Иностранец на Мадейре - Страница 8

Изменить размер шрифта:

Вторая часть центральной магистрали города – та самая Авенида-до-Инфанте, названная в честь того самого знаменитого принца. Дон Энрике не мог претендовать на трон, и в его случае, может, оно было и к лучшему. Свободный от бремени высшей власти и борьбы за нее, он мог полностью сосредоточиться на организации морских экспедиций, создании флота и морской академии в Сагреше, разработке новых корабельных конструкций, приборов и так далее.

Мрачновато-торжественный памятник принцу-мореплавателю стоит на площади его имени, соединяющей, точно два звена одной цепи, два проспекта – Инфанте и Арриага. От памятника вверх идут каменные ступеньки, а через широко распахнутые ворота в высокой ограде – вход в парк Святой Катарины (внимание: парк закрывается с наступлением сумерек!). Оттуда открывается сногсшибательный вид на фуншальскую бухту. Налево от ворот вы увидите крохотную очаровательную часовню и рядом с нею – памятник Христофору Колумбу. Первооткрыватель Америки изображен здесь не случайно, он девять лет прожил в Португалии, в основном на острове – спутнике Мадейры – Порту-Санту. Был он женат на дочери его первого правителя Бартоломео Перестрелло. Злые языки говорят: брак был по расчету, мечтавший о далеких морских путешествиях юноша хотел через жену добраться до уникальных карт тестя… Но и здесь, в Фуншале, Колумб бывал, вполне вероятно, молился именно в этой часовне или, по крайней мере, в ее ранней, деревянной версии. Часовня была построена в первой половине XV века по заказу доны Конштанс, жены самого главного из «капитанов» архипелага – Жоао (Жуана) Гонсалвеша Зарку.

В парке – множество удобных скамеечек, а посреди многоцветного великолепия в пруду с фонтанами плавают лебеди и выскакивают на поверхность в поисках еды огромные сияющие красным золотом японские карпы. Покормить их старым хлебом – это своеобразный аттракцион: стоит бросить несколько кусочков в воду – и она точно закипает, столько здесь этих золотых рыбок.

Глава 6. Здесь русский дух…

Распространение наше по планете особенно заметно издалека, как пел классик. Представьте себе, самое что ни на есть главное, официальное, правительственное место на всей Мадейре исторически тесно связано с Россией. Хотя далеко не все здесь об этом догадываются.

За чудесным прудом с фонтанами и лебедями парка Святой Катарины – в глубине, в дальнем левом углу парка вы обнаружите кафе (довольно невразумительное и по местным понятиям дорогое) и большую, отличную детскую площадку: есть где порезвиться отпрыскам. И, наконец, в самой верхней, дальней своей части парк упирается в решетчатый забор, за которым можно разглядеть густую растительность и изумительную нежно-розовую виллу. Это Quinta Vigia, кинта «Вижиа» (что значит «Усадьба Наблюдения»), официальная резиденция председателя правительства Мадейры. Многие тут простоты ради именуют его президентом. Пост этот уже тридцать семь лет подряд занимает Альберту Жоао Жардим. Подходящая фамилия, кстати, для начальника «клумбы в океане», ведь она означает «сад».

Здесь каждый четверг заседает правительство Автономного района Мадейра. Иногда в этом здании может ночевать и сам сеньор Жардим, или его особо почетные гости.

Между тем значительную часть XIX столетия здесь хозяйничали совсем другие обитатели – русские аристократы. Самый важный из них – зять императора Николая I, герцог Лейхтенбергский Максимилиан. (Лейхтенберги, кстати, были связаны родственными узами и с португальской королевской семьей.) С герцогом Максимилианом тут проживали и другие известные личности, в том числе его адъютант князь Петр Багратион с красавицей женой. Здесь часто бывали живописцы, ведь герцог был главой Российской академии художеств.

Среди часто заглядывавших на кинту был и Карл Брюллов, лечившийся на острове от своих хворей. Он написал здесь портрет герцога, и эта знаменитая работа долго считалась выдающимся образцом жанра. Рисовал он также и князя Багратиона, и его супругу Анну. Удивительно, но знаменитый портретист не удержался от того, чтобы не выступить и в редкой для себя роли пейзажиста. Акварельный «Пейзаж на острове Мадейра» хорошо известен и хранится в Петербурге, в Государственном Русском музее. Но вдруг нашлась картина, писанная с натуры маслом, – «Вид форта Пику на острове Мадейра». До последнего времени искусствоведы о существовании этого полотна и не подозревали. И когда оно объявилось, долго отказывались поверить в авторство, ведь Брюллов пейзажей маслом никогда не писал! Но, видно, что-то в мадерьянских ландшафтах и необыкновенные цвета неба над островом заставили художника вспомнить свой главный триумф – «Последний день Помпеи» и прославившие его неожиданные цветовые решения. Но на этот раз он писал с натуры и без всякого исторического сюжета. Несколько лет назад Третьяковская галерея купила картину у жительницы Мадейры за немалые деньги. Причем деньги эти наскребли еле-еле в последний момент; владелица картины уже теряла терпение, ей казалось, что ей морочат голову… Посол России в Португалии на полном серьезе предлагал встать перед ней на колени, уговаривая не выставлять полотно на аукцион, проявить добрую волю, дождаться, пока российское государство решит финансовую проблему. Все закончилось благополучно, но без вмешательства царя-батюшки не обошлось, и российские газеты проникновенно рассказывали, как кремлевский начальник в самый последний момент выручил российскую культуру. А без него бы ничто и никак…

Картина явно не окончена, налицо характерная для позднего Брюллова «нонфинитность». Видно, смертельно больной живописец, выполнив главную художественную задачу, не хотел тратить время и убывающие силы на прорисовку второстепенных деталей. Форт, или, точнее, крепость Пику (полное название – Fortaleza de São João Baptista do Pico), кстати, сохранился до наших дней и поныне считается достопримечательностью Фуншала. Он принадлежит португальскому военно-морскому флоту, который устроил в крепости центр электронной связи (поэтому местные жители прозвали его «Радиопиком»), но есть и небольшой музей, открытый для публики. Теперь крепость почему-то не выглядит так зловеще, как на картине русского художника.

Памятник Брюллову – великолепный бюст, выполненный мадерьянским скульптором Луишом Пайшау, недавно установили в другом парке – муниципальном, метрах в пятистах от кинты «Вижиа».

Но давайте вернемся на кинту и на полтора века назад. Еще один выдающийся художник, любимец герцога Лейхтенбергского и большой поклонник Брюллова, Алексей Боголюбов в восторженных тонах описывал в своих мемуарах «могучую растительность» вокруг кинты. «Пальмы всякие, бананы, рисовый, яичный плод, чайное и кофейное дерева, а цветы среди них стелились красивым пестрым ковром», – вот что он там увидал.

165 лет спустя мы с женой обошли парк, чтобы сверить наши наблюдения с воспоминаниями Боголюбова. И вот что обнаружили: пальм все еще много, цветов тем более, но ни чайного, ни яичного, ни кофейного кустов не нашли. С последним все ясно: в 1882 году, лет через тридцать после пребывания герцога и его свиты на острове, здесь разразилась эпидемия. Вредитель поражал корни кофейных кустов, и вскоре все они погибли. Впрочем, растительность по-прежнему такая же «могучая»; ее так много, что чего-то мы могли и не заметить. Зато не пройдешь мимо восхитительного розария, в нем красные, бордовые, белые, желтые розы, причем мощные, крупные, сильные. Замечательная бугенвиллея – и ярко-красная, и оранжевая, и нежно-розовая, и белая. Ласково и влюбленно обвивает она все, что можно обвивать: заборы, стены, романтическую перголу. Могучее каштановое дерево, крупный куст цезальпинии (она же на местном наречии – Flor-de-pavão, «павлиний цветок», густо усыпанный небольшими алыми цветочками) и рядом, словно специально подобранная для контраста, manacá-da-Serra, тибухина, одетая в ярко-фиолетовое. И, кажется, мы впервые в жизни увидели, как растет манго. Достаточно большое дерево совершенно обыкновенного, заурядного вида… Густо-густо покрыто совсем неспелыми еще плодами, которые можно сослепу принять чуть ли не за конский каштан. Мы бы ни за что не догадались, если бы не надпись: Mangueiro – мангуэйру. Как красиво, однако, по-португальски звучит… Тут же сапота, но на ней плодов мы не обнаружили, говорят, они вкусны в спелом состоянии и очень похожи на хурму, но перед употреблением надо тщательно вычищать семена, которые могут вцепиться в горло своими острыми «зонтиками».

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com