Илья Мечников - Страница 1

Жизнь Ильи Ильича Мечникова была необычайно насыщенной, богатой событиями и научными открытиями. Он является не только известнейшим биологом, зоологом, эпидемиологом, врачом, одним из основоположников сравнительной патологии, эволюционной эмбриологии, иммунологии, лауреатом Нобелевской премии 1908 года, он еще и философ, сумевший по-новому взглянуть на проблему старения и смерти, создатель новой науки – геронтологии. Великий физиолог И. М. Сеченов не случайно назвал Мечникова «гордостью русской науки», для этого были все основания.

Мечников был человеком мира. Он, родившийся в селе Ивановка близ Харькова и закончивший Харьковский университет, стажировался в университетах Гиссена, Гёттингена и Мюнхена, изучал эмбриологию в Неаполе, защитил докторскую диссертацию в Петербургском университете, был профессором зоологии Новороссийского университета в Одессе, работал в Париже в институте Л. Пастера. Эта невероятная география его жизни расширялась благодаря научным экспедициям. Так, например, готовя свою кандидатскую работу, летом 1864 года Илья Ильич отправился на остров Гельголанд в Северном море.

Поражает и разнообразие научных интересов великого ученого. Первые его работы посвящены зоологии беспозвоночных, эволюционной эмбриологии. Затем он обнаружил явление фагоцитоза и разработал теорию фагоцитарного иммунитета. Среди наиболее известных научных работ Мечникова – изучение внутриклеточного пищеварения у беспозвоночных животных, анализ сравнительной патологии воспаления, изучение невосприимчивости к инфекционным болезням, философские размышления о природе человека.

Мечников был блестящим бактериологом, смелым, а порой и жертвенным. В опытах, поставленных на самом себе, он доказал роль холерного вибриона как возбудителя азиатской холеры. Надо признать, что Илью Ильича трудно назвать «кабинетным» ученым, он всегда был в гуще событий.

Среди многочисленных наград и знаков отличия ученого – медаль Копли Лондонского королевского общества, степень почетного доктора Кембриджского университета, Нобелевская премия по физиологии и медицине 1908 года (совместно с Паулем Эрлихом). Илья Ильич был членом Французской академии медицины и Шведского медицинского общества.

Но что кроется за этими невероятно успешными результатами всей его долгой жизни? Каким был Илья Ильич Мечников в той реальности, которая продолжалась семьдесят один год и которая последовательно вместила его детство, юность, зрелость, старость? Что мы, живущие в XXI веке, можем понять в особенностях его пути, начавшемся в далеком 1845 году и завершившемся в 1916-м? Насколько мы можем разделить его взгляды о человеческой природе, о смысле жизни и смерти? Готовы ли мы понять, как возникало его оптимистическое мировоззрение, принять его успехи и поражения, осознать неповторимость его личности?

Вернемся в девятнадцатый век, в его середину – 3(15) мая 1845 года, когда появился на свет Илья Ильич Мечников. Родителями его были гвардейский офицер, помещик Илья Иванович Мечников и Эмилия Львовна Мечникова (урожденная Невахович). По отцовской линии Илья Ильич Мечников происходил из старинного молдавского боярского рода, идущего от Юрия Стефановича Милеску-Спэтару или же Спафария, внука энциклопедиста Николая Спафария. То, что среди предков Мечникова был знаменитый Спафарий (1636–1708) – дипломат, мыслитель, ученый, философ, трудами которого было положено начало развитию в Молдавии философии как самостоятельной науки, вероятно, сыграло свою роль и в философских способностях самого Мечникова.

Кстати, фамилия Мечников – и происходит от молдавского Спэтару, или «spadă are», «имеющий меч», «мечник». Сын Юрия Стефановича поменял фамилию Спэтару (Спафарий) на Мечников. Мечниковы осели вблизи Харькова. Отсюда и пошел дворянский род Мечниковых, в котором было много военных, «представителей же ученого сословия не отмечалось».

Эмилия Львовна, мать Ильи Мечникова, происходила из большой еврейской семьи. Ее отец, Лев Николаевич Невахович, переселился в свое время из Варшавы в Петербург. Будучи материально обеспеченным человеком, он занимался переводами немецких философов, был знаком с Пушкиным и Крыловым. Один из сыновей Льва Николаевича, брат Эмилии Львовны, обладал талантом художника-карикатуриста – он издавал известный во всей стране юмористический журнал «Ералаш». В семье Неваховичей, так же как и в семье Мечниковых, людей науки не было.

Впрочем, время для рождения будущего великого ученого было весьма благоприятным, поскольку для второй половины XIX века характерен расцвет наук; особенных успехов достигли в России химия и биология. В химии появились блестящие имена: А. М. Бутлеров, В. В. Марковников, Д. И. Менделеев, Н. Н. Соколов. Русские химики не только догнали своих европейских коллег в научных исследованиях, но и стали во главе новых научных течений. В биологической науке были еще в зените своей славы такие великие биологи как академик Петербургской Академии наук Карл Бэр, а в области медицины – Н. И. Пирогов. На смену им уже шли И. М. Сеченов, С. П. Боткин, А. О. Ковалевский, В. О. Ковалевский, К. А. Тимирязев – следующее поколение исследователей. Естественные науки, удаленные от политики, казались царскому правительству наиболее безвредными, им не отказывали в известном почете, открывали доступ в общую систему обучения. Позже Мечников вспоминал, что «в гимназиях относились благожелательно к научным стремлениям и не подавляли их усиленными требованиями по части классической премудрости. Греческий язык был вовсе устранен, а латынь свелась на маловажную формальность. Зато было введено преподавание естественных наук, привлекшее к себе особенное внимание молодежи». Молодежь того времени, к которой относился и сам Мечников, увлекалась «саморазвитием». Молодые люди читали не только «толстые» журналы, но и иностранные книги философского содержания.

Много интересного происходило в науке того времени: Роберт Майер и Гельмгольц сформулировали «закон сохранения силы», Кирхгоф и Бунзен открыли метод спектрального анализа, трудами Либиха, Бертло, Дюма создавалась органическая химия, в физиологии всеобщее внимание привлекали открытия Клода Бернара, Дюбуа-Реймона и Гельмгольца. В 1859 году были опубликованы работы Ч. Дарвина, в которых излагалось учение о естественном отборе.

Все это стимулировало стремление к науке, желание учиться и работать в университетах. В самих высших учебных заведениях в это же время происходили серьезные изменения. Профессоров, не занимавшихся научными исследованиями и читавших лекции только по учебникам, без лабораторных занятий, заменяли молодые ученые, способные увлечь студентов в область самостоятельного научного исследования. Передовая профессура не ограничивалась чтением университетских лекций, она много экспериментировала и старалась широко популяризировать достижения науки.

В начале второй половины XIX века широко распространяются идеи о прогрессивном значении естествознания, от которого подчас готовы были ждать даже решения социальных проблем. Так, Д. И. Писарев писал в 1864 году: «Естествознание составляет в настоящее время самую животрепещущую потребность нашего общества». Он уверял, что «скромное изучение химических сил и органической клеточки составляет такую двигательную силу общественного прогресса, которая рано или поздно – и даже скорей рано, чем поздно – должна подчинить себе и переработать по-своему все остальные силы». А великий русский химик Н. Н. Зинин говорил: «Довольно нам ходить на помочах у заграницы, пора нам создавать свою науку».

Это было время, когда в науку потянулись молодые люди из самых различных слоев общества: дворяне и разночинцы, гимназисты, военные, семинаристы и лицеисты. К. А. Тимирязев позже писал, анализируя этот период: «Не пробудись наше общество вообще к новой кипучей деятельности, может быть, Менделеев и Ценковский скоротали бы свой век учителями в Симферополе и Ярославле, правовед Ковалевский был бы прокурором, юнкер Бекетов – эскадронным командиром, а сапер Сеченов рыл бы траншеи по всем правилам своего искусства». Возможно, что и жизнь Ильи Мечникова сложилась бы совсем иначе, и был бы он простым учителем в Харькове.