Имперские игры (СИ) - Страница 14
Что хорошо понимал в свои двадцать четыре года лейтенант Билл Хайдеггер, так это необходимость исполнения приказов. Сказали ему с парой десятков солдат прочёсывать местность поблизости от городка Мирагоан, он это и делал. Не бессмысленно, а прилагая все возможные усилия, поскольку понимал смысл поручения.Положение офицера обязывало, да и здоровый карьеризм имел место быть.
После того как и столица Гаити была взята испано-американскими отрядами, и от «армии» негритянской «империи» остались только брошенное оружие, амуниция да многочисленные трупы, необходимо было лишь одно – отловить разбежавшихся, словно клопы да тараканы, по всему острову вражеских командиров и правительство. Президента, нескольких его министров, часть «аристократии» и даже семейку Фостена I уже поймали, а вот сам император и кое-кто ещё из знаковых персон продолжали бегать. Именно бегать и именно тут, по территории Гаити, потому как все попытки уплыть на разного рода лодках сразу пресекались. Собственно, так был пойман президент, Фабр Жеффрар, который за компанию со своим министром иностранных дел, переодевшись в рыбачьи одежды, пытался уплыть... на Ямайку, понятное дело.
Не удалось, поймали прямо в лодке, благо эскадра контр-адмирала Сэммса и испанские корабли неустанно крейсировали близ берега, чтобы даже мелкая рыбёшка не ускользнула, не говоря уж о такой жирной и наваристой.
- Дерек! – подозвал Хайдеггер сержанта и, как только упомянутый приблизился, отдал приказ. – Совсем скоро начнёт темнеть, а рядом рыбацкая деревушка. Та самая, в которой мы были с утра.
- И что с того, лейтенант?- пожал плечами «дикий», не проявляя понимания. – Мы там уже всё осмотрели, никого подозрительного.
- Кроме лодок, сержант. Две большие и хорошие лодки, способные держать небольшое волнение и довольно быстро идти под парусом. А рядом с ними обычные полусгнившие скорлупки. Непорядок!
Сержант Дерек Маллиган лишь поскрёб рукой в затылке, искренне пытаясь вникнуть в ход мыслей офицера, но увы. Впрочем, от него особой сообразительности и не требовалось, он сейчас служил не более чем условным собеседником, обращаясь к которому лейтенант одного из подразделений «Дикой стаи», Билл Хайдеггер, проверял на адекватность собственные размышления. Гнилушки и хорошие, крепкие посудины, причём рядом. А деревня обычная, с обычными черномазыми, которые, если их не пороть, никогда не станут приводить в порядок ни дома, ни лодки, ничего.
- И довольный вид, лейтенант, - внезапно напомнил о себе один из простых «диких», Вэра Стэнк. – Они боялись нас, но и были довольными. Что-то хорошее случилось, много хорошего.
Хайдеггер в таких делах доверял чероки. Вообще, в каждый отряд «диких» были включены как минимум парочка индейцев из числа тех, кто сражался за тогда ещё Конфедерацию в минувшей войне с янки. Они и так постоянно делились своими особенными знаниями в выслеживании, подмечании вроде бы малозначимых деталей. Но… На полное обучение требовались отнюдь не месяцы, а годы. Сам лейтенант старался быть честным с самим собой, а потому осознавал, что лично ему потребовалось бы лет этак несколько. И это не на полное освоение доступного тому же клятому чероки Вэра, что в переводе означало слово «ветер», но на всего лишь половину, может чуть большего количества и качества знаний.
- Хорошо, Вэра. Если негры довольны, значит им кто-то что-то дал. Ценное для них. Добавляем те две хорошие лодки, увиденную нами провизию в немалом количестве.
- Простую, лейтенант.
- Это неважно, сержант. Кажется, кто-то опять собирается попробовать скрыться. Но искать их по лесам и в кустарниках… Да и отличить обычных негров от тех, кто нам нужен… Маллиган, ты отличишь одного черномазого от другого, даже если как следует вспомнить все те портреты и фотографии, что нам показывали?
- Нет, сэр!
- Вот и я тоже нет.
Усмешку на лице Хайдеггера все и понимали и одобряли. Среди «диких» хватало и бывших надсмотрщиков с плантаций, и из семей плантаторов народ имелся. Особенно среди офицеров. Все они помнили и рассказывали, как сложно было отличать одного негра от другого. Слишком они на взгляд нормального белого человека одинаковы! Хуже только китайцы, но последних в больших количествах видели немногие – лишь те, кто участвовал в «калифорнийском походе».
Возвращаясь же к сути дела… Понятно, что хватать придётся всех, кто мало-мальски отличается от типичного гаитянского негра. Не внешне – тут то полное однообразие – и не по повадкам, с которыми тоже полная беда. Косвенные признаки, о которых не раз говорил как генерал Читем Уит, глава «Тигров», которые по большей части и оказались тут, на Гаити. Именно эта часть «Дикой стаи» была выбрана как основной ударный и карательный кулак. Так вот, генерал Уит, напутствуя офицеров, требовал при отфильтровке пленников уделять особенное внимание рукам и общей степени откормленности. Руки являлись важными по причине, что гаитянская верхушка ну совсем ничего ими не делала, в то время как остальные хоть и были теми ещё ленивыми засранцами, но от сбора разных плодов или там ловли рыбы всё же отвертеться не могли. По банальной причине желания хоть что-то кушать. Ну а откормленность, тут и вовсе говорить нечего. С учётом полнейшей бестолковости и слабой пригодности к каким-либо занятиям местных, вкусно и много пить да жрать могли позволить себе ну очень немногие. И вряд ли они совсем уж впали в аскезу из-за творящегося вокруг. Привычка к хорошему быстро и добровольно редко когда испаряется.
Лейтенант Хайдеггер на память не жаловался, да и поймать хоть кого-то действительно ценного очень хотел. Оттого и расположил свой отряд на подступах к деревне, приказав замаскироваться как следует и ждать. Тихо ждать, даже не думая нарушать тишину переговорами или, упаси бог, курением в засаде. За последнее просто и прямо пообещав высвистнуть пару-тройку зубов. Да не лично, а посредством кулаков сержанта Маллигана. Тот вообще был известен как большой любитель бокса и, соответственно, почесать свои кулачищи обо всё, что только можно. Даже время от времени в устраиваемых боксёрских поединках среди «диких» и не только участвовал. Не сказать, что всегда побеждал, но удар был мощным, хорошо поставленным. Собственно, лишь боксёрские перчатки, смягчающие удары, защищали его противников от слишком уж частых нокаутом и катастрофического выпадения зубов. В общем, Дерека Маллигана простые бойцы уважали, причём не только за собственно кулаки и умение ими пользоваться, сколько за то, что просто так он ими не махал. А вот не просто… тут уже другое дело.
Ожидание не продлилось слишком уж долгое время. Вечер сменился ночью, но по причине отсутствующих облаков даже неполная луна неплохо так освещала окрестности. Для привычного взгляда неплохо, понятное дело. И вот эти самые взгляды смогли засечь сперва тройку разведчиков негритянского роду-племени, а потом – поскольку этих трёх даже не пытались прихватить – появились и основные персоны. Лейтенанту сразу стало понятно – это не какая-то удирающая мелочь, а некто действительно значимый. Пусть на этих тридцати с лишним персонах и не было мундиров, смененных на обычные драные лохмотья, но оружие, его эти гаитянцы бросать не стали. Типовое такое оружие… для президентской гвардии.
Крупный отряд! По нынешним меркам особенно, ведь всем остаткам и осколкам гаитянской армии было известно, что если попасться в руки испанским ополченцам и даже кадровым войскам, то это ещё половина беды. Шанс на то, что повесят или пристрелят есть, но имеется и возможность выпутаться, особенно если всеми силами и всем видом показывать, что «запугали, заставили и вообще моя ни разу не стреляла, большая белый господина». Испанцы и впрямь могли если не поверить, то пожалеть или побрезговать. Зато если оказаться пойманными американсцами, тем более «дикими»... Прошедшие серьёзную войну и разбирающиеся в повадках черномазых солдаты и тем более офицеры умели отделять случайных людей от тех, кто держал в руках оружие и тем паче убивал либо участвовал в разного рода погромах. Опыт, однако. И вот таким участвовавшим оставался выбор исключительно между петлёй и пулей, да и то не всегда. Ой не зря бывшие солдаты, ополченцы и тем более гвардейцы Гаити после окончательного краха своего недогосударства старались и оружие то в руки не брать, разбегаясь в разные стороны, укрываясь или стремясь выбраться за пределы острова. Понимали, чем иное может обернуться.