Индийские сказки - Страница 1

Индийские сказки, эти чудесные плоды народной мудрости и фантазии, восходят к глубокой древности. Еще до нашей эры индийские писатели записывали народные сказки и составляли из них так называемые «сказочные сборники», в которые иногда включали отрывки из литературных произведений, а возможно, и рассказы собственного сочинения. На протяжении веков сказки не только передавались из уст в уста на многоразличных языках Индии, но и переходили из одной книги в другую, нередко подвергаясь литературной обработке. Создавались и записывались новые сказки; в старых сказках сюжет претерпевал различного рода изменения; иногда две или три сказки сливались в одну или же, напротив, одна сказка распадалась на два-три самостоятельных рассказа. Индийские сказочные сборники переводились на языки других народов, и переводчики в свою очередь вносили в текст множество изменений — опускали одно, добавляли другое, переделывали третье.

Как и все живое, индийская сказка на протяжении своей долгой жизни менялась, варьировала форму и сюжет, облачалась во множество разнообразных одеяний, но не утратила ни молодости, ни красоты.

Неисчерпаема индийская сказочная сокровищница, неизмеримо богато и многогранно ее содержание. Заглянем в нее, и перед нами, отраженные в зеркале народного творчества, пройдут представители всех слоев индийского общества — князья и ремесленники, брахманы и воины, купцы и крестьяне, судьи и отшельники. Рядом с людьми мы увидим здесь фантастические существа и животных. Надо, впрочем, сказать, что фантастика не играет большой роли в индийских сказках. Авторы их явно предпочитают рассказывать о мире реальном, а мир животных они используют для маскировки. Животные в сказках, сохраняя свои традиционные свойства (змея — злобу, осел — глупость, лиса — хитрость, и т. п.), служат для обличения человеческих пороков и социальной несправедливости.

Индийские сказки изображают жизнь такой, какая она есть в действительности, но одновременно указывают, какой она должна быть. Как и в реальной жизни, не всегда в сказках порок бывает наказан, не всегда торжествует добродетель. Но сказка всегда говорит, что порок должен быть наказан, что добродетель должна торжествовать. И если в некоторых сказках мы видим, как сильный одолевает слабого, то другие учат побеждать грубую силу разумом и дружеской взаимопомощью. Так, в «Сказках попугая» лягушка, шершень и птички, объединившись, одолели слона.

Остры и выразительны сказки, направленные против правящих классов, богачей-торговцев, брахманов и дервишей. Из сказки «О том, как бадшах узнал себе цену» читатель узнает, что цена монарху — ломаный грош, а в другой сказке «О радже и его визире» — что подданные относятся к нему не лучше, чем он относится к ним. Низложенный народом царь, действующий под маской лягушки, не колеблется погубить своих подданных, призвав на помощь змею; но помощь чужеземцев — обоюдоострое оружие, и свергнутому властителю едва удается спасти свою шкуру.

Царь всецело в руках придворных и не даром старается окружить себя родными и друзьями (сказка «О княжне и Хуме»). Прислушиваясь к совету одной придворной партии, он награждает просителя, по доносу другой — убивает его (сказка «О брахмане, льве, гусе и вороне»).

Очень тонкую, завуалированную сатиру на аристократию мы видим в 8-й главе «Сказок попугая». На первый взгляд кажется, будто выведенный в ней вельможа исключительно самоотверженный человек: он согласился отдать бедняку не только огромное богатство, но и свою жизнь. Однако вельможа этот — государственный казначей, значит он мог свободно распоряжаться казенным золотом, поэтому и щедрость его немногого стоит. Готовность вельможи пожертвовать жизнью также обманчива: он ухитрился не только остаться в живых, но и приобрести еще больше почета и славы.

Следует, однако, отметить, что среди сказок встречаются и такие, в которых воспевается монарх и проповедуются верноподданнические идеи. Такова, например, 4-я глава «Сказок попугая». Правда, весьма сомнительно, что выраженные в ней идеи — плод глубокого убеждения автора. Читая оригинальные или переводные сочинения писателей феодальной Индии, не следует забывать, в каких условиях эти произведения создавались. Авторы их в большинстве были «придворными поэтами» и находились в полной зависимости от государя и его приближенных, получая вознаграждение за свой труд из казны, нередко в форме помесячного жалования. Ясно, что они были вынуждены угождать своим работодателям, в чьих руках находилось их благосостояние да и сама жизнь.

Тем не менее мы видим во многих сказках и замаскированную и даже неприкрытую сатиру на властителей и придворную знать. Не раз встречается в них образ обманутого и побежденного царя, порой выступающего в маске тигра или «царя зверей» — льва. Не раз повествуют сказки о том, что только льстецам и подхалимам удается сохранить свое положение при дворе, а кто не умеет льстить, может и жизни лишиться (сказки «О тигре, волке и лисе», «О льве и его подданных» и другие).

Резко отрицательно изображают сказки торговцев, ростовщиков и других толстосумов. Так, например, в «Сказках попугая» мы читаем о купце, который в минуту меланхолии роздал свое богатство нищим, но потом с радостью снова накинулся на золото и лживыми показаниями на суде погубил брадобрея. В сказках «О купце и его приятеле» и «О мудреце, бадшахе и продавце благовоний» фигурируют купцы, обманувшие доверие своих друзей; в сказках «О купце и носильщике» и «О выжиге и его слуге» — люди, эксплуатирующие бедняков. Но бедняки непокорны. Они возмущаются и наказывают своих обидчиков. Носильщик, поняв, что наниматель его обманул, разбивает свою хрупкую ношу; слуга бьет палкой хозяина-выжигу и отбирает у него свои трудом заработанные деньги.

Интересно отметить, что в индийском фольклоре немало пословиц и поговорок, бичующих торговцев: «Торговец ограбит и друга»; «Поле пахал я, а житницу наполнил купец»; «Верь тигру, змее, скорпиону, но слову торговца не верь»; «Торговец закупает сахар, а если цены упадут, он и жену продаст» и другие.

Велико также количество пословиц и поговорок, высмеивающих брахманов (жрецов). Вот некоторые из них: «Идолы слушают песнопения, а брахманы кушают жертвоприношения»; «Боги фальшивы, брахманы нечисты»; «У людей горе — брахману доход»; «Крестьянин пашет, брахман попрошайничает».

В сказках высмеиваются и брахманы и дервиши (религиозные аскеты — мусульмане). В «Сказках попугая» фигурируют и брахман, обманом добывший жену, и брахман, ослепленный жадностью, и религиозные аскеты, нарушившие обет целомудрия. В сказке «О монахе и четырех жуликах» высмеян монах, суеверный глупец. Сказка «О воробьях и дервише» сопровождается выразительной характеристикой, разоблачающей низость дервишей. Сказка «О набожном коте» рисует, опять-таки в маске животных, ханжу-паломника и его не в меру доверчивых спутников.

Авторы сказок часто относятся скептически и к представителям суда и администрации. Так, в «Сказках попугая» мы видим судью, который, забыв о своих обязанностях, старается заполучить красавицу. Классовую сущность суда рисует сказка, в которой судья выносит обвинительный приговор брадобрею на основании лживых показаний купца. Есть в «Сказках попугая» и котвал — начальник полиции, обманом пытающийся овладеть красивой женщиной, и острая сатира на охранную полицию: кошка, нанятая для истребления мышей, которые тревожат тигра, только пугает их, но не ловит, зная, что если мыши исчезнут, ее уволят за ненадобностью. В сказке «О факире и мышах» староста деревни и сборщик налогов пытаются обмануть нищего факира.

Простые люди играют большую роль в индийских сказках. «Каждый, кто трудится, приносит пользу людям», — говорится в сказке «О коне и воле». Почерневшие от загара рабочие руки бедной крестьянки красивее, чем холеные руки знатных женщин-тунеядиц (сказка «О трех знатных женщинах и нищей старухе»).