Империя (СИ) - Страница 50

Красные жрецы. Вопрос о них никогда особенно не заботил Императора, ведь он был свято уверен в том, что граждане его страны будут достаточно крепки душой и сердцем, чтобы отвергнуть этих ничтожных Огненных Богов, но вдруг… Сомнения. В его разуме появились сомнения в том, что договор был правильным. Что, если он предаёт Бога и людей этим необдуманным решением, позволившим Красным сеять семена другой религии в Катарской Империи?

— Мой Император, о чём вы хотели поговорить? — спросил его подошедший Балор.

— Балор… Я не понимаю, почему мы приняли это соглашение с южанами. Это же предательство. Мы сами предали себя. Неси перо и бумагу, надо его отменить! — сомнения отпустили Императора. Он ясно видел, что этот договор был ошибкой, и…

— И что же ты собрался с ними делать? — поинтересовался лорд с лёгкой улыбкой. — Неужели ты думаешь, что твоё слово будет хоть что-то решать в этом вопросе?

— Что? Ты не расслышал? Неси перо и бумагу!

— Нет, — покачал головой Балор, и в голосе его появились такие нотки, от которых сердце Императора сжалось. — Ты оказался сильнее, чем я предполагал, Эл, но ничего, я никогда не боялся трудностей.

— Балор? О чём ты говоришь?

— Договор с южанами останется. Он нужен Империи, — сказал лорд Соладара и глаза его стали чёрными, как уголь, а тень, которую он отбрасывал на ближайшую стену, изменилась. Она стала шире, вытянулась, и у неё появились собственные глаза, горящие, словно два красных огонька, — он помогает нам обращать жителей Корхатала, но наши люди никогда не поддадутся их вере. Договор останется, — продолжал говорить Балор, но голос его словно разделился надвое. Голос самого лорда звучал тихо и невыразительно, а вот тень, которая вторила его словам, говорила громко и ясно.

— Договор останется… — задыхаясь, прохрипел Император, — он нужен Империи…

— Прекрасно, — сказал Балор и глаза его вновь стали совершенно обычными, а тень вернулась к своему изначальному виду, — теперь скажите, Ваше Величество, о чём вы хотели поговорить?

Император же резко вздохнул, а затем посмотрел на своего друга. Он совершенно забыл, зачем попросил Балора задержаться в зале… Да и голова ужасно болела. Кажется, он хотел сказать ему что-то о Красных жрецах? Но что ему было говорить? Договор с южанами действовал на благо Империи и фактически являлся просто идеальным.

— Просто хотел попросить, чтобы ты прислал ко мне лекаря. Опять голова трещит, как после кружки «Валоровки», — сказав это, он потёр виски.

— Конечно, милорд, — кивнул Балор, — я немедленно распоряжусь.

С этими словами он вышел из зала и хотел было позвать слугу, но тут на глаза лорду попалась Велена, мерившая шагами коридор перед входом в зал. Правительница Корантара что-то шептала себе под нос, будто спорила сама с собой. По тем обрывкам слов, что донеслись до него, Балор понял, что женщина была крайне озадачена тем положением, в которое поставил её Донак.

— Леди? — негромко позвал он её.

— Что?! — раздражённо бросила Велена, но увидев, кто стоит перед ней, вздохнула и извинилась. — Простите, я… немного задумалась.

— Задумались?

— Да, — ответила она, — я думала над тем, что делать с Донаком. Этот человек не предатель, милорд, в этом я точно уверена. Если позволите, я бы хотела ещё раз поговорить с Императором на эту тему. Думаю, я смогла бы убедить его в том…

— Леди, — Балор обошёл её и взял Велену под руку, — позвольте, я провожу вас до покоев.

— Стойте, мне же надо поговорить с Императором, — возмутилась она, попытавшись высвободить руку, но Балор достаточно крепко держал её. А затем он резко притянул Велену к себе, обхватив её обеими руками за плечи, и прошептал ей над самым ухом:

— Леди, не будьте такой идиоткой. Если вы прямо сейчас встанете перед Императором и выступите в защиту Донака, то я могу поклясться вам своей собственной головой, ещё до конца дня вы будете обвинены в предательстве. Император уже далеко не тот человек, который принимал у вас присягу десять лет назад.

— Отпустите меня! — зашипела Велена, оттолкнув от себя Балора, который теперь даже не пытался её удерживать.

Но ни Балор, ни Велена не заметили, что окончание этой сцены наблюдал никто иной, как лорд Логар, который направлялся в покои, где разместились его дети. Он увидел, как Балор резко притянул к себе Велену, крепко обнял её и принялся что-то горячо шептать ей на ухо, отчего та жутко покраснела. Но когда Велена заметила (как думал Логар), что они здесь не одни, она шепнула Балору в ответ что-то, что очень напомнило Логару «Не здесь же!», и оттолкнула правителя Соладара.

Бакортец лишь стоял и хмуро наблюдал за всей этой сценой, скрестив руки на груди, в то время как пристыженная Велена что-то пробормотала и поспешила удалиться в противоположном от него направлении. Когда мужчины остались наедине, Логар злобно посмотрел на Балора. Он прекрасно понимал, чего хочет этот столичный червь. Наверняка тот уже видел себя сидящим на Корантарском троне.

— Корантар мой! — бросил он Балору, а затем резко развернулся и зашагал прочь, проклиная эту чёртову девку, готовую лечь под кого угодно, лишь бы досадить ему — Логару.

Только лорд Балор, озадаченно приглаживая бородку, посмотрел сначала вслед удаляющемуся Логару, а затем Велене, и сказал:

— Этот совет определённо стоил тех усилий, что мы на него затратили.

И, насвистывая какую-то южную мелодию, отправился на поиски лекаря, который сможет унять так неожиданно охватившую Императора головную боль. Балор, конечно же, жалел, что не сможет насладиться очередным витком противостояния Бакорта и Корантара (или Корантара и Бакорта, подметил для себя лорд), инициатором которого он стал только что. Балора жутко забавляла эта свара, и он рассчитывал потихоньку подбрасывать дровишки в костёр взаимной ненависти Велены и Логара, пока те будут находиться во дворце. Но это так, игра и не более того.

========== Глава 27 ==========

Спустя два часа

Покои леди Велены

Покои, выделенные для леди Корантара, отличались особенной роскошью. Таково было личное пожелание Хотар’Коша, предположившего, что его Велене хотя бы раз в жизни стоит узнать на себе, что такое быть настоящей леди. Южанин, конечно же, знал о том, что она больше привыкла к суровому быту Харенхейла, но всё равно потребовал от дворцовых слуг лучшие покои для неё, ведь, в конце концов, Велена была женщиной. Да вот только она не была об этом извещена, и когда Велене довелось увидеть все эти комнаты (чего стоили только три спальни), то она просто пришла в ужас. Ведь в Харенхейле её личные покои включали в себя небольшой кабинет, спальню и всё. А здесь же одна только мебель стоила, как добрая половина её замка. Это, мягко говоря, удручало и заставляло задуматься о том, куда уходит то золото, что платили Корантарцы в качестве налогов.

Но сейчас, вернувшись в покои, Велена всё ещё находилась в смятении после той встречи с Балором. Она действительно порывалась лично поговорить с Императором и попытаться отговорить правителя от этого абсурдного решения с казнью, но слова Балора крепко запали ей в душу. Она зареклась не предпринимать никаких серьёзных действий ровно до того момента, пока не переговорит с двумя своими советниками, в роли которых выступали Хароудел и Хотар’Кош. Все вместе они собрались в её личных покоях, для того чтобы решить этот вопрос.

— Казнить? Донака? — удивился Ро. Горец вообще-то не хотел сегодня ни с кем разговаривать и находился в крайне подавленном расположении духа, всё-таки ему пришлось ради визита во дворец привести в порядок волосы и бороду, но когда он узнал, что Велене требуется его «мудрость вождя», то горец тут же пришёл ей на помощь. — Ятур вас забери, зачем казнить этого балабола? От него же вреда нет никакого.

— Боюсь, указы Императора в данный момент истории не стоит обсуждать, леди, - с сожалением сказал Хотар, который в роскоши Императорского дворца чувствовал себя куда лучше, чем Хароудел. — Это может быть опасно для вас и для всего Корантара.