Иномирянка: пятнадцать лет спустя (СИ) - Страница 12

- Да вот, смотрю на молодых, себя вспоминаю…

- Ностальгируешь?

- Нет, думаю, какой я была дурой! Что видим мы? Как он ее любит. На самом же деле он ни на шаг ее не отпускает. Как будто это – его собственность…

- Да, грустно, - Мария обняла ученицу за плечи. – Ну, все ведь хорошо?

- В том-то и дело, что с виду все – просто отлично. Семья, дети, даже собаки есть. Оба наконец-то нормально работаем, спасибо Екатерине Валерьевне, терпит его… да и меня многие терпят.

- Не встреть ты его – не было бы Оли.

- Может быть. Все было бы иначе: знаете, ведь с ним я была, можно сказать, впервые…

Мария хитро взглянула на женщину:

- Можно сказать?

- Вы ведь знаете, моей первой любовью была женщина… А, Рома. Так это… мы с Лешей как раз расстались. Ходил, в любви признавался, себя хвалил. Говорил, что раз переспал с двумя лесбиянками… когда я сказала, что была с женщиной – испугался. Наверное, теперь гордится мною, как победой. Долго еще возвращался, даже когда уже мальчики «родились»…

- Жалеешь, что не ушла к нему?

- Шило на мыло. Так он еще и был маменькиным сыночком. Видели бы вы смс, которые ему приходили: «милый мой мальчик, будь хорошим сыном, приходи домой вовремя, я приготовила твои любимые котлетки» - а парню было двадцать пять лет, парень был на свидании со мной…

- А о тебе она знала?

- Знала. Сказала, чтоб я не подходила к ее сыну, и что убьет меня, если я рожу от него ребенка… Эх, Рома… она такого наговорила про меня!

Мария хитро усмехнулась:

- А на такое есть безотказный ответ: Те, кто злословят обо мне, пусть знают - Я ГОРАЗДО ХУЖЕ

- Да, точно! Примерно так и было. А еще… помните, как популярны были социальные сети? Так она исправляла его страницу, так, что из двадцатилетнего парня он становился какой-то девочкой-целочкой, в интересах которой было написано: «люблю гулять, слушать хорошую музыку, помогать маме, учусь в институте…»

- Тяжелый случай, - подтвердила Мария. – Ну, ты хоть была замужем. А я так и не призналась…

- Ведь у вас были мужчины?

- Все они были не тем. А нужный мне человек женился вскоре после нашего знакомства, и теперь никогда не узнает… - Геля улыбнулась Марии, после чего, неожиданно даже для себя, легла на диван, положив голову ей на колени. – Устала? Ну, отдохни, - Мария погладила ее по голове.

- Я вот думаю: кем станет Марина? Тем, кто жалеет о браке, тем, кто жалеет, что брака не было, или же счастливой, как Дени и Настья? Хотя они скорее исключение из правил…

- Боюсь, что все же не последним, дорогая. Поверь, я вижу такие ситуации…

- Буду полагаться на ваш опыт…

- Лучше не на мой. Знаешь ли, идти за человеком внимательным безопаснее, чем за человеком с хорошей реакцией, потому что первый обходит грабли, а второй, наступив на них, успевает от них увернуться…

***

- Настья, когда я смогу тебя похитить?

- Мы закончили уже… Татьяна, спасибо большое! До свидания!

- Ой, да не за что. Удачи тебе.

Вскоре уже они прогуливались по парку, как раньше, держась за руки. Говорят, с годами отношения холодеют… неправда это. Не у них.

- И много там вокруг тебя женщин вертится?

- Много, Настья, много. Правда, не вокруг меня… что досадно.

- Эй!

- Да шучу я. Ты ревнуешь?

- Я всегда тебя ревную… не могу удержаться.

- Почему?

- В смысле?

- Не доверяешь?

- Я… - Настья застыла. – Доверяю, конечно! При чём тут…

- Если доверяешь, то зачем ревнуешь? Ты прекрасно знаешь, что кроме тебя, Деи и Дара мне не нужен никто.

- Я… Просто… знаешь, почему-то очень неприятно видеть, что ты общаешься с кем-то ещё.

- Тогда я тоже могу тебя ревновать, разве нет? У тебя подруг куда больше.

- Но не ревнуешь. Почему?

- Я верю тебе. Это просто…

- А если я… однажды… этого не будет, но всё же, если я предам твоё доверие?

- Значит, тебе это было нужно. Пойми… Если ты захочешь переспать с кем-то – я переживу это. Если ты будешь возвращаться ко мне.

- Но почему? Я… правда, не понимаю. Разве можно… простить такое?

- Когда любишь, простить можно всё. И… Секс – это просто секс. Он не несёт эмоций. Другое дело… если человек сознательно это делает раз за разом, если ему это становится важнее другого…

- Я не слышала от тебя такого раньше.

- Мы просто об этом не говорили, - Дени как можно беззаботнее пожала плечами. – Брось, я тебе изменять не собираюсь, мне оно неинтересно. Так что не волнуйся. Лучше… напеки завтра пирогов, а? я их изыму… нас кормят на завтрак манкой!

- Ох, бедная ты, бедная… - Настья засмеялась.

- Ты же знаешь, я её не ем. И Дея, между прочим, тоже…

- Но это полезно!

- Мясо – вот это полезно. Так что начинка… сама понимаешь.

- Да сделаю, кровожадная моя, пока ты сама кого-нибудь не покусала…

- Я? Хоть раз такое было?

- А почём я знаю?

- Ай-яй-яй… так ты не сердишься, что я задержусь?

- А если буду сердиться – можно подумать, это что-то изменит.

- Если ты скажешь, что бы я забрала Дею и вернулась сюда, то…. ну, минут за десять управлюсь. Просто надо будет ещё объяснить, куда это мы без машины направились…

- Я… нет. Ты сама знаешь, что будет лучше. Поэтому я просто буду ждать. А пироги сделаю. Ты надолго?

- Нет, нужно вернуться. Только до магазина дойду… Ушастая оказалась с очень нестандартной фигурой, у меня в запасниках такой нет, а вещи Деи ей не подходят. Посмотрю что-нибудь.

- Я тебя провожу?

- М… нет. Иначе это будет долго.

- Угу, точно. Ну… тогда пока?

- Пока.

- Я буду ждать.

***

Дея безрезультатно пыталась организовать какую-либо игру на свежем воздухе, но детям, причем всем троим, почему-то хотелось только бегать, прыгать и мешать ей.

- Да прекратите вы! – выкрикнула девушка, у которой уже слегка болела голова.

- Дея, а ты делать умеешь… - спросила Катя.

- Что делать?

- Ну, дела какие-нибудь, - ребенок пожал плечами.

- Ну, умею, а что?

- Так иди, поделай, - сказала Катя, продолжив «гонку на выживание».

========== Сборы. ==========

Солнце потихоньку передавало свои права ночным светилам. И пусть еще было светло, но вечерний апрельский ветерок уже пробирал до костей, заставляя завернуться во что-то теплое. Люди, а их было уже больше пятидесяти, и всех имен с первого раза не запомнила бы даже Дени, уже подъехали, начинались медленные сборы на поляну, где и планировался праздник.

- Требу все взяли? – напоминала Надежда, прекрасно знавшая, что именно об этом обычно и забывают.

- Конечно! А где моя берегиня? – интересовалась хохотушка – Лена.

- Я ее в трусы положил, - простодушно ответил Сергей, который наконец-то разговорился с приехавшим мужчиной и отвлекся от любимой… буквально на пару минут.

- Серж, ты офигел? Мне ее на голову надевать…

- Так я же в чистые, в сумке которые…

- А, в этом смысле… но ты все равно офигел! – Лена запустила в жениха подушкой.

Лиза искала удобное место, чтобы сесть и поиграть на флейте, делая вид, что ей «все равно, кто рядом». Лиля бегала за всеми с фотоаппаратом, утверждая, что на него поместятся миллионы фотографий. Ярослав почему-то отказался присутствовать на празднике, что огорчало его отца – хранителя традиций, Святослав тут же сказал, что станет достойным преемником.

- Теплые вещи брать? – поинтересовался Влад, собеседник Сергея.

- Бутылок десять, - ответили ему из другого конца комнаты. Все потонуло в дружном смехе: пить здесь было не принято.

«Купчиха», а точнее, Анастасия Геннадьевна, закончила печь лепешки и теперь отгоняла от них детей и мужчин с криком:

- Прокляну, гадов, это не для вас!

Надя вернулась со двора с букетом цветов и подошла к Марии:

- Буди спящую красавицу, надо ей прическу сделать…

- Может, не будем подчеркивать? – Мария осторожно коснулась плеча женщины. – Геля, просыпайся. Геля…