. Всего разговора он не слышал, хотя отдельные фразы долетали до него отчетливо. Одна особенно поразила его. Произнес ее Вилсон: «Через неделю они не будут знать, на каком свете они. Операции этой недели были детской игрой».

Этот и другие обрывки разговора были в точности переданы Роджеру в Грейвен-коттедж. Он приехал туда в половине второго, когда на стадионе было всего лишь несколько сот зрителей.

Вскоре трибуны начали заполняться.

На всех стадионах футбольной ассоциации собрались огромные толпы посмотреть последний матч сезона. Полиции вроде бы было не больше, чем всегда, потому что большей частью они были в гражданской одежде. Несколько человек стояли у турникетов, поблизости от продавца «левых» программ.

Внутри каждого стадиона можно было наблюдать любопытную картину.

Каждый человек, приобретший программу у подозрительного продавца и затем заплативший за вход, беспрепятственно проходил внутрь. Здесь его деликатно трогали за плечо и препровождали в огромную палатку, воздвигнутую поблизости специально для этой цели. Большинство задержанных были до того ошеломлены, что даже не пытались протестовать. Некоторые попробовали удрать, но не смогли вернуться через турникет, а все остальные выходы были перекрыты. Всего одному удалось прорваться через полицейский кордон в Фулхэме. Среди общей массы попадались и невинные любители футбола, но им не помогли никакие протесты.

Когда подошло время начинать игру, к стадиону стали подходить грузовые машины с крытым верхом и увозить задержанных на допрос. Виновных посадят, а невинных выпустят с соответствующими извинениями по домам.

Продавец «левых» программ на этот раз стоял на другом месте, ближе к верфи. Это был немолодой человек невысокого роста, чем-то напоминающий побитую собаку. Он явно нервничал.

Вест и Чартворд сидели рядом. Самуэль и Эммануэль Перриманы занимали свои обычные места. Увидев Роджера, Джеремия Скотт ему хитро подмигнул. Пил и другие Ярдовские сотрудники расположились около выходов. В третьем ряду сидел улыбающийся Джеймс Вилсон подле Акермана, покупателя фирмы «Перриман».

— Все здесь? — спросил Чартворд.

— Да, — ответил Вест, имея в виду тех, кто его интересовал. — Сижу и ломаю себе голову, за кем мы охотимся, за Акерманом или Перриманом?

— Н-да, кто-то из них…

— Я почему-то думаю на Самуэля. Я… — Его слова потонули в громе приветствий команде Бромвича, только что показавшейся на поле. Новый рев — это выбегают фулхэмцы.