Империя (СИ) - Страница 48

— Велена, — взгляд правителя упал на леди Корантара, которая тут же встала со своего места и поклонилась Императору, — я видел тебя до сегодняшнего дня только один раз в жизни. Тогда ты была несмышлёной девочкой, на чьи плечи упала тяжелейшая ноша. И сейчас я с уверенностью могу сказать — ты дочь своего отца. Валор, взирая на тебя с небес, улыбается и гордится тобой так же, как я горжусь тем, как ты преобразила Корантар. Я приветствую тебя в Соладаре и лично говорю тебе: все те, кто был повинен в смерти твоего отца, получили заслуженное наказание. Смерть Валора была отомщена.

- Благодарю вас, милорд, - немного побледнев, улыбнулась она, - я безмерно рада быть в Соладаре и лицезреть самого Императора.

После этих слов Велена опустилась на своё место, а Император обратился к Логару:

— Лорд Логар, — сказал он, и правитель Бакорта, по примеру Велены, поднялся, — Железный лорд, как прозвали тебя твои же собственные люди. И сейчас, когда ты стоишь передо мной, я вижу, что они правы. Ты человек с железной душой, и я рад, что именно ты занял трон Бакорта. В неспокойные времена, наступившие в Империи, ты станешь тем, кто устоит во время самой страшной бури. Я знаю, что Бакорт будет вернейшей опорой Катарской Империи.

— Благодарю вас, мой Император, — кивнул Логар, опускаясь на место.

— А теперь, — Император и сам сел на трон, — Балор, будь добр.

Лорд Соладара поднялся и, развернув небольшой свиток, который он всё это время держал в руках, начал:

— Катарская Империя — это великая страна. Множество народов и множество совершенно разных людей нашли свой дом в наших землях. Каждый здесь волен иметь своё мнение, которое может отличаться от того, что официально пропагандирует Соладар. Мы собрались здесь и сейчас для того, чтобы сказать пред лицом Императора, каких перемен жаждет страна, какие проблемы требуют решения, а какие люди, по нашему мнению, заслуживают поощрения и новых титулов.

— Могу я взять слово? — спросил Вонтал, лысеющий человечек, уже давно перешагнувший за пятый десяток лет. На этом совете он представлял церковь Единого Бога.

— Да, — кивнул Император, — говори, Патриарх.

— Благодарю, милорд, — сказал священнослужитель, вставая, — я хотел бы поговорить о жрецах из Корхатала, а точнее, о том соглашении, что Ваше Императорское Величество заключило с южанами.

— Кто бы сомневался, — шепнул Велене Эрхен, но та лишь удивлённо на него взглянула, так и не поняв смысл этого заявления принца. Леди Корантара просто не могла знать о том, что Патриарх уже прожужжал всем уши о Красных жрецах в Империи.

— Да, милорд принц, вам не следовало сомневаться в том, что моё выступление будет именно об этом, — сказал Патриарх, посмотрев на Эрхена, — ведь кто бы мог подумать, что наш Император, являющийся оплотом веры и благочестия, самолично подпишет соглашение, по которому в наши земли получат свободный доступ проповедники этой… этой веры.

— Если бы вы были в курсе последних теологических исследований, — сказал ему Эрхен, — то наверняка узнали бы, что фактически культ Огненных Богов весьма похож на то, о чём проповедуют в наших церквях. В стенах Золотой Академии даже появляются трактаты о том, что Огненные Боги являются одним из воплощений Единого Бога.

— Милорд, извините, но наш Бог может быть только один, на то он и Единый, — сказал Вонтал, — а то, что некоторые радикалы из Золотой Академии находят что-то общее между нашей и их верой, так это оттого, что сами они в церквях появляются довольно нечасто. Единственное, что я хотел бы сказать совету, так это то, что мы открыли дорогу в души наших граждан южанам, и если как можно скорее не закрыть её, это может привести к катастрофе. Прошу вас, милорд, — Патриарх посмотрел на Императора, — молю, разорвите этот договор.

С этими словами он вернулся на место.

— Я выслушал твоё мнение, Вонтал, — сказал Император, — и вновь я говорю — договор с Корхаталом принесёт пользу Империи. Эти их Красные жрецы будут разгуливать по нашим землям, да. Но при этом проповедники нашей собственной церкви получили доступ на юг. Там они сеют истинную веру в сердцах этих безбожников, и могу тебя уверить, семена дают всходы! Балор, расскажи ему.

— Господину Патриарху, — сказал лорд Соладара, — думаю, будет весьма интересно узнать, что в Корхатале открылось уже около сорока храмов Единого Бога, и те самые идеи, о которых высказывался принц Эрхен, находят в душах южан весьма сильный отклик. Даже Король-жрец начал высказываться о том, что возможно мы с ними верим в одной и тоже, только называем это по-разному. Так что это не Корхатал обращает нас в свою веру, а мы обращаем их в истинную веру. Ведь если юг примет слова о том, что Единый и Огненные боги, по сути, являются одним и тем же, нам не составит особого труда заставить их принять наши обряды поклонения и служения Богу.

— Всё равно, говорю я вам, — настаивал на своём Патриарх, — эта затея ещё выйдет всем нам боком. Лучше просто оставить южанам свою веру, а имперцам — свою.

— Вера южан не закрепится в сердцах наших граждан, — сказал Император, и взгляд, который он бросил на священника, давал понять, что никаких возражений он не потерпит. — Люди Империи достаточно сильны, чтобы сохранить в душах истинную веру, а жители Корхатала благодаря этому договору получат возможность приобщиться к благу Единого Бога.

Патриарх, всё ещё придерживавшийся своего мнения, но не желавший перечить Императору, замолчал, тем самым признав, что вопрос с Красными жрецами закрыт. По крайней мере, пока.

— А теперь я хотел бы послушать тебя, леди Велена, — холодный взгляд Императора метнулся в сторону правительницы Корантара, которая до сего момента молча слушала и не вступала в беседу. У нее, конечно же, было своё мнение о Красных жрецах, но оно было не более чем мнением обычного человека. Для того, чтобы высказываться по такому вопросу как леди, ей следовало куда лучше разобраться в этом вопросе.

— Что хотел бы услышать мой Император? — спросила женщина, поднявшись.

— В столице ты не частый гость, Велена, — сказал Император, и в голосе его явно слышался упрёк, — поэтому у меня накопилось много вопросов, которые я хотел бы задать лично тебе. Первый из них касается горцев — они уже почти десять лет живут в Корантаре, и до столицы частенько доносились слухи и новости о том, как для них идёт эта жизнь. Кто-то говорит мне, что они стали примерными гражданами Империи, а кто-то, наоборот, уверяет меня в том, что они остались теми же грязными варварами, которыми были десять лет назад. Также мне говорили, что ты стала близка этим безбожникам. Слишком близка.

Велена, держа руки за спиной, смотрела Императору прямо в глаза, и на лице её сохранялось холодное равнодушие; да вот только Эрхен, мельком взглянувший на её руки, увидел, что леди Корантара с силой сжимала и разжимала кулаки. Принц только лишь с удивлением подметил этот факт и не придал этому особого внимания, но если бы он лучше знал Велену, то он понял бы, что она в ярости.

— Мой Император, — спокойно сказала она, — прежде всего я хотела бы сказать вам, что нет никаких горцев и не-горцев. Все жители Корантара являются гражданами Катарской Империи, и все они имеют одинаковые права и обязанности перед лицом как Бога, так и Императора. Я прошу вас не говорить об этих людях как о существах третьего сорта, ведь они, все до единого, принесли клятву служения Империи, — после этих слов Велена замолчала, ожидая гневной выволочки за свою дерзость.

Но её не последовало. Император лишь внимательно посмотрел на неё, а затем с удивлением в голосе переспросил:

— Клятву?

— Да, милорд, — кивнула она, — примерно три месяца назад. По инициативе их вождя — Хароудела. Он собрал весь свой народ в праздник, который называется «день Ятура», и потребовал от них клятвы верности Корантару и Империи. Горцы, все до единого, дали эту клятву.

Император с сомнением посмотрел сначала на Велену, а затем на Балора, но тут слово взял Логар: