Игры престолов. Хроники Империи (СИ) - Страница 188

Говорят, надежда умирает последней. Айрон считал иначе: последним умирает надеющийся. И он будет ждать чуда для своего сына столько, сколько потребуется.

Последний сотрапезник явился через несколько минут, тем самым намеренно продемонстрировав полное пренебрежение установленными правилами и бросая вызов авторитету Айрона. Впрочем, никто из собравшихся не оценил усилий Араго.

Второй сын Принца Ночи – неисправимый бунтарь и задира, темноволосый, темноглазый красавец с классическими аристократическими чертами лица, выдающими его несомненную породу, все его жесты и движения были исполнены чувственной грации опасного хищника. Несмотря на свою молодость, Араго уже считался весьма неудобным противником и немногие отваживались спорить с ним открыто. Сам Айрон не считал бретёрство и откровенную дерзость чем-то заслуживающим гордости, и посему Араго был в поместье нечастым гостем.

Он обвёл присутствующих надменным взглядом, полностью проигнорировав подобострастную улыбку управляющего, презрительно скривившись при виде меланхоличного Натана и вовсе нахмурившись, встретив ясный взгляд рабыни. Ревниво поджав губы, мальчишка отвернулся от любимой игрушки своего брата. Айрон мог его понять – Араго унаследовал бешеную харизму, но по молодости и неопытности не мог правильно ею распорядиться, что у Натана… прежнего Натана… выходило как-то само собой. Застарелая вражда сыновей нисколько не трогала Владыку, считавшего здоровую конкуренцию залогом гармоничного развития личности. Однако… теперь всё могло измениться.

Да, это была странная, но всё-таки семья и Айрон мысленно усмехнулся, подметив, что перенял милую привычку Лайтонена держать ближайших родственников на виду. Впрочем, сейчас паноптикум был неполон за счёт отсутствия Валери. Будучи нервной и слишком эмоциональной девочкой, дочь Айрона при его полнейшем попустительстве довольно скоро превратилась в психованную, заносчивую, эгоистичную стерву с огромным набором комплексов, так что сожалеть о её отсутствии на обеде было решительно некому – Валери своим скверным характером могла отпугнуть самых терпеливых из Терез.

По сути, все они в чём-то ущербны, – с тяжёлым вздохом констатировал Айрон. Дело было даже не в воспитании, коим он преступно пренебрегал. Изъян таился в структуре общества, социальном устройстве Эргона, где помешанные на борьбе друг с другом, хронические параноики, любовно лелеющие собственные фобии и страхи более всего боялись довериться ближнему. И сколько бы столетий ни бился над этой проблемой Айрон, будь он идеальным Повелителем, не смог бы изменить тех, кто меняться отказывался.

Иногда Айрон представлял эту проблему в виде огромной бетонной стены, в которую он напрасно пытается войти. Глядя на хмурые лица сотрапезников, Принц Ночи со слабой улыбкой решил перед следующей атакой преграды запасти побольше льда. Ибо отступать перед трудностями – не его путь.

От невесёлых размышлений его отвлёк поистине громоподобный стук в дверь. Видимо, визитёр напрочь проигнорировал цивилизованный звонок, обладающий тихой мелодичностью, отчего-то решив воспользоваться бронзовым молотком, служившим с давних пор скорее украшением.

Настойчивый стук повторился. Домочадцы встревоженно переглянулись, даже в пустых глазах Натана отразилось какое-то чувство, хотя произошло это лишь после того, как его ручная рабыня легко выпорхнула из-за стола с явным намерением собственноручно открыть дверь. Айрон решительным жестом велел всем оставаться на местах и лично спустился по парадной лестнице в огромный мрачный холл, с любовью декорированный ещё прадедом, да так и оставшийся неизменным, ибо у обитателей особняка не было ни времени, ни желания изменять суровой готичности, чей дух впитался в эти стены.

Дверь, едва скрипнув под собственной тяжестью, неспешно отворилась в дождливое ненастье осенней ночи, и на пороге возник силуэт мужчины в тёмном плаще, держащий в руках какой-то свёрток. Косые струи ливня щедро одарили застывшего в немом удивлении Айрона, когда нежданный визитёр спокойным и печально знакомым голосом произнёс:

- Приветствую, Владыка. Безмерно рад нашей новой встрече.

Решив, что с открытым ртом выглядит несолидно, Айрон скупо кивнул, ответив:

- Не думал, что дороги наших судеб сойдутся вновь, Инженер.

Ванахи мягко рассмеялся, откинув капюшон за спину, предоставив холодной влаге намочить слегка вьющиеся тёмные волосы. Свёрток в его руках приглушённо мяукнул.

- Я не стал бы искать вашего общества, если бы не обещание, данное когда-то моему отцу.

Айрон крупно вздрогнул, надеясь, что на его лице не отразилась та боль, что он до сих пор чувствовал при упоминании о Тимо. Он считал себя виновным в гибели друга – если бы не слабость, проявленная Айроном в битве, возможно, он мог бы помочь, и всё закончилось иначе… Мудрый, до удивления тёплый взгляд Хранителя Равновесия таил в себе понимающую улыбку, однако Ванахи не спешил с утешениями. Он даже не пытался войти в дом, и не потому, что ошеломлённый встречей вампир так и не догадался посторониться, а за его спиной заинтересованно топтались домочадцы и слуги. Просто не считал нужным задерживаться дольше необходимого. Перехватив слабо вякнувший свёрток одной рукой, Инженер вынул из кармана плаща небольшой кубик, выполненный из матового стекла непроницаемо чёрного цвета и, протянув его Айрону, невозмутимо пояснил:

- Это – инфокуб, настроенный персонально на вас. Послание, в нём содержащееся, не откроется больше никому. Зная о том, что вы не телепат, отец немного переделал прибор и теперь, чтобы ознакомиться с содержанием письма вам достаточно будет лишь поднести инфокуб к виску и дотронуться одной из его граней виска. Процедура абсолютно безболезненная. Предлагаю сделать это немедленно, поскольку моё и ваше время достаточно дорого.

Словно во сне, Айрон взял предложенный приборчик, вовсе таковым не выглядевший. На ощупь инфокуб оказался гладким и тёплым. Он будто ластился к руке вампира, его не хотелось выпускать из пальцев. Но когда Принц Ночи поднёс его к виску, волна жара усилилась, а спустя секунду мир вокруг замер, словно мгновение, застывшее на фотографии. Айрон не успел удивиться и испугаться тому, как дождевые капли, превратившись в миллиарды блестящих, переливающихся в свете уличных фонарей прозрачных сфер зависли в воздухе, заполнив собою всё пространство двора, а окружающие его люди, включая Ванахи, обрели неживую неподвижность – абсолютную и оттого ещё более жуткую. Всё это, впрочем, померкло и стало казаться неважным, ибо перед Айроном стоял Тимо Лайтонен в своём неизменном чёрном кителе без орденов и регалий, могущих выдать его истинный титул. Седые волосы красивой волной стекают по плечам и за спину, в синих, таких живых глазах отражается летнее небо…

Император улыбнулся, совсем как раньше, с лёгкой иронией приподняв белоснежную бровь:

- Здравствуй, Айрон. Как видишь, даже с того света я могу удивить тебя. Знать свою судьбу заранее – тяжкое бремя и я благодарен тебе за то, что во многом помогал мне его нести. – Взгляд Лайтонена словно потемнел, исполнившись тьмы и усталости, он смотрел прямо в душу Принца Ночи, выжигая на ней шрамы, которым не зажить и за тысячу лет. – Не вини себя ни в чём, ибо в произошедшем нет и не будет твоей вины. Айрон, мы были лучшими врагами, друзьями и партнёрами, но я так и не смог довериться тебе полностью, о чём жалею. Простишь ли ты мою гордость? Разумеется, мертвецу прощение ни к чему, однако той частичке меня, что я могу подарить тебе, оно просто необходимо. В этой новой жизни мои надежды и мечты и только от тебя зависит – суждено ли им сбыться.

Я люблю тебя, Айрон. Всегда любил. Ты, конечно, быстрее разобрался в своих чувствах и, должно быть, страдал от невозможности разделить их, но пойми… Я старше, во мне многое перегорело за все прожитые годы, и я не мог позволить тебе сгореть следом в попытках дотянуться до меня. Так сложилось, что мы оказались по разные стороны черты, разделяющей вечность. Моя – уже закончилась. Твоя – только начинается.