Имеет свойство яда (СИ) - Страница 3

…Не промок. Водителем Сокольский оказался прекрасным. Вел чутко и мягко, а еще, что немаловажно — быстро. И просто сказочно повезло, что они не попали ни в одну пробку.

Это Олег вспоминал уже дома, заложив руки за голову и глядя в потолок. Сон не шел, несмотря на усталость. Это раздражало и немного пугало одновременно. Где-то вдали уже проявлялся призрак адреналиновой паники. Когда знаешь, что проиграешь, но при этом стараешься ни за что это не допустить.

Олег прикрыл глаза. И не допущу. Может, хоть так оценят.

Но тут же с сожалением понимал, что шеф может подобного подвига даже не заметить. Если скажет "спасибо", будет уже хорошо. А еще отчаянно не стирался из памяти Сокольский. Олег буквально кожей чувствовал его задумчивый взгляд, когда уже попрощался и юркнул во внутренний дворик, чтобы срезать дорогу до дома.

Гендиректор "Корсара" что-то задумал. Что — неясно. Оно, конечно, его личное дело, только когда от чьих-то планов тебе настолько не по себе, то все плохо. Олег уже не помнил, когда он так реагировал и нервничал из-за заказчика. И почему?

Вздохнув, он повернулся набок. А, к черту все. Утро вечера мудренее, спать надо. Ибо если завтра прожить весь день сонной лягушкой, уже точно будет не до подозрительных взглядов и самоуверенных заказчиков.

Сон окутал вязко и тягуче, будто патока. Немного душно и невероятно сладко, как запах цветущей вишни на улицах. Состояние на зябкой грани между дремотой и бодрствованием. Когда понимаешь, что все вокруг не настоящее, а проснуться не можешь.

Возле окна, во мраке комнаты, кто-то стоял. Неотрывно смотрел, внимательно, изучающе и… с голодом.

Внутри серым цветком раскрылся страх. С бордовой каймой по краям — предвкушением. Казалось, в комнате так тихо, что слышно дыхание стоящего у окна. И пошевелиться бы, но почему-то не выходит. Словно что-то держит, оставляя беспомощным и беззащитным.

А потом на глаза лег гладкий и прохладный шелк, погружая в непроглядную тьму. Судорожный вдох, попытка унять захлестнувшую дрожь… Сон, только сон. Надо проснуться. Или…

Звук шагов. Ближе, еще ближе. Прикосновение жестких пальцев к жилке, отчаянно бьющейся на шее. Дыхание на щеке, обжигающее, выметающее все мысли.

И не надо смотреть, чтобы понять: эти пальцы и ладони — сами по себе фетиш. К ним так и хочется прикоснуться губами, провести языком по линиям, ощущая терпковато-солоноватый привкус кожи.

Подушечка большого пальца прошлась по скуле сверху вниз, переместилась на уголок губ. Олег невольно вздрогнул, чуть прикусил нижнюю. Желание поднималось, разливалось по всему телу. Щекотало предчувствием опасности и неизвестности.

— Какой хороший мальчик, — со тихим смешком прошептали на ухо, и внизу все сжалось.

Он знал этот голос. Низкий, хрипловатый, с тембром довольного хищника. Отчаянно голодного, но умеющего себя сдерживать при виде жертвы. От запаха кожи и парфюма голова закружилась.

Олег дернулся, но с ужасом ощутил, что в руки что-то впивается. Такое… до ужаса похожее на веревку. Что за… Связанные руки? Но почему ничего не чувствуется?

Горячая ладонь легла на его живот и начала медленно-медленно спускаться, гладя миллиметр за миллиметром. Олег еле слышно охнул, но его рот накрыли жесткие губы, не давая свободно вдохнуть. Все мысли вмиг испарились. Чужой язык раздвинул губы, скользнул между них, дотрагиваясь до зубов и неба. По телу словно пробежал электрический ток. Захотелось содрать повязку с глаз, но над ухом прозвучал смешок.

— Тихо-тихо, мальчик. Не порть все удовольствие. — Язык погладил его нижнюю губу. — Мы только начали.

Пальцы коснулись основания уже вставшего члена. Вторая рука оглаживала его шею и плечо. Олег судорожно выдохнул. Почему-то не получалось сказать ни слова.

— Раздвинь, — шепотом прозвучала то ли просьба, то ли приказ.

И вот уже ладонь легла на внутреннюю сторону бедра, легонько сжала. Олег было попытался отодвинуться, но тут же его придавили к кровати, не давая шевельнуться.

— Лежать, — голос был мягким, но с едва различимой ноткой угрозы.

Губы снова обожгло поцелуем, долгим, прочувствованным, на грани, когда воздух уходит из легких и кажется, что можешь задохнуться.

Ладони бессовестно выглаживали его тело везде, где могли дотянуться, разливая по коже нестерпимый жар. На ухо шептали всякие слова, от которых в реальности бы не знал, куда деться, а сейчас… хотелось слышать еще. Покорный, послушный, хороший, красивый… Господи, что ты говоришь? И… только не молчи.

Член обхватили, медленно провели сверху вниз, потом снова. С губ сорвался тихий стон, Олег невольно толкнулся вперед. Его ласкали бережно и внимательно, не спешили, явно наслаждаясь происходящим.

— Ну надо же… — донеслось. — А…

Птичий щебет, раздавшийся справа, показался ужасно громким. С трудом вынырнув из горячки сна, Олег рвано выдохнул. Не открывая глаз, протянул руку и отключил трезвонящий мобильник. Сволочь. В такой момент.

Сон все равно не хотел отпускать из объятий. Точнее, не сам сон, а тот, кто в нем привиделся. Олег провел ладонями по лицу, медленно сел на кровати. Совсем дело плохо. Пусть он не видел лица, но слышал голос. И четко знал, кому он принадлежит.

Нельзя так. После того, что было ранее — нельзя. Забыть.

Он встал с кровати. Нужен холодный душ, немедленно. Организм явно не в восторге, что будильник приостановил грезы на таком месте. Впрочем, физической разрядки все равно не получить во сне, он уже не мальчик в буре созревания… И в то же время Олег прекрасно понимал, что лжет себе. Получил бы. И еще как.

После душа стало немного легче, а горечь черного кофе без сахара вернула к жизни. Допивая кофе, он подозрительно глянул на небо. Вроде бы ясно. Зонтик не понадобится. Только вот вчера тоже было… ясно. Поэтому во избежание искушений проехаться на чьем-нибудь роскошном "Лексусе", стоит все же стоит прихватить зонт. И сны потом не будут мучить.

Но где-то в глубине души червячком грызло сомнение: все не так просто.

Генеральный директор "Монтроза" был идиотом. Это случается даже с генеральными директорами, увы. Хуже того, он был беспечным наглым идиотом, привыкшим, что ему сходят с рук оплошности в бумагах и затягивание сроков. Но в этот раз господину Табану не повезло…

Перечитывая документы, предоставленные клиентами, уставшими ждать от "Монтроза" выполнения обязательств, Влад улыбнулся прямо мечтательно. Разгильдяй — законная добыча в бизнесе. Собственно, дело легкое… Господин Табан, с которым он уже успел познакомиться лично, никак не выглядел достойным противником. Влад даже подумал скинуть этот контракт на соответствующий отдел, но решил тряхнуть стариной и съездить сам. Старый знакомый и давний клиент очень уж просил решить дело побыстрее — сам был не рад, что связался с "Монтрозом".

Да и вообще, юрист должен практиковать, если хочет остаться профессионалом, ум и навыки нуждаются в постоянном применении, как нож — в заточке. И потому Влад попросил Аллочку найти в графике время для визита в "Монтроз" прямо сегодня, пока там не ожидают налета. Так сказать, изобразить драккар викингов на мирном побережье…

Но с внезапностью не вышло. Вернее, вышло не совсем. Нет, Табан отреагировал, как и ожидалось: сначала натужными смешками и парой глупых шуток, потом предложением кофе и попыткой перенести встречу на завтра, послезавтра, следующую неделю, канун Рождества или конец света… Потом махнул рукой и повел Влада к юрисконсульту. Новому юрисконсульту, судя по табличке на кабинете. В документах стояла совсем другая фамилия. Документы изволил готовить какой-то Касумян, которого Влад, будь хозяин "Монтроза" его клиентом, посоветовал бы срочно подарить конкурентам, можно даже с доплатой — окупится причиненным им убытком. А в кабинете теперь сидел Грабар О. О. Или сидела — пойми тут по фамилии.