Империя троянов - Страница 4
– Вы так и не ответили на вопрос! Видели мираж?!
– Ты, малой, как кочет на допросе! – добродушно рассмеялся Петрович. – Видел – не видел! Кабы видел, здесь бы не сидел! – отрезал он, давая понять, что разговор закончен.
В свете луны маячила очередная пойма, глубже и опаснее предыдущей. УАЗ погрузился почти по борта в грязную воду, мотор надсадно рычал, из под колес вылетали комья грязи, шофер отчаянно матерясь, крутил баранку. Женщина в гостинице не преувеличивала, не зная пути, с простым навигатором, они не имели шансов добраться до заветной цели. Петрович боролся с топью почти четверть часа, наконец, протектор коснулся твердой почвы, машина выскочила из плена болот. Следующие сорок минут они ехали, храня молчание. Даша размышляла над словами проводника, предчувствие опасности будоражило кровь. Если даже эрлики не покажут им кино, оно того стоило! Звезды медленно таяли, восток искрился сиреневой талью. Неподвижный воздух всколыхнулся, легкий сквозняк тронул молодую листву. Джип въехал под полог высоких корабельных сосен, переваливаясь на могучих корнях, уверенно продвигался через лесную чащу. Промеж стволов блеснуло серебром. Петрович буквально протиснул массивный корпус внедорожника среди двух сосен, и остановился.
– Дальше не проехать, топь везде.
– А мы доберемся?
– Не тушуйся, москвич! Здесь со всех сторон болота, только с востока пройти можно. Чуть левее возьмешь, увязнешь, никакой экскаватор не пройдет. Пешком здесь сухо, держитесь просеки. Пол версты отсюда будет! Ровно на рассвете прибыли. Давай пятьсот, малой!
Михаил выгрузил поклажу на траву, протянул купюру.
– Вы нас будете здесь ждать?
– Ежели к закату не вернетесь, уеду! – Петрович достал пачку «Беломора», ударом ногтя выбил папиросу.
– Почему вы думаете, что мы не вернемся? – Даша одарила сибиряка улыбкой. По рейтингу мадмуазель Родченко – девять баллов из десяти возможных.
– Почем мне знать? – он чиркнул старенькой зажигалкой, едкий табачный дым осквернил прелесть лесного утра. – Я не шаман, это они все наперед знают!
– Мы услышали вас! – ледяным тоном ответил Михаил, продел руки в лямки рюкзака, подхватил компактную палатку.
– До свидания! – кивнула Даша.
– Слышь, мамзель! Возьми это! – окликнул девушку проводник. Он кинул выдавленный наполовину тюбик. – Солнце встанет, припечет, гнус зажалит. Проверенное средство!
– А вам?
– У меня еще есть. И вот еще хотел сказать… Лучше бы вам там не купаться!
– Запрещено? – она хихикнула.
– Разное люди брешут…
– Спасибо! К вечеру вернемся.
Путники резво шагали по покрытой утренней росой траве. Медные блики позолотили верхушки сосен, робко запели птицы. Воздух казался свежим, густым, прохладным, его можно было пить стаканами, как игристое вино. Рыжая белочка спрыгнула с дерева, и безбоязненно уставилась на чужаков. Внушительный силуэт джипа скрылся из вида, впереди раскинулось овальное, идеально ровной формы озерцо. Солнечные лучи тронули зеркальную гладь, к воде льнули тонкие ветви плакучей ивы. Действительно, к озеру вела узкая тропа твердой почвы, с обеих сторон простиралась непроходимая трясина, кое где островки маячат. Вопреки мрачным прогнозам Петровича, гнус не беспокоил путешественников, а тихие воды волшебного озера манили к себе. Хотелось разорвать это безмятежное покрывало, нырнуть с разбега в покойные воды. Даша поймала на себе взгляд любовника.
– Ты думаешь о том же, что и я?
– Наш проводник не советовал здесь купаться…
– Правила нужны для того, чтобы их нарушать!
Девушка рывком скинула сумку, высвободилась из пропахшей потом куртки, стянула через голову свитер. Михаил топтался на одной ноге, высвобождая ступню из плена джинсов. Увлеченные обоюдным стриптизом, молодые люди не заметили, как над водой собирается вязкий голубой туман. Отчего стало очень тихо, умолки птицы, стих ветер. Даша разделась донага, солнечные блики играли на бедрах, насыщая кожу розовым свечением. Она шагнула в воду, пальцы ног коснулись мягкого дна, мурашки покрыли шею и грудь. Вода была густой, тяжелой, дурманила голову как хмель. Лоренц освободился от одежды, аккуратно положил на сумку очки. Вода приняла девичье тело в свои объятья, она плыла медленно, не поднимая брызг, боясь нарушить первозданную тишину дикой природы.
– Даша… – Михаил застыл на берегу, голый, напуганный. Его взгляд был прикован к центру озера. Туман клубился вокруг невидимой воронки, сизые хлопья затягивала в водовороте невидимая сила. – Даша, срочно вернись на берег!
В ответ раздался задорный смех. Туман искажал звуки, поглощал молекулы, словно хищное животное пожирает добычу.
– Ты не умеешь плавать, милый?! Или стесняешься?
– Оно… – мужчина поперхнулся, закашлялся. – Оно начинается!
Воронка ускорила вращение, в центре возникла объемная картина. Ничего похожего на видео из планшета. Ни один фильм в сверхсовременном формате не мог передать зрелище в столь осязаемом формате. Частица чужого мира, воссозданная злой волей таинственных духов, обитателей озера, воплощалась в реальности в центре южной Сибири. Из тумана выплыли очертания знакомых улиц города, булыжная мостовая дрожит от топота копыт. Исторический центр города, похоже на Таврическую улицу. Прямо из облака тумана вылетает двуколка, всхрапывают запряженные кони, оседают под ударами кнута у входа в здание. По улице бежит мальчишка беспризорник, он держит за хвост дохлую крысу. Возле перекрестка дежурит полицейский – почти такой в точности как их изображают в учебниках истории. Однако, различия очевидны. Вместо револьвера у него на боку висит палица, за спиной арбалет, и колчан со стрелами наперевес. Лоренц видит, как лоскут тумана касается рукавом плеча плывущей девушки. Нежно, слово желая приласкать. Даша хохочет, будто ундина дразнит доблестного рыцаря Лоуренса.
– Ныряй, Мишка! Не пожалеешь!
Туман полностью скрывает девичью фигурку. Из сердцевины воронки доносится зловещее урчание. Отчетливо видна фигура мужчины. Лысый череп сверкает в лучах восходящего солнца. Он держит на поводке огромного бультерьера. У пса на груди висит золотая сбруя, как нагрудный планшет у средневековых рыцарей. Бультерьер разевает пасть, беззвучно лает. Мужчина протягивает руку к девушке, длинный ноготь на мизинце похож на коготь хищной птицы.
– Даша!!! – Михаил вбежал в воду, чувствуя предательскую дрожь в коленях. В сознании проносятся обрывки фраз, подчерпнутые из интернета. Он нарочно утаил часть информации от подруги.
«Зловещую репутацию Змеиное озеро приобрело с тех пор, как там стали бесследно исчезать туристы…»
– Даша!
Вода закипела, бурлящая воронка засасывала частицы тумана. Приглушенные рев прокатился над озером, спустя мгновение все стихло. Рябь пробежала по воде, дрожала прибрежная трава. Смог рассеялся, обнажив покойную гладь лесного озера. Картинка исчезла столь же неожиданно, как и появилась.
«Видения появляются в предрассветные часы, их можно наблюдать в течении нескольких минут…»
Размашистыми саженками, Лоренц доплыл до середины, нырнул глубоко как только мог, пока звонкие молоточки на стали барабанить в висках. Вынырнул на поверхность, отдышался, нырнул вторично. Он нырял до тех пор, пока руки и ноги не налились свинцом, и неумолимая тяжесть начала тянуть ко дну. Из последних сил, он выбрался на берег, упал навзничь, и разрыдался.
Солнце нагрело землю, обещанный прозорливым Петровичем гнус роился над добычей. Михаил отбивался от назойливых насекомых, еще дважды предпринимал попытку нырять, потом оделся, и едва передвигая ноги, пошел к условленному месту встречи с проводником.
Красноярский край. 70 километров западнее Минусинска.
Последняя декада мая в юго – восточной Сибири выдалась на удивление жаркой. Природа спешила, пытаясь сбросить ледяные оковы студеной зимы, отметка на градуснике застыла на цифре 23 градуса. И хотя в тенистых участках таежного леса, не тронутых вырубкой, кое – где зрели серые пятна ноздреватого снега, солнце прогревало землю щедро, будто на календаре значилось не шестнадцатое мая, а добрая середина июля, «верхушка лета», как принято говорить в здешних краях.