Императрица Вольного Братсва - Страница 25

— Корабль с тобой в придачу?! — поразилась я.

— Поступить иначе было для меня не приемлемо, — согласился Лысый. — Если я хоть раз подведу своих людей, то навсегда утрачу их доверие.

— Оно для тебя так важно? — искренне удивилась я.

— Более чем, — кивнул мужчина. — В этом вся моя жизнь.

Подобной самоотверженности можно было только восхититься, что я не преминула сделать:

— Знаешь, впервые в жизни встречаю человека, столь ответственно относящегося к своим подчиненным. Ты прирожденный лидер!

— Да уж! — фыркнул Лысый. — Когда я соглашался на эту сделку, еще не знал, для чего именно Репа ловит людей. У меня было множество версий по этому поводу, но только в отсеке с омфимскими тварями понимание происходящего затопило мой разум. Сейчас даже нельзя с достоверностью утверждать, живы или нет те, кого я пытался спасти. Что если они не прошли испытание? — Лысый посмотрел на меня, и в его ангельских глазах пробежала ярость, перемешанная  с сожалением (взрывоопасная смесь!). — Если бы на борту этой посудины не находилось столько ни в чем не повинных людей, я давно бы разнес здесь все к чертям собачьим.

 Лысый сжал свои руки в кулаки так сильно, что они побелели. В порыве ненависти и бессильной злобы мужчина с ожесточением нанес резкий удар по металлической стене нашей с ним тюрьмы. Раздался гулкий звук, заставивший меня непроизвольно вздрогнуть.

— Прости, не хотел тебя пугать, — заверил меня Лысый. — Накипело…

— Ничего, — отмахнулась я. — Мне прекрасно понятны твои чувства.

А потом… Я даже толком не поняла, как это произошло, но в каком-то безумном порыве Лысый обеими ладонями обхватил мое лицо и слегка приподнял его, приближая к себе. Его губы были мягкими и теплыми; поцелуй, вначале яростный и страстный, постепенно становился все более нежным, завораживающим. Никогда не считала себя легкомысленной, но сопротивляться я и не помышляла, напротив — отвечала с полной самоотдачей. То ли произошедшее было следствием сильного морального потрясения, то ли нам обоим в этот момент хотелось просто почувствовать себя живыми, способными испытывать что-то, кроме ненависти и злобы, но поцелуй вышел просто восхитительным!

Не знаю, как далеко мы с Лысым смогли бы зайти, но все очарование момента разрушила реальность, бессердечно ворвавшаяся в наш водоворот страсти. Двигатели «скотовоза» врубились на полную мощность, и корабль, кряхтя от натуги, принялся совершать очередной гиперпрыжок. Несмотря на то, что внешняя оболочка судна покрыта специальным составом, позволяющим максимально снизить воздействие перегрузок на его внутренности, без включенной в каюте искусственной гравитации пассажирам приходилось несладко. Особенно при непосредственном входе и выходе их гиперпространства. И пусть сам прыжок длился не больше нескольких минут — нам с Лысым они показались вечностью.

— Похоже, Репа решил на своей посудине совершить невозможное, — заметил Лысый, когда стал понемногу приходить в себя после гиперпрыжка. — Нельзя же так гонять на такой рухляди?

— Этот пират никого не жалеет, — буркнула я, потирая ушибленный локоть, — ни людей, ни техники.

— Пират?! — вскинулся Лысый. — Говоря это, ты имеешь в виду Вольное Братство?

— Кого же еще? — искренне изумилась я.

— С чего ты взяла, что Репа имеет какое-либо отношение к Братству? Что за нелепая мысль?!

— Кто еще мог похищать людей и использовать их в качестве приманки для омфимских тварей? — вскинулась я.

— Вольное Братство никогда, слышишь — никогда не участвовало в подобных мероприятиях, — отчего-то рассердился мужчина.

— И ты можешь поручиться за каждого его члена? — ехидно уточнила я.

— Могу, — не задумываясь, ответил Лысый. — Ручаюсь за каждого! Головой!

Мужчина словно бы хотел добавить что-то еще, но вовремя умолк.

— Тогда кто такой Репа? — совсем растерялась я.

— Тот, кто не пожелал примкнуть к Братству, — стал поучать меня Лысый. — Таких не много, но они, все же, есть. И, позволь заметить, именно этих отщепенцев Вольное Братство именует пиратами.

«Да, — подумала я, — кому рассказать, не поверят. Надо же: пираты среди пиратов разделяются на пиратов и не пиратов. Полный абсурд!»

— А Вольное Братство, по-твоему, объединение Робин Гудов, борющихся с произволом Империи? — вспылила я. — Так?

— Просто кучка отребья, пытающаяся выжить, — уже чуть спокойнее объяснил Лысый. — Вольное Братство объединяет тех, кто не пригодился Императору, давая им некое подобие защищенности от внешнего произвола. Как со стороны Империи, так и со стороны людей, подобных  Репе. Да, Вольное Братство порой нарушает имперские законы, но делает это исключительно по крайней необходимости. Другой дороги к выживанию просто не существует. Что ты прикажешь делать гриверам, заточенным на Гривере; колонистам, исчерпавшим ресурсы выделенных им планет; людям, единожды преступившим закон и выдворенным за пределы благоустроенных обиталищ? Им нужно опустить руки и ждать, когда они сдохнут от голода? А что, если все эти люди не согласны с участью, предписанной им Императором? Если они тоже хотят жить, а не выживать? Что? — напустился на меня Лысый.

Как ни странно, но я почувствовала себя слегка виноватой. Ощущение было не из приятных.