Игры престолов. Хроники Империи (СИ) - Страница 201

Фабио почувствовал, как защипало глаза и не выдержал – отвернулся, едва слышно всхлипнув. Да, они с отцом не понимали друг друга, часто ругались и спорили, но герцог Турио многое бы отдал за то, чтобы вновь увидеть Тимо Лайтонена живым и здоровым, с маской обычной невозмутимости на прекрасном лице! Вновь услышать его чарующий голос, сказать что-нибудь колкое в ответ... за всеми произошедшими событиями и трагедиями все они – дети Императора – стремились забыть самую главную истину.

Отца больше никогда не будет рядом. Почему-то до Фабио дошло это только сейчас. Наверное, на подсознательном уровне он всё ещё думал, что всё как-нибудь обойдётся и отец изыщет способ вернуться на трон, чтобы по-прежнему присматривать за всеми. Но нет. Он не появится в сиянии свершившегося чуда, а смерть его люди навсегда запомнят, как жалкую кончину слабого старика, умершего от разрыва сердца, едва услышав о предательстве сына. И для безликой толпы так и будет...

Да только Фабио видел истину. Ту страшную рану, нанесённую мясницким ножом и оборвавшую тихий сон отца. Так бесчестно – убить безоружного!

- Я отомщу за тебя, – прошептал герцог, глядя затуманенным от слёз взглядом в глаза Императора. – Он поплатится за это преступление, кто бы то ни был! Клянусь, что найду и покараю преступников, а потом выполню твою истинную волю и приму наследие, что ты оставил мне. Потому что настоящим Владыкой Галактики ты хотел видеть именно МЕНЯ!

Серо-голубые глаза Лестера Турио Барр Амадо мрачно блеснули, когда он раз и навсегда смирился и признал своё предназначение.

Он – Император. И будет так. С этого момента ни Эвазар, лживый герой войны, ни его ведьма-жена не смогут встать на пути Фабио. Он сделает всё, чтобы восстановить справедливость, а то, какими методами он добьётся этого... Что ж, во все времена для таких случаев действовало одно-единственное правило – победителей не судят.

Фабио улыбнулся на прощание отцу и двинулся в путь к своей заветной цели. Он будет достаточно умным и хитрым, так что непременно добьётся успеха, пусть для этого и понадобится некоторое время. Отец успел научить своего строптивого сына самому главному в жизни уроку – терпению.

И Фабио будет терпелив.

====== Эпилог 7. Тимо и Сулла ======

Халаан Эн Суйге шел по бескрайней степи, заросшей странной стелющейся травой, имеющей зеленовато-голубой цвет. Несколько раз носки его сапог попадали в хитросплетения стеблей, оказавшихся неожиданно прочными, словно силки. Казалось, растения изо всех сил цепляются за землю, на которой произрастали. Старлинг понимал, что отвлеченными мыслями лишь пытается замаскировать для себя важность этого визита, но упрямо продолжал размышлять о непокорной траве и ее особенностях, пока вдали не показался небольшой холм. На фоне совершенно плоской степи он выделялся особенно, что говорило о его явной искусственности. Ускорив шаг, Халаан довольно быстро добрался до пункта своего назначения, озираясь в поисках хозяев сего жилища, выглядевшего, словно землянка самого последнего бедняка. Обогнув холм, мужчина замер на мгновение, после чего произнёс, стараясь, чтобы звук его голоса не напугал женщину, склонившуюся над миниатюрным садиком:

- Я рад приветствовать вас, моя госпожа, в добром здравии.

Сулла выпрямилась, испачканной в земле рукой прикрыв глаза от безжалостно яркого синего солнца, а узнав гостя, доброжелательно улыбнулась:

- Добро пожаловать в нашу скромную обитель, уважаемый Халаан Эн Суйге.

- Можно просто Хэс, мы договорились об этом с предыдущей встречи, не правда ли?

- О, – мило смутилась женщина. – Но это было уже так давно... я могла забыть.

- Конечно, – словно принимая извинение, кивнул старлинг, после чего растеряно оглянулся: – Таймури?..

- Он ушел на охоту, так что вам повезло. – Улыбка на этот раз вышла натянутой. Халаан, удивляясь собственной неловкости, переступил с ноги на ногу, осторожно спросив:

- Как он?

- Лучше с прошлого раза. – Ответ Суллы прозвучал немного суховато, что она тут же поспешила исправить, добавив: – Память так и не восстановилась, но он неплохо обращается с оружием, которым вы снабдили нас, что дало нам возможность разнообразить меню.

- Вы прекрасно понимаете, что меня интересует отнюдь не степень его ловкости.

Сулла опустила взгляд на маленькую грядку, на которой чахли пара десятков бледно-желтых цветов. Было видно, что этим заморышам она отдает много времени и сил, но под здешним солнцем, видимо, не могло выжить ничего слабее упорной сине-зеленой травы.

- Все еще эмоционально неустойчив. Частые смены настроения, порой – агрессивность. Беспокойный сон, частичная потеря контроля над формой... но есть и явный прогресс! Уже три с половиной года наблюдаю ответную реакцию на положительный стресс. Адекватную.

Халаан встрепенулся, с болезненной жаждой впившись бесцветным серебристым взглядом в усталое лицо женщины. Сулла кивнула ему, светло улыбнувшись. Прошептала:

- Да, их можно вернуть.

- Но как?! – Вскричал поражённый старлинг, лелея в согревшихся ладонях трепетный огонёк надежды. – Как вы этого достигли?

- При помощи любви. – Просто ответила женщина. – Всего лишь любви, которую ваша раса столь высокомерно презирает. Терпением, бесконечным трудом и неустанной заботой... Сначала я стала для Тэла матерью, потом – сестрой и только после тысячелетия безумия, разделенного на двоих – возлюбленной. Знаете, порой я не жалею о забытых мною годах. Кто знает, сколько горя и отчаяния наполняло их.

- Мне жаль... – пробормотал Халаан совершенно искренне. Сулла в удивлении склонила голову к плечу. Красивые медные волосы женщины, забранные в хвост, хлестнули по спине, следуя ее движению.

- Странно, – наконец, вымолвила она. – Вы действительно необычный старлинг. Готова даже поклясться всеми сокровищами Дома Юкавы – вы ни мгновения не лжете. Но почему?..

- Потому что я отец. И у меня есть бедная, несчастная дочь, нуждающаяся в помощи. Я понимаю, что совершил ошибку, дав Дому Гэлли оружие против Таймури. Мною руководили необузданные чувства и среди того хаоса, что я носил в своем сознании, я знал лишь одно – не смогу вынести еще раз. Знаете, Высокий Оол настаивает на том, чтобы опекун наблюдал казнь от начала и до конца. Во благо и ради укрепления духовной связи между всеми Перворожденными. Во имя чистоты каждого из нас, однако... после того, как это сделали с Радой, во мне будто что-то сломалось и я перестал быть “чистым”, навсегда. Я – плохой старлинг. – Халаан горько улыбнулся. – Но и человек из меня не вышел. Слишком много времени потребуется для меня, закосневшего в своих привычках, чтобы так прорасти в суть человечности, как это сделали мои дети. Они были слишком юными, их мышление еще не успели заколотить в строгие рамки правил Высокого.

Сулла жестом пригласила Халаана сесть на пригорок, поросший сине-зеленой травой и попросила:

- Расскажите мне о вашей дочери.

Старлинг некоторое время молчал, собираясь с мыслями.

- Она мое солнышко. Единственное, ради чего я все еще нахожусь среди общества таких, как Высокий Оол и людей. Мне иногда кажется, что именно в детях нужно искать смысл жизни, особенно такой бесконечно долгой. Наверняка такие мысли сочтут крамольными, но мне уже давно наплевать на мнение эльдов. Пусть находят утешение в путешествиях по мирам, мне достаточно одного, где была бы моя маленькая девочка. – Серебряный взгляд Халаана потеплел, наполнившись слезами скорби. Стыдясь этого, он отвернулся, глухо сказав: – Она не сделала ничего ужасного. Просто не успела. Таймури находился среди людей гораздо... гораздо дольше, так почему степень их наказания оказалась равной?! – Плечи старлинга дрогнули, он закрыл ладонью глаза, а голос его постоянно прерывался и Сулла чувствовала глубокую, отчаянную боль этого... человека? существа? Она сидела молча, не собираясь говорить банальные слова сочувствия, ибо на собственном горьком опыте знала – это не более чем напрасное сотрясение воздуха, потому что никто и ничто не способно понять ужасающую, огромную боль от потери близкого человека, а тем более смягчить её ничего не значащими, пустыми словами.