Игры генов. Часть 1 (СИ) - Страница 9

- Живой, - удовлетворенно произнес бородатый. - И крещение водкой принял. Как назовем-то его, Ваше высокоблагородие?

- Раз он в Петербурге воскрес, то и назовем его Петром. Но смотри, Гаврила. Для всех это мой племянник, сын покойной сестры моей, который был цыганами выкраден и странствовал по белу свету, пока я не нашел его на Кавказе по лядунке, которую получил он от своей матери при рождении, - офицер приподнял мою голову и что-то надел на мою шею. - Ну, здравствуй, племянник мой, Петр... Петр Найденов.

Племянник

От глотка водки у меня закружилась голова и я, честно говоря, не понимал, где я, мне казалось, что снова снится сон, дорога, начальник конвоя, бородатый казак Гаврила. Я что-то проспал, что-то произошло, и я очутился у руссов, но где же принц, где придворный лекарь? Я закрыл глаза и все исчезло.

Пробуждение было похоже на другой сон. Я ехал в повозке, укрытый какой-то шкурой. Рядом с моей головой было что-то белое. Мы не ехали, а катились по этому белому, словно снег на горах Гиндукуша. Был слышен глухой стык копыт и меня не трясло. Воздух был чистый и такой острый, что сдавливал мои легкие, и мне приходилось прикладывать руку ко рту, чтобы уменьшить дыхание.

- Глянь-ко, проснулись Петр Николаевич. Сейчас подъедем, а там вас ждут и заждались все, - впереди на маленькой скамеечке сидел русский казак Гаврила и улыбался своей широкой улыбкой.

Через какое-то время повозка остановилась. Гаврила взял меня на руки и внес в дом. Сразу пахнуло ставшими знакомыми запахами.

- Несите сюда Петра Николаевича, - раздался приятный голос русской женщины.

Меня взяли на руки и положили в теплую постель. И сейчас я увидел эту женщину.

- Здравствуйте, племянник, - сказала женщина, - наконец-то вы вернулись к нам. Я надеюсь, что скоро вы будете вставать и расскажете нам о своих приключениях. Все наши соседи только о вас говорят и ждут не дождутся, когда им можно будет приехать к нам с визитом. Я тоже так хочу услышать вашу одиссею.

- Екатерина Александровна, наш гость устал. Будьте любезны приготовить для него бульон, после дороги у него, наверное, появится зверский аппетит, - я увидел начальника конвоя, который был в атласном халате, расшитом шнурами, как гусарский ментик, - ну как, племянник, очнулся? Скажи спасибо, Гавриле, ангел твой и хранитель и всегда будет рядом при тебе.

- Почему вы меня забрали к себе, где мои соотечественники, кто мне объяснит, что все-таки происходит, - я пытался хоть что узнать о своем положении.

- Сейчас ты попьешь бульон, а потом мы с тобой поговорим. И называй меня Николай Петрович, все-таки я твой дядя, - сказал офицер.

- Вы не..., - попробовал возмутиться я, но Николай Петрович прижал палец к своим губам, давая знак помолчать.

В комнату вошла Екатерина Александровна с чашкой бульона, приподняла меня на подушках и стала кормить с ложки, как маленького ребенка. Я схлебывал с ложки наваристую жидкость с янтарными капельками жира и чувствовал, что во мне просыпается звериный голод. Как будто я не ел с того времени, как мы въехали на российскую территорию.

- Можно мне еще что-то покушать? - попросил я.

- Можно, но только чуть попозже, - сказала женщина. - После такого голодания нужно есть очень маленькими порциями и мягкую пищу, чтобы не навредить организму.

Она взяла чашку и ушла. На кресло рядом с кроватью сел Николай Петрович и сказал:

- Сейчас ты можешь мне задавать любые вопросы, но вначале спокойно выслушай, что я тебе расскажу. Ты можешь мне верить или не верить, но мне кажется, что ты заметил, что я говорю то, что думаю. Слушай.

Ты был включен в состав посольства не из-за того, что умеешь говорить по-русски. В посольстве был и другой драгоман. Ты был ларцом. В шахском дворце в тебя зашили большой алмаз, которым хотели загладить вину за убийство российского дипломата Грибоедова. Поэтому тебя кормили самыми питательными продуктами и разрешали пить вино, несмотря на то, что ты мусульманин.

Во время войны, когда человек теряет много крови, ему дают пить вино. Так и тебе. Я уж не знаю, каким тебя довезли, но через день после аудиенции у нашего царя тебя похоронили на мусульманском кладбище. Гаврила встретил вашего драгомана на улице и спросил о твоем здоровье, а драгоман и рассказал, что тебя только что похоронили.

Гаврила прибежал ко мне и говорит, что не верит в то, что ты умер. Какое бы кладбище ни было, а раскапывать могилы нельзя. Святотатство это. Ваши разрешение на раскопку могилы не дадут. Наши тоже. Гаврила пошел один, а я охранял его в стороне.

Закопали тебя не глубоко, холодновато уже было, и земля была тверденькая. Лежал ты в простыню завернутый, сердце еле прослушивалось, но на зеркальце парок оставался. Значит дышишь.

Гаврила закопал могилу и сделал все так, как оно было раньше, а тебя мы привезли ко мне на квартиру. Ты все в беспамятстве был, но дышать стал лучше и сердце у тебя забилось. Шрам уже почти зарубцевался. Почти месяц ты так лежал. Глотал пищу жидкую, но глаза не открывал. Первый раз сегодня открыл.

А сейчас подумай, что было бы, если мы обратились в ваше посольство и сказали, мы тут вашу могилу раскопали и говорим, что вы живого человека похоронили. Я не знаю, остался бы я жив или нет, но в том, что тебя бы добили и снова похоронили, я в этом не сомневаюсь. Представь, если кто-то из мусульман встает из могилы и говорит, а я живой. Что с ним делают? Правильно. Аллах твою жизнь забрал, а ты встал и нарушил волю Аллаха, нужно волю Аллаха восстановить. Поэтому я и объявил тебя своим племянником, который в младенчестве потерялся и нашелся после многолетних скитаний.

Если тебя объявить выжившим шахским подданным, то не миновать нам всем тюрьмы, а то и плахи. Родители твои знают, что ты умер. Ты представляешь, что тебя сейчас ждет в Иране? И я представляю. Ни отец, ни мать не поверят в твое воскрешение и скажут, что ты див и что с тобой нужно поступать как с дивом. Так что у тебя только один выход - быть русским и моим племянником.

За долгий путь я к тебе привязался, хороший ты парень и уж поверь, в моей семье тебя не обидят. Что-то мне кажется, что ты с самого начала был приговоренным в твоей стране. Ведь ты не знал, почему тебя раненного везут в посольстве. И я тоже не понимал, потом, правда, начал понимать причину такой заботы о тебе, человеке не высокого звания.

Чтобы соседи наши не донимали тебя, как только оправишься, отдам тебя в юнкерское училище, и через два года выйдешь в строй подпоручиком, а уж я позабочусь о твоей службе. Обдумай все и не делай поспешных действий, тебя никто насильно здесь не держит, можешь поступать, как захочешь. А сейчас задавай вопросы.

Какие можно задавать вопросы после этого рассказа? Значит, не было никаких разбойников, а в меня зашили алмаз и везли во мне прямо в русскую столицу. Не знаю, что произошло, я ничего не помню, но я очутился у русских конвойцев. Единственных знакомых мне людей в России.

Я видел в Иране, как одного человека похоронили заживо, и ему удалось раскопать свою могилу. Он шел по улице, а все люди шарахались от него как от привидения, потому что он уже был похоронен по обряду до захода солнца. Он так не дошел до своего дома, его забросали камнями и снова положили в могилу. И все успокоились, выполнив то, что было предписано Аллахом.

Наш Бог не воскресал из мертвых и не оживлял мертвых, как это было у христиан. Для всех я мертвый. И для Аллаха тоже. Мои родители правоверные мусульмане и они тоже отшатнутся от меня. Живой я только для этих людей. Их Бог не отвергает меня.

Вероятно, это он воскресил меня и послал своего бородатого ангела по имени Джабраил, а у русских он Архангел Гавриил, чтобы я начал другую жизнь. Если Боги могут друг с другом договориться, то люди обязательно должны договариваться. Спасибо этим людям за мое спасение, за мое второе рождение.