Инспектор Вест начинает игру - Страница 10

Глаза Пила сверкнули.

— Значит, мы его нашли, — заметил он, — несомненно, этот дьявол имел непосредственное касательство к смерти Рэнделла. Не удивлюсь, если он и есть убийца. Он стрелял точно также и в Гудвина, метил ему в грудь. И пистолет тоже маленький.

— Вы его видели?

— Мельком в его руке. И звук выстрела. Нет, это был не револьвер, а скорее всего пистолет-автомат.

— Негодяй ударил меня по глазу этим самым портфелем, он крепко держал его в руках, а выронил, по-видимому, случайно, когда споткнулся о Гудвина, загородившего ему дорогу. Возникает вопрос: явился ли он сюда, чтобы достать его из комнаты Сайбил Леннокс или чтобы подложить его к ней?

— Но, если бы ему нужно было подложить его туда, стал бы он его забирать с собой, удирая?

— Мог, — сказал Роджер. — Одно дело оставить портфель у нее так, чтобы никто об этом не знал, а совсем другое, когда его самого видели в доме и легко могут с ним связать появление портфеля. Если на нем будут обнаружены свежие отпечатки пальцев Сайбил Леннокс, тогда, возможно, портфель все время находился у нее. Нужно, кстати, получить образцы отпечатков ее пальцев, — добавил он, поглядывая на туалет. — У вас с собой чемоданчик?

— Боюсь, что нет.

— Мой в машине, я ее поставил на улице. Принесите-ка его, пока я тут все осмотрю.

Вдоль одной стены стояла мягкая односпальная кровать, напротив нее платяной шкаф, в углу второй меньшего размера. У самой кровати — комод с двенадцатью ящиками. В простенке между окнами — туалет.

Ни в одном из ящиков не было ни писем, ни бумаг. Роджер перешел к гардеробам. У Сайбил Леннокс действительно оказалось огромное количество нарядов, причем очень дорогих. Теперь Роджеру стали понятны намеки миссис Кларк. Если Сайбил действительно не зарабатывает бешеных денег, подобные туалеты ей не по карману. Иначе говоря, у нее должны были существовать другие источники дохода.

Вошел Пил, неся чемоданчик с самыми необходимыми инструментами и приборами. Пока Роджер занимался изучением содержимого нижних ящиков комода, Пил весьма квалифицированно занялся отпечатками пальцев.

— Хорошие следы? — спросил Роджер.

— Высшего класса.

— Сфотографируйте их.

Он знал, что Пил не разлучался с «лейкой», т. к. до безумия любил подобные поручения. Фотоаппарат защелкал. Роджер практически тоже закончил с осмотром помещения. Ничего интересного обнаружено не было.

— Помогите мне повернуть матрац, — сказал он сержанту.

Вдвоем они ловко откинули одеяло, простыни, матрац. К их величайшему изумлению под периной оказались куски цветного картона, с которых на них глядели с невозмутимым спокойствием знакомые лица мистера и миссис Перриман.

— Теперь мы нашли его образцы, — выдавил из себя Пил. — Это значит, что мы нашли ее!

Сайбил Леннокс работала в чертежной мастерской небольшой архитектурной фирмы «Войда-Фзавезера». Войд редко бывал в конторе, но зато Фзавезер почти никогда не отлучался — маленький седовласый человечек в бифокальных очках с пронзительным «бабьим» голосом и неуравновешенным характером.

Сайбил в тот день вернулась на работу лишь без двадцати три и даже не стала объяснять столь неестественное опоздание. Примерно в четыре раздался телефонный звонок. Попросили подозвать ее. Она спросила сердитым, слегка взволнованным голосом:

— В чем дело?

Держала она трубку с отсутствующим видом, почти не отвечая невидимому собеседнику, который, наоборот, говорил очень много. Наконец, она ответила едва слышно:

— Олл-райт, до свидания.

Детектив-сержант Харрисон стоял у самого входа в огромное здание, на одном из этажей которого помещалась фирма «Войд-Фзавезер», любуясь моделями самолета, парохода и автомобиля, выставленными в витрине магазина игрушек. Он видел решительно всех, кто входил в интересующий его дом, ибо сержант Харрисон обладал удивительной способностью с фотографической точностью регистрировать все в своем мозгу, сам оставаясь незаметным.

Время подходило к пяти.

На Стрэнде движение всегда было весьма оживленным, а с приближением часа пик оно стало каким-то сумасшедшим. Уже кое-где образовались пробки, слышались голоса спорящих. Люди спешили мимо Харрисона. Перед его умственным взором стояла Сайбил Леннокс. К самому входу подкатило такси. Харрисон между прочим зарегистрировал этот факт и запомнил водителя. На лбу и щеках у него было несколько наклеек из пластыря, правая рука забинтована. На весьма длинном носу, на самой переносице, тоже примостился пластырь, а на кончике носа — ссадина. Под правым глазом — здоровенный синяк.

Харрисон прошел мимо него и, одновременно мимо входа в здание, чтобы получше разглядеть заинтересовавшего его водителя, но тот как раз в этот момент стал прикуривать и низко наклонился над сложенными лодочкой руками.

Харрисон повернулся и пошел на свое прежнее место. За стеклянными дверями стояла девушка, на лице которой было выражение нетерпеливого внимания. Она внимательно смотрела на улицу и вглядывалась в водителя такси.

В одну секунду Харрисону все стало ясно: она ждала, чтобы шофер дал ей знак выходить. Сержант виду не подал, что ему ясна их игра. С самым безразличным видом он повернулся к витрине, за которой была выставлена детская одежда, а в зеркальных стеклах все отражалось, как в зеркале. Вереница транспорта замерла от самой Трафальгарской площади, на светофоре горел красный сигнал. Вскоре машины тихонечко сдвинулись с места. Забинтованный водитель выбросил через окно недокуренную сигарету. Девушка моментально выскочила на ступеньки крыльца.

Харрисон нетерпеливо вглядывался в вереницу машин, надеясь заметить свободное такси. Ни одного не было. Да и не могло быть в это время. Тогда он запомнил номер, окраску и марку машины. Поблизости кондитерской имелся телефон-автомат. Харрисон поспешил туда и чуть было не упал на маленького человечка, неизвестно откуда вынырнувшего в это мгновение.

— Извините! — пробормотал Харрисон.

— Черта с два я тебя извиню! — неожиданно завопил малыш, едва достигавший Харрисону до груди. Его худощавое лицо исказилось от ярости, при этом он забавно подпрыгивал на одной ноге, как драчливый петух. — Чуть не сломал мне коленку, верзила несчастный.

— Извините! — повторил Харрисон, — это вышло совершенно нечаянно.

— Должен смотреть, куда прешь, неуклюжий медведь! — еще больше распалялся коротышка.

Вокруг них быстро собралась толпа любителей всяческих скандалов.

— Я же сказал, что прошу прощения. Ничего особенного с вами не случилось. Прошу не скапливаться.

Голос полицейского, не облаченного в форму, не возымел никакого действия. Наоборот, слова Харрисона только подстегнули человечка, который теперь требовал, чтобы его обидчик назвал ему свое имя и адрес. Харрисон попытался выбраться из окружения, но толпа была слишком плотной.

Маленькая «жертва» неожиданно размахнулась поврежденной ногой и нанесла ему удар, необыкновенно сильный, прямо по коленной чашечке носком сапога. Харрисон света божьего не взвидел от резкой боли, которая подобно электрическому току пронзила все его тело. Он зашатался и не удержался на ногах.

И лишь через двадцать минут после того, как Сайбил Леннокс села в ожидавшее ее такси, Харрисону удалось передать сообщение об этом в Скотланд-Ярд.

Примерно в то время, когда девушка появилась у дверей, Роджер Вест добрался до Скотланд-Ярда вместе с Пилом. Пила он прямиком отправил в технический отдел с портфелем, его снимками и цветными образцами Перримановских образцов упаковок, чтобы все это проверить на отпечатки пальцев, сам же отправился к себе в кабинет и был безмерно счастлив, что там никого не было.

Он снял трубку.

— Соедините меня с больницей в Челси, — попросил он оператора. Потом посмотрел на стол. В отделении для «входящих» находился маленький автоматический пистолет с сильно поцарапанной ручкой, к которой был прикреплен ярлык. На черном металле виднелись следы порошка. Тут же был приложен патрон, по-видимому, единственный оставшийся в барабане. Разумеется, это был тот самый, из которого стреляли утром. На ярлычке значилось: