I'm a slave for you (СИ) - Страница 98

Странно… Сначала Гермиона подумала, что Теодор – друг этим людям, а сейчас, услышав краткий отчет, гриффиндорка решила, будто он – лишь их начальник. Но что они выполнили? Наверное, это было ясно всем троим, раз вопрос оказался закрыт… Или, нет? Или Теодор попросит более подробный рапорт? Он же всегда так дотошен, так пристально следит за каждой деталью, хоть вешайся…

– Знал бы ты, как рвануло! – выкрикнул Эрни, чей голос был полон детского самозабвенного восторга.

«Они про поместье Темного Лорда? Но почему же так поздно? Малфой обычно возвращался после двух-трех часов заседания, не позже. Может, собрание затянулось…», – размышляла Гермиона, продолжая подслушивать разговор. Да, Теодор говорил ей раньше, что в его планы входит допустить ее к делам ополчения, но что-то подсказывало девушке, что такой человек как он не станет делить власть с кем-то еще. В глазах каждого находящегося здесь волшебника вспыхивал сладкий огонек надежды, стоило Теодору лишь замаячить на горизонте. Гермиона, однако, казалась им более… Интересной фигурой.

«Я не подслушиваю их разговор. Нет. Я же дружила с Гарри… Я боролась вместе с ним! В конце концов, разве не имею я права знать, как обстоят наши дела?» – успокаивала себя девушка. Вспомнив о почившем друге, Гермиона закусила губу. Она боялась когда-нибудь осознать, что своими чувствами… Теми отголосками любви, что она питала к Драко, гриффиндорка предала память Гарри.

– Видел бы ты, как разбежались эти тупые птицы! Махают крыльями, а взлететь не могут… Интересно, что жрут-то павлины в природе? – выпалил незнакомый противный голос.

Гермиона застыла, не веря собственным ушам. Память напряглась, стараясь воссоздать образ поместья Темного Лорда. Там не было павлинов… Не было… Но в Малфой Мэноре их было полно! Горделивые белые птицы истоптали все дорожки, попутно выдергивая цветы, что встречались им на пути. Но что… Что они сделали с Мэнором? Гермиона знала ответ, но боялась… Боялась услышать подтверждение своим догадкам. Неужели они уничтожили Мэнор? Покидая его прочные белые стены, Гермиона решила, что они простоят еще долгое время после того, как ее не станет…

Сердце билось так гулко, что каждый его стук отдавался эхом в ушах. Оно больно билось о ребра, точно пытаясь вырваться на свободу, сбежать из слабого тела своей хозяйки. Гермиона осторожно, почти робко поднялась с колен. Она обернулась, чтобы поглядеть на мирно спящую Джеки. Лицо ее было красным от высокой температуры, а на коже, точно стразы, блестели маленькие капельки пота. Вымученная улыбка так и застыла на ее полных губах, когда пуффендуйка отправилась в мир сновидений.

Что-то внутри сжалось от дикой боли, при одной лишь мысли о том, что стерто последнее напоминание о Драко. Величественный дом с его многочисленными залами, комнатами, спальнями и гостиными, с его палисадниками и картинами, статуями и тварями, что ютились во дворе… А что стало с домовыми эльфами, что Теодор предварительно обездвижил? Неужели их выволокли наружу до взрыва? Конечно – нет! Им даже шанса на спасение не оставили…

Не помня себя от ярости, Гермиона повернулась к тоненькой заслонке, что отгораживала ее от убийц. Они даже не подумали о слугах, что остались внутри… Ценности-то наверняка забрали, пройдясь по оставленному дому. Грудь девушки быстро вздымалась, поглощая сырой воздух. Ненависть закипала под кожей, грозясь вылиться вместе с бранными словами, оброненными на головы убийц…

Гриффиндорка рывком отодвинула заслонку, отделяющую ее от мерзавцев, что глумятся над смертью невинных. Пред ней предстали трое ошарашенных юношей, что во все глаза глядели на разъяренную девушку. Эрни, не слишком разбирающийся в людях и их эмоциях, расплылся в широкой улыбке. Гермионе показались парочка серебряных зубов у него во рту. Девушка хотела отшатнуться, но не успела. Крепкие объятья пуффендуйца казались Гермионе клеткой.

– Я знал! Я знал, что ты жива! Мерлин, Гермиона, как же я рад тебя встретить! – верещал он, словно ошпаренный голубь.

Гермиона чувствовала острую необходимость в отталкивании надоедливого пуффендуйца, но встретив его жалобный щенячий взгляд, немного успокоилась. Так странно после всех этих лет видеть знакомые лица… Гриффиндорка уже и не надеялась покинуть Китай и вновь встретить кого-то из старых знакомых. Сердце сжималось при одной лишь мысли о том, что они сотворили… Теми руками, что сейчас так крепко прижали ее к себе…

– Мы потревожили твой сон? – Спросил Теодор, отлепляя Макмиллана от Гермионы.

Нотт как-то брезгливо, обиженно оттолкнул приятеля и помог Гермионе устоять на ногах, чуть поддержав за тонкую талию. Слизеринец почувствовал, что сквозь тонкую ткань отлично прощупываются ребра Гермионы. Теодору всегда нравились худенькие девушки, но при одной мысли о том, что голод превратил Гермиону в скелет, обтянутый кожей, сердце Теодора готово было разорваться на тысячу кусочков.

Незнакомый Гермионе юноша неловко переминался с ноги на ногу, наблюдая за странным действом. Конечно же, он узнал знаменитую подругу Гарри Поттера, но, поскольку в школе не успел познакомиться с ней, решил стоять в стороне, ожидая своей минуты. Гриффиндорка сделала шаг назад, подальше от проклятой троицы. Она лишь разлепила тонкие потрескавшиеся губы, собираясь сказать что-то гневное, как слизеринец перебил ее.

– Это – Арчи. Он учился вместе с нами, только на Когтевране, – коротко произнес Нотт, указывая в сторону юноши.

Длинные темные волосы, что явно долгое время не знали мыла, закрывали грязное лицо когтевранца. Его толстые, словно дождевые черви губы расплылись в улыбке, и Арчи протянул Гермионе немытую руку, покрытую светло-серой пылью. «Уж не от стен Малфой Мэнора?» – подумала Гермиона. Ей так не хотелось дотрагиваться до этого человека, но воспитание не позволило ей отклонить его приветствие… Тоненькая ладошка Гермионы оказалась зажатой в толстых пальцах Арчи. Она несколько раз тряхнула рукой, а затем оказалась свободна от подобных процедур…

– Они выполняли особое задание, – уклончиво произнес Теодор, не желая рассказывать жестокой правды.

Глаза Гермионы вспыхнули гневом, но она остановилась в нерешительности. Уж очень хотелось посмотреть, как поведет себя Тео. Гриффиндорка всегда знала, что ей не стоит слепо верить его словам, не стоит доверять ни одному его обещанию. Она лишь хотела узнать, собирается ли слизеринец позволить ей разделить с ним власть над ополчением, или нет. Или ей предстоит сидеть в сырой каменной коморке, дожидаясь распоряжений тщеславного, гадкого, лживого…

В голове вновь возник образ Драко. Он улыбался, дерзко, словно мальчишка, разбивший соседское окно и скрывшийся с места преступления. Гермиона вспомнила, что Драко был жутким и злобным, но он никогда ей не врал… Да, он скрыл пленника в подвале, но никогда не внушал ей пустых иллюзий относительно свободы или поражения. Иногда, лежа рядом с ней в постели, Малфой принимался размышлять о том, стоит ли Темному Лорду противиться участи свержения с «трона»? Как-то раз он даже сказал, что ополчение непременно победит, а затем отвернулся от девушки, точно обиженный мальчишка…

– Жаль, что тебя не было с нами. Уверен, ты хотела бы сама сравнять это место с землей… – начал бубнить Эрни.

Краем глаза Гермиона видела, как лицо Теодора исказилось в неприятной гримасе. Он скривил губы, уставившись на болтливого друга, а гриффиндорка позволила себе одарить Макмиллана ненавидящим взглядом. Грязнокровку невероятно возмущало то, что для них это было развлечением… Никто и не думал о том, что уничтожает многовековое наследие чужой семьи, погребая еще живых домовых эльфов под слоями раздробленного камня. Холодок пробежал по спине девушки, заставляя ее болезненно дернуться. Ненависть все вскипала внутри, грозясь пролиться на головы юношей гневной тирадой.

Беседу старых «друзей» прервал громкий оклик. Через узкий коридор к Теодору направлялась темноволосая девушка, что была выше каждого из присутствующих на голову. Она шла чуть прихрамывая, но на лице у девушки светилась лучезарная улыбка. Вымученная, жалкая улыбка…