Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга II. Нагорная проповедь - Страница 15

Не случайно шестая заповедь Блаженства – о чистых сердцем – завершается словами: ибо они Бога узрят (Мф. 5:8). Так протягивается связь между второй и шестой заповедями: источником утешения для плачущих является Сам Бог, Которого узрят чистые сердцем.

Вторая заповедь, как и первая, имеет богатую историю интерпретации. В восточно-христианской традиции утвердилось толкование, увязывающее эту заповедь с темой покаянного плача, который должен быть пожизненным подвигом христианина[112]. Иоанн Златоуст говорит о покаянии как «втором крещении», приводя в пример Петра, оплакавшего грех отречения от Господа[113]. Вторую заповедь Блаженства Златоуст толкует как указывающую на плач покаяния:

Прекрасна печаль в душах искренно кающихся; подобает грешникам плач о грехах: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5:4). Восплачь о грехе, чтобы тебе не восплакать о наказании; оправдайся перед Судией прежде, чем предстанешь пред судом. Или ты не знаешь, что все, желающие смягчить судью, умоляют его не при самом разбирательстве дела, а умоляют еще до прихода на суд или чрез друзей, или чрез покровителей, или каким-нибудь иным способом? То же следует сказать и относительно Бога: во время суда нельзя уже склонить Судию, до наступления же суда можно умолить Его…[114]

Иной род плача – слезы умиления. Эти слезы, подчеркивает Иоанн Лествичник (VII век), сами в себе содержат утешение: «Размышляя о свойстве умиления, изумляюсь тому, каким образом плач и так называемая печаль заключают в себе радость и веселие, как мед заключается в соте… Такое умиление есть поистине дар Господень»[115].

По учению Исаака Сирина, от сознания собственной греховности в человеке рождаются сначала слезы покаяния, сопровождающиеся горечью в сердце и сокрушением. Однако духовное развитие человека предполагает постепенный переход от этого вида слез к другому – к сладким слезам умиления[116]. Эти слезы умиления, сопровождающиеся чувством духовной радости, даются человеку, когда он достигает чистоты сердца и бесстрастия. Говоря об этом, Исаак увязывает вторую и пятую заповеди Блаженства:

Блаженны чистые сердцем, потому что нет времени, когда бы не услаждались они этой сладостью слез, и в ней всегда зрят они Господа (Мф. 5:8). Пока еще слезы на глазах их, они сподобляются видения откровений Его на высоте молитвы своей; ибо нет у них молитвы без слез, и это есть то, о чем сказал Господь: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5:4). Ибо от плача приходит человек к душевной чистоте. Поэтому Податель жизни нашей, сказав ибо они утешатся, не сказал, каким утешением. Ибо когда инок сподобится с помощью слез перейти область страстей и вступить на равнину чистоты души, тогда на ней встретит он то утешение… Ибо не бывает, чтобы к сердцу человека, постоянно плачущего, приблизились страсти… Все святые стремятся к сему входу, и слезами отверзается перед ними дверь для вхождения в страну утешения[117].

Приведенные толкования достаточно далеко отстоят от буквального смысла слов Иисуса о блаженстве плачущих. Однако они выявляют внутреннее богатство содержания этих слов, возможность их многоуровневого толкования. Почти каждая из заповедей Блаженства может быть истолкована, исходя из разных уровней понимания. С подобным же феноменом мы сталкиваемся, когда изучаем притчи Иисуса.

Третья заповедь – Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Мф. 5:5) – является парафразом слов из 36-го псалма. В этом псалме злодеям, делающим беззаконие, противопоставляется тот, кто уповает на Господа и делает добро, кто хранит истину и утешается Господом, кто покорен Господу и надеется на Него (Пс. 36:1-7). Кротость в псалме противопоставляется гневу и ярости:

Таким образом, формулируя третью заповедь Блаженства, Иисус вновь апеллирует к знакомой Его слушателям словесной формуле.

Греческий термин πραΰς («кроткий») в Септуагинте употребляется для перевода целого ряда древнееврейских слов. При его помощи передаются, в частности, слова תם tām („кроткий“, букв. „целый“, „совершенный“ —как в физическом, так и в религиозном смысле), ענו ‘ānāw („смиренный“, „согбенный“) и עני ‘āni („неимущий“, „бедный“, „нуждающийся“, „безропотный“, „покорный“)[119]. Слово מרפא marpē’ („спокойствие, мягкость“) в выражениях לב מרפא lēḇ marpē’ (Ѓбкроткое сердце・・, букв. ・・сердце спокойствия・・) и מרפא לשׁון marpē’ lāšon (Ѓбкроткий язык・・, букв. „спокойствие языка“), а также слово רך („мягкий“, „кроткий“) по значению близки термину תם tām („кроткий“)[120].

Кротким ( םת tām) в книге Бытия назван живущий в шатрах Иаков, в отличие от Исава, искусного в звероловстве (Быт. 25:27). В Псалтири под кроткими понимаются люди, которых Бог направляет к правде и научает путям Своим (Пс. 24:9), которые веселятся о Господе (Пс. 33:3); кроткие противопоставляются нечестивым (Пс. 33:6). В притчах кротость противоположна зависти, гневу и ярости, необузданности и гордости:

Некоторые ветхозаветные тексты о кротости в Новом Завете интерпретируются как прообразы Иисуса Христа. Наиболее известный из них принадлежит пророку Захарии: Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий (ЧУ 'änî), сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной (Зах. 9:9). На это пророчество ссылается евангелист Матфей, повествуя о том, как Иисус на молодом осле въезжал в Иерусалим (Мф. 21:5).

Иисус в Новом Завете неоднократно назван Агнцем (Ин. 1:29, 36; 1 Пет. 1:19; Откр. 5:6 и далее). К Нему применено пророчество Исаии: Как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих (Деян. 8:32; Ис. 53:7). Агнец в Ветхом Завете является символом кротости: А я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня (Иер. 11:19). Этот символ выбран для Иисуса не случайно: он указывает на искупительный подвиг, кульминацией которого стала смерть Иисуса на кресте. Но одновременно он указывает на Иисуса как образ кротости и смирения:

Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11:28-30).