Инкуб - Страница 2

Завадская пресекла безобразие на корню, отправив Кобякову на второй этаж за одеждой. Светочка хоть и с неохотой, но подчинилась. К удивлению Елены, Верещагина тоже вымокла до нитки, во всяком случае, ее легкое летнее платье буквально прилипло к коже, подчеркивая бесспорные достоинства фигуры своей обладательницы. Зоя была моложе Завадской на десять лет и хотя уступала ей в росте, зато превосходила стройностью ухоженного тела.

– Она включила верхний душ и окатила водой не только себя, но и меня, – пожаловалась Верещагина хозяйке дома. – По-моему, ее совсем развезло. А этот вроде очнулся, а потом вновь впал в прострацию.

– Что и немудрено, – хмыкнула Елена, бросив взгляд на внешний орган, о котором так хлопотала Светочка. Вот ведь пьяные дурехи, ввели все-таки мальчика в соблазн. Ситуация выглядела довольно глупо, и это, несмотря на хмель в голове, отлично понимала Зоя, покрасневшая под взглядом старшей подруги.

– Я ничего не делала, клянусь…

– Ладно, – махнула рукой Елена. – Я, пожалуй, сама принесу одежду, а то мы нашу пьянчужку не дождемся.

– А с этим что?

– Покарауль, чтобы не украли, – засмеялась Завадская.

Елене с трудом удалось вытащить из ванны Светочку, потерявшую, похоже, остатки разума. На препровождение Кобяковой в спальню тоже ушло много времени. К счастью, вид кровати произвел на игривую стерву нужное впечатление, и она уткнулась носом в подушку сразу же, как только ничком упала на постель. Завадская терпеть не могла пьяных мужиков, но, оказывается, отдельные особи женского пола ведут себя в сходных обстоятельствах еще хуже. Впрочем, часть вины за разгул мадам Кобяковой лежала все-таки на Елене, ей следовало бы придержать ретивую студентку еще за праздничным столом. Да и Брагинский тоже хорош. Нет чтобы предложить дамам легкого вина, так он напоил их коньяком.

Подкидыш уже очнулся и теперь с удивлением смотрел то на Елену, то на Зою, стоявшую у дверей со спрятанными за спиной руками. Судя по всему, незнакомец никак не мог освоиться в новой обстановке. Завадская поводила перед его лицом указательным пальцем, следя за реакцией. Похоже, поставленный ею диагноз оказался верным – юноша пострадал гораздо меньше, чем этого можно было ожидать.

– Елена Семеновна, – представилась Завадская. – Врач, между прочим.

– Кирилл, – назвал себя молодой человек. – А как я попал сюда?

– Вот тебе полотенце и халат – справишься?

– Да.

– Все расспросы в гостиной, – мягко улыбнулась юноше Елена. – Мы будем ждать тебя там.

Зоя, совсем, видимо, ошалевшая от впечатлений, стала переодеваться здесь же, на глазах молодого человека. Но, к счастью, вовремя спохватилась под укоризненным взглядом Завадской и юркнула в приоткрытую дверь сауны, расположенную рядом с душевой. В гостиной Верещагина появилась минут через пятнадцать, когда Елена и Кирилл пили чай, сидя друг против друга у небольшого столика.

– А где Светлана? – спросила Верещагина.

– Спит, – махнула рукой хозяйка. – У меня к тебе просьба, Зоя, поднимись на второй этаж и принеси постельное белье для Кирилла. А то я так переволновалась за этот вечер, что меня уже ноги не держат.

– Извините, – сказал Кирилл, провожая глазами Зою. – Я могу уйти.

– Нет уж, – произнесла Елена тоном, не терпящим возражений. – Спать будешь здесь, во избежание новых приключений. Ничего, что я с тобой на «ты»?

– Конечно, – тряхнул влажными волосами подкидыш и посмотрел на хозяйку большими темными глазами.

Возраст Кирилла Завадская угадала точно – вряд ли юноша перешагнул восемнадцатилетний рубеж. Зато определение «симпатичный», данное ему Зоей, было явно недостаточным для этого на редкость красивого молодого человека с густой шапкой черных кудрявых волос. Кроме всего прочего, мальчик был хорошо воспитан. Во всяком случае, глаза он опустил долу сразу же, как только почувствовал беспокойство хозяйки.

– Не спрашиваю, где и с кем ты был, но должна сказать, что сегодня ночью пережила далеко не лучшие мгновения своей жизни.

– Я не хотел вас беспокоить, сударыня, поверьте.

– Это не упрек, – ласково улыбнулась Елена, – просто констатация факта. В следующий раз, когда будешь прыгать через забор, убедись сначала, что не окажешься под колесами машины.

Пока Завадская читала нотацию подкидышу, Зоя успела приготовить ему постель на диване, стоящем у камина. Надо отдать должное Верещагиной, сегодня она проявила себя с самой лучшей стороны, причем в ситуации явно критической. А ведь Елена до сей поры считала ее тихой и даже застенчивой женщиной, находящейся целиком во власти мужа. Встречались они довольно часто, но близкими подругами не были и если бы не сегодняшняя суматошная ночь, то Завадская так, наверное, никогда и не узнала бы, что эта миловидная скромница, всегда одевающаяся хоть и со вкусом, но без вызова, обладает стойким характером.

На втором этаже особняка Завадских кроме ванной комнаты и туалета располагались еще две спальни и кабинет Аркадия Савельевича. Кабинет, разумеется, был заперт, ибо финансовый директор ЗАО «Осирис» терпеть не мог, когда кто-нибудь, включая жену и отсутствующую ныне дочь, вмешивался в его дела.

Зоя остановилась перед трюмо в холле, поправила прическу и спросила, не оборачиваясь, у Завадской:

– Мне идти к Светочке?

– Нет, – махнула рукой Елена. – Ляжешь со мной. У нас и кровать пошире и места в спальне побольше.

Проснулась Завадская от смутного беспокойства, не отпускавшего ее даже во сне. Сказалось, видимо, пережитое вечером потрясение. Все-таки она здорово испугалась, надо это признать. Особенно в первые минуты, когда еще не знала, жив сбитый ее машиной человек или мертв. Хорошо еще, что все обошлось. Если, конечно, обошлось. Кирилл слишком долго находился в бессознательном состоянии, что могло быть следствием не только шока, но и сотрясения головного мозга. Осторожно, стараясь не разбудить спящую Зою, Елена выскользнула из спальни в холл и прислушалась. Снизу неслись странные звуки, очень напоминающие дыхание астматика. Завадская замерла в предчувствие беды, а потом, опомнившись, рванулась к лестнице, ведущей в гостиную. В гостиной горел торшер. И хотя свет его оказался не очень ярким, Елена отшатнулась и даже вскрикнула от неожиданности. Однако ее крик не был услышан сладкой парочкой, предающейся блуду прямо на столе, стоящем посреди просторного помещения. Точнее, на столе расположилась Светочка, а подкидыш пристроился сзади, но по движениям их раскрепостившихся от всяких норм приличий тел становилось очевидным, что обоим сейчас очень хорошо, гораздо лучше, чем Елене Семеновне, вынужденной наблюдать за срамным зрелищем сверху. У Завадской, впрочем, хватило такта не прерывать акт любви в самом разгаре. Она просто стояла и слушала охи и вздохи Светочки, которые поначалу приняла за приступ тяжело хворающего человека. Вот негодяи! Ну ладно этот подкидыш, ходок, судя по всему, еще тот, но Кобякова-то, будь она неладна, – замужняя дама! А ведь Елена по простоте душевной считала ее верной женой. Отчасти, возможно, по той причине, что Светочка не выглядела писаной красавицей. И если личико еще можно было назвать симпатичным, то с фигурой возникали проблемы. У Кобяковой были короткие ноги и большая задница. При этом она обожала ходить в джинсах, не боясь насмешек окружающих. Плюс маечка с дурацкой надписью, обтягивающая бугорки, которые при желании конечно можно назвать грудью. Сейчас эти прелести вяло болтались перед глазами Елены, в такт движениям наглого подкидыша. В какой-то миг Завадская даже пожалела, что не задавила распутного негодяя. Во всяком случае, она знала одного человека, который был бы ей за это благодарен. К сожалению, на решительный протест у Елены не хватило сил. Она уже хотела покинуть свой наблюдательный пост, когда почувствовала за спиной шорох. Похоже, сдавленные стоны вакханки долетели до ушей Зои, вызвав у нее раздражение и законный протест.

– Что это? – спросила Верещагина шепотом.