Иной жизни для себя не представляю! Книга третья. Золотая лихорадка в русском варианте (СИ) - Страница 6

"Никаких только", - Игорь Константинович посмотрел на меня в упор и очень серьезно, - "дело угонное, и тебе разобраться, откуда угнали машины, куда их вернули и кто это сделал. Золото здесь вторично, так что тебе и карты в руки. И не тяни. Выезд сегодня, как только соберетесь", - здесь он глянул на геологического начальника и тот согласно кивнул, - "Временной фактор важнейший, сам знаешь. А аванс тебе дадут",

Ну как мысли читает! Я только собрался вопрос задать, а уже ответ слышу! Все же несколько вопросов задать изловчился, и с полчаса мы уточняли пути движения информации о содержании золота в пробах, начиная с лаборатории в городе, где делают необходимые анализы, и до рудной площадки непосредственно в геологической партии. Определили круг работников, с этой информацией связанных, и предварительно посчитали, что никого подозрительного в областном центре не вырисовывается. В завершении разговора Игорь Константинович чуть-чуть меня обрадовал:

"Машиной тебя Павел Петрович обеспечит, можешь не спрашивать. Детали обговоришь с ним по дороге, ехать вам долго. Так что оформляй документы, получай деньги, и досвидание". Хорошо хоть о бабках не забыл!

Здесь хозяин кабинета встал, другим ничего не оставалось, как повторить то же самое, а мне вдобавок повернуть в пол оборота и сделать шагом марш из кабинета.

В приемной Танечка вопросительно на меня посмотрела, но сидел посетитель. Оставалось прискорбно махнуть рукой и выйти в коридор успокоиться сигаретой. Минут пять я вводил в себя никотин, дождался геологического начальника и быстро договорился что и как нужно делать перед отъездом, время которого по обоюдному согласию наметили на "сразу после обеда", прямо от управления.

А потом я закрутился-завертелся как белка в колесе. В комнате угонного отдела Алексей Александрович ждал с утра, уже зная, что мне поручено новое дело. Пару часов обсуждали совместно проделанную работу. Затем я заделался писакой и столько же времени сочинял мыслимые и не мыслимые бумаги непонятно для кого и для чего. Это только по прошлой командировке. Потом оформлял бумаги по предстоящей работе. В итоге обеденный перерыв закончился, а я только-только завершал писанину.

В окно увидел, что к управлению подъехал Уазик, из него вылез Павел Петрович и начал прохаживаться у проходной, поглядывая на часы. Заставлять ждать - последнее дело. Я ускорил темп и через пятнадцать минут все завершил, включая процесс прощания с сочувствующими сослуживцами. Выскочил в коридор с намерением бежать на улицу, но ноги понесли почему-то совсем в другую сторону - к приемной.

Танечка сидела за столом, что-то печатала. Подняла голову:

"Ну как?"

"Кранты", - я махнул рукой, - "прямо сейчас уезжаем, опять наверное дней на десять!"

"Тогда счастливо! Вспоминай меня иногда!"

"Это само собой. И шнурочек то я еще увидеть должен!"

"Смотри, не задерживайся! - Танечка улыбнулась, - "Надоест ждать - другому покажу!"

"Я по ночам работать буду, А сейчас извини, бежать нужно, ждут уже".

"Ну беги, беги! Пока! - и послала мне воздушный поцелуй.

Через минуту я был на улице у машины, через десять минут подъехали к моему дому, а еще через пятнадцать я вышел из него переодетый и с "командировочной" сумкой через плечо. Павел Петрович и шофер сидели на скамейке у подъезда - в кабине при стоянке жуткая духота. Увидев меня поднялись, все вместе подошли к машине и начали занимать места. На часах было четыре тридцать.

Дорога к геологам оказалась знакомой. С пол часа петляли по улицам города, наконец позади остались последние частные дома окраин в зелени садов и огородов. Дальше по серой выжженной солнцем степи в направлении хорошо знакомого по командировке поселка Солнечный шоссе тянулось по левому краю широкой долины, зажатой между грядами мелкосопочника. В ней, правее от нас постоянно проглядывала насыпь железной дороги и редкие домики возле нее.

Километров двести проехали, разминувшись лишь с десятком встречных машин. Местность очень слабо обжита, из следов деятельности человека видели в сторонке пару маленьких поселков, да иногда проглядывала насыпь железки.

Еще через час Костя притормозил у дорожного указателя: "Прямо - п. Придорожный - 50км, п.Солнечный - 120км. Направо - п.Мирный - 40км", Знакомый указатель, до него дорогу припоминал. За ним повернули направо, из сопок выехали к долине, немного проехали по краю, и покатили поперек ее к видневшейся железнодорожной насыпи. Теперь асфальт был узким настолько, что две машины в ширину еле вмещались. Павел Петрович объяснил: это ведомственная дорога, проложена золотодобытчиками для собственных нужд и за собственные деньги, связывает поселок горняков Мирный с железной дорогой, куда руда подвозится Камазами, и с областным шоссе..

Железная дорога оказалась однопутной, переезд через нее неохраняемый. В стороне от него слева стояло несколько одноэтажных домиков, а уже за ними, на огороженной колючей проволокой площадке с подведенными туда рельсами, виднелись какие-то кучи и торчала вышка с прожектором. Кучи и были рудой. Сюда, на площадку, ее привозят машинами, и здесь перегружают в вагоны.

За железкой узкий ведомственный асфальт из долины нырнул в мелкосопочник, и дальше километров тридцать поражал пустотой: ни машин, ни людей, ни поселков, ни приличных кустов. Скалы, бугры с развалами камней, вызженная солнцем трава.

Быстро темнело. Костя включил фары и поехали со светом. После привычных коротких ныряний вниз-вверх, начался долгий пологий подъем. На самой вершине еще издали заметил непонятное сооружение высотой метров пять из бревен или балок, в виде абстрактной фигуры. Мы быстро приближались к нему, и почти поравнявшись, я успел прочитать: "п.Мирный". Громадные буквы из железобетона стояли на железобетонной наклонной балке в обрамлении причудливым орнаментом, тоже железобетонным.

Оторвал взгляд от этого придорожного чуда в последний момент - впереди открылось ровное плато, а совсем рядом сиял электрическими огнями беленький аккуратный поселок, весь в еще различимой зелени деревьев.

Павел Петрович обернулся ко мне:

"Поселок горняков, собственное государство. Бичи, пьяницы, лодыри не держатся. Живут работяги, кто за деньгами приехал, кто по другому просто не может. А вон там", - показал рукой, - "мы живем", - в четырех-пяти кмлометрах от Мирного поблескивало несколько огоньков.

Через минуту ехали по поселку. Чистые аккуратные одноэтажные домики на две семьи, в зелени деревьев и маленьких огородов, улицы и тротуары заасфальтированы, везде освещение - я такого в местной глуши не ожидал.

"У них все есть - магазины, школа, больница", - пояснил Павел Петрович, - "Живут как боги, никакой текучки, наоборот, никого не выгонишь, даже пенсионеров. У нас лучших специалистов переманивают".

За домами пошли хозяйственные постройки, гараж с десятками стоящих машин, преимущественно Камазов, и вновь темнота пустой степи.

Поселок геологов светил огоньками левее. Минут через пять Костя начал притормаживать, и с асфальта свернул к нему на разбитый проселок.

"Теперь уже дома, а эта", - Павел Петрович показал рукой на асфальт, с которого съехали, - "пошла на участки, где золото добывают. Дальше все, не то степь, не то пустыня".

Еще пару минут, и обогнув поселок геологов, проезжали вдоль его обратной стороны. После Мирного смотреть не на что. Несколько рядов небольших домиков, в основном деревянных, реже саманных. Все скучено, улицы пыльные, без покрытия. Деревьев не видно, кое-где маленькие огородики. "Дыра", как говорят в таких случаях.

Впереди показалось длинное здание с флагом на крыше.

"Наша контора", - с облегчением вздохнул Павел Петрович, - "Сейчас вас быстро устрою".

Машина остановилась у крыльца, где нас уже ждали двое мужчин. Пока мы выгружались с сумками, подошли к машине. Поздоровались, меня представили т.Николаеву, главному инженеру, и т.Малькову, инженеру по технике безопасности. Костя быстро уехал, а наша четверка направилась в здание, и миновав длинный коридор, прошла в дверь с табличкой "Нач. партии т. Добрынин П.П". Я начал осматриваться, но первые слова т.Николаева заставили насторожиться: