Император Николай II и евреи - Страница 37

«Это человек, выдающийся во всех отношениях. Одни считают его главой всех евреев и чисто политическим проектам приписывают все лучшее и исключительное, что есть в его характере и жизни[159]. В воспоминаниях шевалье де Рампсова упоминается о нем как об особом человеке, розенкрейцере... Он почти недоступен. Во всех сектах познания тайных наук он считается посвященным высокой степени. В настоящее время он находится в Англии. Барон Глейшен может предоставить дополнительные сведения на эту тему. Попробуйте получить дополнительную информацию во Франкфурте», — читаем в одной секретной инструкции французского масонства, полученной посвященным масоном высокой степени перед отъездом на собрание в Вильгельмсбаде и крупные масонские собрания во Франкфурте.

В отличие от Франции и Англии, где в XVIII веке евреи сразу захватили выгодные и влиятельные позиции в масонстве, совсем иначе складывалась поначалу ситуация в Германии.

«Позже и медленнее стали приобщаться к масонству немецкие евреи, — писал г. Гессен, — но не потому, чтобы они этого не желали; напротив, многие из них стремились принять участие в этом общественном движении; есть ранние указания на то, что евреи основали в Берлине свою ложу, причем, однако, не добивались признания за ними права гражданства... Но стремление немецких евреев разбивалось как о фанатизм единоверцев... так и о нетерпимость немецких лож... Такое отрицательное отношение находилось в тесной связи с тем обстоятельством, что немецкие ложи предали полному забвению идеи, которые составляют сущность масонства, т. е. идеи свободы и справедливости, равенства и братства, ассоциации и солидарности между всеми людьми. Нужен был человек, который направил бы немецкое масонство на путь истины, а вместе с тем, следовательно, разрешил бы и еврейский вопрос»[160].

Из этих последних заявлений г. Гессена, очевидно, следует, что целью масонства, которое движется «по пути истины», является «разрешение еврейского вопроса», естественно, в смысле, чаемом евреями, т. е. с уничтожением Христианства и общества, основанного на нем.

«Этим человеком, — продолжает он, — ясно объяснившим темному (??) немецкому масонству сущность и назначение союза, явился Г. Е. Лессинг».

Имя Лессинга связывает нас с группой «еврейских просветителей», о которых шла речь ранее.

«Эти евреи, — писал аббат Леманн, — оказались во власти ложной философии, были очарованы филантропией: это объединило небольшую группу “еврейских просветителей”, названных так по высказываемым ими идеям, новым для Израиля, а также по тем действиям, которые они намеревались предпринять; параллельно с искаженным иудаизмом, который мы видим сливающимся с тайными обществами, формируется другой иудаизм – своего рода сумерки, переходный этап между светом и тьмой, подходящий именно для гуманного общества. Разве духа лжи не устраивают различные уступки и лишь постепенные перемены, чтобы лучше обмануть и повредить?

Другая черта, которую необходимо отметить в этой небольшой группе, черта, заметная даже у евреев, входящих в тайные общества: их просвещение всегда останавливается перед чертой, за которой возвышается древний иудаизм. Они не забывают своих крепких вековых традиций – осторожность, которую не перенимают находящиеся в упадке христиане. Было бы большой ошибкой предполагать, что, встретившись с христианами в создаваемом гуманном обществе, евреи стали бы копировать их презрение и отказ от своих религиозных убеждений. Вовсе нет. Фундаментальная разница между христианами и евреями, объединившимися в конце XVIII века, заключается в том, что первые ни во что не ставят свои католические традиции и протестантские обычаи, в то время как вторые хранят свои синайские традиции, а в особенности – племенную связь между собой... Они по-прежнему сохраняют надежду на всемирное господство. Они вступают в гуманное общество, объединив все свои силы, в то время как христиане – вырождающиеся или просто философствующие – сдают все»[161].

В ту эпоху во главе «еврейских просветителей» стоял Моисей Мендельсон (1728-1786), маленький еврей-горбун, отличавшийся глубоким знанием талмудической мудрости и к тому же получивший прекрасное европейское образование. Его умственные способности выходили за рамки обыкновенных. Несмотря на его чрезвычайную уродливость, ему удалось жениться на дочери еврейского толстосума Гуггенхайма, влюбившейся в него, услышав несколько вскользь сказанных им слов[162]. Основанием вышеупомянутого кружка «просвещенных евреев» он положил начало движению, названному «Хаскала» и просуществовавшему в России до 1917 года.

Движение создавалось для того, чтобы нивелировать некоторые специфические еврейские черты, затруднявшие их вхождение в европейское общество, сохранив при этом все устремления иудаизма.

«В преддверии революции была проведена большая адаптационная работа, — пишет еврей, наш современник, г. Барух Хагани, в своем сочинении “Политический сионизм и его основатель”. — Мендельсон провозгласил гармонию между высшей иудейской древностью и современной мыслью, и реформированные иудеи решительно отбросили в иудаизме все, что казалось им несовместимым с нуждами окружающей жизни»[163].

«Еврейская энциклопедия» разъясняет, что слово «Хаскала», под которым понимается движение, рожденное в последнюю четверть XVIII века, означает также мудрость, понимание, образование и либерализм. Последователи «Хаскала» называются «маскилим».

«Необыкновенный успех, которого добился Моисей Мендельсон в качестве популярного немецкого ученого и философа, позволил открыть целый мир неизведанных до сих пор возможностей, на который образованные евреи могли оказывать свое влияние... Движение “Хаскала” зародилось в Германии в последней четверти XVIII века. Богатые евреи в лице Фридлендеров и Даниэля Ицика стали его крестными отцами, Мендельсон – основоположником, а Хартвиг Вессели – пророком... Благодаря упорной борьбе, которую вел Нафтали Гирш Вессели (Хартвиг) за эмансипацию евреев, его можно считать главой “маскилим”».

Так говорит «Еврейская энциклопедия» о немецких евреях, создавших движение «Хаскала», к которому не замедлила присоединиться значительная часть еврейской молодежи Германии, которая «страстно отдалась новым идеям и безнравственным удовольствиям», — писал еврейский историк Г. Грец[164].

В руководящую группу «еврейских просветителей» также входили евреи из некоторых других стран, среди которых важнейшее значение имел французский еврей банкир Серфбеер – человек огромной энергии и замечательного ума. Ему удалось сколотить колоссальное состояние, в основном на государственных поставках, и войти в доверие Людовика XVI.

У группы «еврейских просветителей» был и влиятельный «христианский фронт».

Говоря, что у «еврейских просветителей» было четыре руководителя, аббат Леманн упоминает среди них только двух евреев – Мендельсона и Серфбеера – и двух христиан – Дона и Лессинга.

Дон был архивариусом у прусского короля. Во время съезда в Вильгельмсбаде в 1782 г. он издал свою знаменитую «Программу» политической эмансипации евреев, «которую масонские ложи якобинцев полностью реализовали в Париже в 1791 году», — отмечает аббат Леманн[165].

В этой группе «еврейских просветителей» еще большая роль, нежели у Дона, принадлежала Готхольду Эфраиму Лессингу.

Аббат Леманн пишет: «Лессинг не был евреем. Но можно сказать, что он полностью посвятил себя Израилю, всю свою жизнь увлеченный Мендельсоном и большой еврейской семьей»[166]. Среди сочинений Лессинга «Натан Мудрый» до сих пор пользуется определенной популярностью. Под этим именем он изобразил Мендельсона, своего бывшего ученика[167], а, сравнивая три религии – Христианство, ислам, иудаизм, – свое предпочтение отдал иудаизму.