Икар - Страница 96
— А о чем он догадался, Брайан?
— О том, что это я раздобыл приглашения на открытие вашего ресторана. Я сказал Киду, что оставлю его в покое, что отпущу его, куда он захочет. Я сказал ему, что уезжаю из Виргинии, потому что он меня не хочет. Потому что он меня больше не любит. Но я не уехал. Я придумал план получше. Чтобы он не любил больше никого, кроме меня.
— Ты пошел к моей жене.
— Она знала про меня и испугалась. Я ей сказал, что оставлю его в покое, что я их обоих оставлю в покое, но она должна мне помочь. Ей не следует никому ничего говорить, а особенно Киду. Она просто должна дать мне два приглашения на ваше открытие. Сначала она отказывалась, но я ее убедил, что все будет хорошо. И она решила, что поступает умно. Она подумала, что я собираюсь только ограбить ваше заведение. Но я-то как раз и хотел, чтобы она так подумала, потому что я знал — на денежки ей плевать. А мне на деньги тоже было плевать, мистер Келлер, я лишь хотел получить то, что было моим. Я просто хотел, чтобы Кид остался со мной.
— Брайан, — проговорил Джек очень медленно и очень тихо. — Кид дал тебе еще одно прозвище, верно?
Брайан кивнул. И вдруг начал расхаживать из стороны в сторону маленькими нервными шажками, так не вязавшимися с бесстрастностью в его голосе.
— Мне оно не нравилось, это прозвище. Оно меня злило.
— Ошибка. Вот как он тебя прозвал.
— Он мне это сказал еще в колледже. Когда я ему в первый раз признался, что я его люблю. Он мне сказал, что я ничего не понимаю в том, что произошло, что я ничего не понимаю про ту ночь, когда он плакал, а я его обнимал и целовал. Он сказал, что все, что я знаю, — одна большая ошибка. Но это было не так, мистер Келлер. И я это доказал. Не раз доказал.
— Когда он узнал? Когда он все понял про Кэролайн?
— В ту ночь, когда погиб. Он наконец спросил меня.
— И ты сказал ему?
— О нет. Я ему сказал: что бы он ни думал, он этого не докажет. И еще, чтобы он лучше помалкивал. Я сказал, что, если он вам разболтает, вы с ним больше никогда не увидитесь. Я сказал, что вы будете во всем винить его. И он понял, что я прав. Вот почему он не мог сказать вам про женщину, про англичанку. Он понимал, что вы его возненавидите.
— Про какую англичанку? — изумился Джек. — Про какую…
— Вот почему он так ошибался, — говорил Брайан, не слушая Джека. Он ходил и ходил по балкону, пока не оказался рядом с Джеком. — Я бы его никогда не возненавидел. Что бы он ни натворил, я бы не смог его ненавидеть. Я его любил. Я его так сильно любил. Я ненавидел только тех, кто пытался отобрать его у меня.
Джек заметил, как Грейс, стоявшая в дальнем конце балкона, покачнулась. Казалось, она вот-вот упадет в обморок — ее запястье вывернулось под жутким углом. Но Джек видел, что она совладала с собой и медленно приближается к парапету. Он понял, что она собирается сделать, и снова испытал приступ ужаса. У него опять закружилась голова, но он мысленно приказал себе: «Нет, ты не можешь этого допустить. Ты должен побороть это. На этот раз ты обязан это преодолеть. Должен».
— Что произошло, когда ты вернулся сюда, в Нью-Йорк, после Виргинии? — заставил себя выговорить Джек.
— Он сказал, что хочет открыть спортзал вместе со мной, — ответил Брайан. — И мы стали строить планы. Потом он начал помогать вам; он думал, что сможет поставить вас на ноги, исправить то, что натворил я. Он чувствовал себя виноватым, понимаете, за то, что было между ним и вашей женой. Он-то чувствовал себя виноватым, ну а я думал: черт, вы же богатенький. И я сказал ему: пусть поклянчит у вас денег.
«Не смотри на нее, — думал Джек. — Не смотри, как она крадется вдоль парапета, как взбирается на него. Даже не скашивай глаза в ту сторону, потому что Брайан заметит, и тогда все будет кончено. Даже не думай о Киде, который стоял вот здесь, на балконе, и говорил: „Эй, а ты знаешь, что отсюда можно добраться до соседнего дома?.. Можно пройти по этому выступу и забраться вон на ту крышу. Конечно, такое придет в голову только чокнутому, но все-таки…“»
Грейс забралась на парапет. Новенькая-Убийца сделала первый робкий шажок по выступу, который мог привести ее на соседнюю крышу, к спасению.
— Но вы его тоже пытались отобрать, — продолжал Брайан. — Вы давным-давно пытались отобрать его у меня, а потом опять.
— Брайан, я его не отбирал. Я…
— Нет, отбирали! И он хотел уйти от меня! Он мне так и сказал тогда ночью, у себя в квартире. Он умолял меня, чтобы я ему разрешил, говорил, что все для меня сделает, лишь бы я ему позволил с вами работать. И знаете, во что я не мог поверить? Он меня боялся, мистер Келлер. Я всю жизнь только и делал, что спасал его, оберегал, а он меня боялся. Будто я его хоть раз пальцем тронул.
— Ты его убил, тупой сукин сын. Разве ты не понимаешь, что ты убил его?!
— Но я не делал ему больно! Я ни разу в жизни не делал ему больно! — Брайан был вне себя от ярости. Он говорил все громче, шагнул ближе к Джеку. — И не называйте меня тупым. Я не тупой. Я умнее всех вас, я умнее любой из них!
«Не смотри на Грейс. Не думай о Грейс». Она ползла на четвереньках на высоте восемнадцатого этажа и одолела уже почти четверть расстояния. «Не думай о ней и не бойся Брайана. Говори с ним и тяни время, дай это время ей, чтобы она смогла уйти».
— Прости, — сказал Джек. — Прости, пожалуйста. Я просто рассердился. Я знаю, что ты не тупой. Даже представить не могу, как ты до всего этого додумался, как провернул все это. — Его слова, похоже, немного успокоили Брайана, и Джек решил гнуть эту линию. — А что произошло той ночью у вас с Кидом?
— Я не мог поверить, что он меня боится. Мне из-за этого стало так грустно. А потом я разозлился. И я сказал ему: конечно. Я сказал ему: ладно, пусть работает с вами. Но только пусть поговорит со мной немного. «Давай посидим, выпьем пива и поговорим», — сказал я. Я сказал ему, что всегда хотел увидеть, как он пьет пиво. И мы стали пить пиво.
— Но ты подмешал в пиво наркотик, — проговорил Джек и вспомнил, как ходил встречаться с Брайаном в фитнес-центре «Хэнсон». Брайан тогда что-то отдал одному посетителю, а от него получил деньги. — Тот человек в спортзале. Ты еще сказал, что ты для него делал ставку. Это была не ставка. Ты продал ему наркотик.
— Я иногда приторговываю, чтобы свести концы с концами. Кид мне рассказал про эту чокнутую русскую девчонку, крупье из казино, где играют в блэкджек. Я с ней повидался, потолковал, и она мне иногда добывала дурь.
«Я знаю, чего ты от меня ждешь, каких слов. Это я тоже поняла. Но когда он явился, чтоб купить треклятую кислоту, я не знала, для кого она. Я не знала, что он собирается с ней делать…»
Джек думал, что она имеет в виду Кида. И Маккой так подумала. Но это был не Кид. Это был Брайан.
— Силачка раздобыла для тебя кислоту. Ты взял у нее наркотик и подмешал к пиву.
— Я же вам говорил: я бы ни за что не сделал ему больно. Я знал: если он примет дурь, с ним все будет хорошо, когда он будет падать. Я знал: вот сброшу его с балкона — и он будет счастлив, пока не умрет.
Грейс преодолела уже почти половину расстояния. «Скорее, — думал Джек. — Двигайся скорее. Двигайся скорее, проклятье!»
— А как насчет женщин? — спросил Джек. — Как насчет Команды?
— Это вы во всем были виноваты. Все было кончено. Никто уже не мог украсть у меня Кида, все было хорошо. А тут вы начали разнюхивать. Вы могли сделать мне плохо.
— Зачем тебе надо было убивать их, Брайан?
— По разным причинам. Та танцовщица, вы знаете… Стриптизерша…
— Затейница.
— Ну да. Я с ней и раньше встречался. Я ее знал. И я к ней подкатился, понимаете, — подумал, теперь Кида нет, так, может, она со мной будет ласкова, сделает для меня такое, что делала для него. И я пошел и спросил. А она стала надо мной смеяться и сказала, что я неудачник. — Он возмущенно повторил: — Неудачник, мистер Келлер. Вы можете себе представить? Она выплясывала свои грязные танцы, наркотики принимала, а меня назвала неудачником! — Он покачал головой и посмотрел на Джека так, будто они с ним были приятелями-заговорщиками. Они вдвоем против безумного мира. — А я был там, между прочим, когда вы по домофону звонили. Я вас впустил и быстренько поднялся на один этаж вверх. Видел, как вы вошли, а потом спустился, и никто ничего не заподозрил.