Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая. Опасный маршрут (СИ) - Страница 27

"Похоже, "Пахан" на канаву сбегал, и пистолетик не нашел", - доложил мне, - "иначе зачем у ребят интересоваться, ходили ли они в долину добывать зайчиков. Потому что если ходили - рядом с его канавой могли побывать, случайно на пистолетик наткнуться. Но ребята давно охотятся совсем в другом месте, и "Пахан" не знает, что делать дальше".

"Дальше будет парочки расспрашивать, которые по вечерам в кустики уединяются. До канавы от отряда недалеко, могут и добраться", - улыбнулся я Лене, - "и если до этого дойдет - значит знает, что пистолетик у него увели".

"А нам что делать?" - Леня заволновался.

"Как договорились - делаем вид, что не при делах. Хорошо бы еще раз прокатиться вокруг сгоревшего Камаза, мол партизан Гриша уже так разложился, что запах не пропустишь, или кости - зверье и птицы растаскать успели".

"Точно!" - Леня воодушевился, - "Я с ребятами и шофером поговорю, и в выходной еще раз Гришу поищем. И ты обязательно поедешь! Не найдем, но подозрение от себя отведем: ищем партизана, значит о "Пахане" как преступнике ничего не знаем!"

"И в партию пора машину отправить!" - напомнил я о другой договоренности, - "Желающих прокатиться заранее определить, обязательно без "Пахана", и старшим назначить молодого техника, лучше всего женщину. Что бы убедился: машина в партию никого из серьезных людей не повезла".

"Придется посылать", - Леня почесал затылок, - "По другому деньги Палыча от этого гада не получить".

До субботы "Пахан" выглядел слегка возбужденным - если знать, что у него есть от чего возбудиться. После работы чаще обычного прохаживался по отряду, разговаривал с топиками, радиометристами и даже с молодыми ИТР-овцами. Позже Леня втихаря у них же интересовался, о чем был разговор - и все отвечали, что ни о чем, то-есть о ерунде, но некоторые отметили, что "Пахан" прямо прожигал их взглядом, словно хотел проникнуть в мысли и что-то для себя в них понять.

А в субботу после работы Леня показушно, с лишними разговорами и суетой начал формировать команду для еще одной попытки найти останки партизана, коим все в отряде считали Гришу. Неожиданно "Пахан" к начальнику подошел и предложил свое участие, заявив:

"Жалко мальца. Я ж с ним рядом работал, надо б найти, похоронить по-человечески!" - какой жалостливый, даже про канаву, заданную для воскресений, забыл!

Леня в команду его включил, оставил кроме шофера в ней меня, Виталия и молодого парня радиометриста. И вечером, уже разбирая кровать, дал совет:

"Завтра револьвер возьмешь и оденешься так, что бы его не было видно. За "Паханом" приглядывай, кусты и промоины пешком проверяйте. Погоняй его по полной, что б убедился: ищем по настоящему. В отряд рано не возвращайтесь! Этот тип сейчас пытается понять, кто пистолет увел, и должен увериться, что никто из нас к этому отношения не имеет!"

"Не переживай!" - успокоил я начальника, - "Так его погоняю, что к палатке, когда вернемся, еле доползет! Руки у него посильнее моих будут, а ноги - извини, я каждый день ими по тридцатке км наматываю!"

Виталия я посадил в кабину рядом с шофером, и при всей команде предупредил:

"Горки мы уже просмотрели надежно - везде склоны почти без кустов, и пропустить труп партизана не могли. Поэтому проверяем заросшие долинки, сухие русла, где партизан мог спрятаться, будучи еще живым. А если труп - запах почувствуем, зверье останки растаскивает. На это давайте ориентироваться".

Виталий покивал головой, вроде как со мной согласен, и от сгоревшего Камаза повез нас к заросшей кустарником приличной межгорной впадине, где в свое время уже был, но никакого партизана не нашел. Сейчас он перед зарослями кустарника машину остановил, распределил всех в линию, и заставил работать ногами. Два часа мы шли по кругу, принюхиваясь и проверяя попадавшиеся на пути кости, в надежде, что они окажутся человеческими. Одним глазом я не упускал из вида "Пахана", от меня метрах в пятидесяти - тот усердно просматривал кусты, к отдельным подходил, к земле иногда нагибался, что то на ней выискивал. А ведь знал подлец, что Гриши здесь нет и быть не может!

Проверили эту впадину, и Виталий повез нас дальше, теперь к долине, пошире той, на которой стоит отряд. Кустарник в ней был, но не сплошной, и на этот раз мы пешком проверяли его уже на приличном расстоянии друг от друга - пришлось пропускать не заросшие участки. Теперь наблюдать за "Паханом" я просто не мог, слишком далеко мы были друг от друга. Но я и не расстраивался - как и все этот тип топает ножками, и скоро начнет пенять на судьбу, что согласился поучаствовать в авантюре, о безнадежности которой знал лучше других.

Не считая подъезда и переездов, мы оттопали ножками четыре часа, и Виталий, за которым ехала наша машина, решил, что пора пообедать. Подъехал к каждому, собрал всех. В удобном месте из кузова выпрыгнули, молодой радиометрист и "Пахан" сразу упали на землю, приняли горизонтальное положение. Умаялись, бедняги! Что мне и было нужно.

Перекусили чем бог послал - хлеб, тушенку и воду. Радиометрист отошел, то есть на землю больше не падал. "Пахан" упал еще раз, прикурил сигарету. И отворачиваясь от солнца, высказал то, что я от него и ожидал:

"Бестолку топаем. Эти заросли за месяц не просмотришь, а мы за день решили. У меня уже ноги отваливаются, еще час - копыта отброшу!" - и с надеждой посмотрел на Виталия, который место занимал в кабине машины, а стало быть среди нас главный. Виталий, знавший, что у нас не поиски, а их имитация, ответил как и договаривались:

"Ничего, еще походим. Время - всего лишь обед. А если совсем будет невмоготу - посажу тебя в машину".

"Не, не сяду!" - слабость "Пахан" еще никогда не демонстрировал, - "Искать буду, как все!" - и с земли поднялся, сделав вид, что у него был всего лишь перекур, в лежачем положении.

В отряд мы вернулись к ужину, естественно ничего не найдя. Но, как я и обещал, от машины в палатку "Пахан" шел из последних сил и я ожидал, что он вот-вот грохнется на землю. Не грохнулся, к сожалению, но и подумать не мог, что сегодняшняя комедия с поисками ради него и предназначалась.

А в пятницу Леня отправил машину в партию, за "продуктами" по официальной версии. Желающих прокатиться нашлось много, и даже один канавщик (не "Пахан"), оттянуть в кузне затупившиеся кайла свои и коллег. Леня в список включил его (что бы мог позже рассказать "Пахану" о поездке), трех женщин и пожилого Егорыча, которого в отряде считали безобидным стариканом.

Утром в субботу "Пахан" помог коллеге погрузить в машину кайла, то-есть, проверил, не едет ли в партию кто лишний, а в воскресенье вечером ее же встретил. И чуть позже мы видели его довольным - убедился, что если пистолет у него и тяпнули, то идти с ним в милицию никто не собирается. А может и водочка к его хорошему настроению имела отношение - ее то коллега, вместе с отремонтированными кайлами точно привез.

Часть двадцать вторая.

В понедельник, утром, в столовой Розочка ко мне подошла и попросила посмотреть канаву. Что-то она в ней не может понять. Я кивнул головой, мол загляну, и в поле вылез из машины вместе с ней возле этой канавы:

"Показывай!"

Розочка в ответ улыбнулась, и "показала": достала из сумки конверт и помахала им перед лицом:

"А мне Рома письмо прислал! Привезли вчера из партии!"

"И как у него дела?" - улыбнулся в ответ. Очень хотел услышать, что хорошо, потому что Рома, по моему мнению если в некотором роде и раздолбай, то парень все же хороший и надежный, иначе Палыч не имел бы с ним дел.