Игрушка стаи (СИ) - Страница 9

Райан рассмеялся.

— Дому не хватает женской руки, ты права. Дрейк уже больше восьми лет главенствует в стае, но до сих пор не женился.

Я отметила, что Райан не заменяет понятие стаи благозвучным для людей "родом".

— Все высшие живут в доме постоянно?

Мужчина покачал головой.

Нам подали, на мой вкус, слишком тяжелый завтрак. Я не привыкла с утра накидываться на еду и мясные рулеты были слишком сытным блюдом. Поэтому отставив горячее, я принялась за творог с фруктами — он подходил намного лучше.

— Дом принадлежит Дрейку и Кендару, остальные высшие живут в своих домах. Хотя, по правде сказать, это поместье любимо нами куда больше прочих. Поэтому я предпочитаю как можно больше времени проводить здесь.

— А остальные члены стаи? Сколько их?

— Много. В Кандегории живет лишь небольшая часть Торнов. Остальные — карханы рангом пониже — рассредоточились по всему миру.

— Но неизменно по первому зову готовы приехать, — чуть улыбнулась я.

— Разумеется.

— Как становятся высшими?

— По праву наследования, старшинства и силы. Ведущую роль играет сила кархана — сила второй ипостаси, затем родители, затем старшинство.

Спрашивать о второй ипостаси было невежливо, и я чудом удержалась, прикусив язык.

— Значит, Дрейк самый сильный.

Райан вдруг странно хмыкнул.

— Формально.

— Что это значит?

Я пыталась выудить из разговора как можно больше информации. Карханам нужно было расположить меня к себе — если Дрейк не врал и они действительно так чтят женщин. А значит, Райан по возможности ответит на все мои вопросы.

— Кендар поддался Дрейку на ритуале выбора главы. Многие уверены, что Кендар выигрывает Дрейка не только по старшинству, но доказать не могут.

— Я думала, Дрейк старший…

— Увы, — усмехнулся Райан.

— Но почему Кендар отказался?

— Управление делами рода требует определенных навыков. И склонности к определенной работе. Кендару нравятся сложные задачки, а Дрейк обожает порядок. Я думаю, они решили все между собой заранее и не скажу, что такое положение мне не нравится.

Он перегнулся, чтобы взять молочник и будто невзначай скользнул пальцами по моему запястью. Я сделала вид, что не заметила.

— Не хочешь экскурсию по дому? Ты ведь толком и освоиться не успела. Я вырос здесь и могу рассказать обо всех тайнах поместья. Покажу зимний сад, библиотеку… картинную галерею, если пожелаешь.

Картинную галерею… я мысленно усмехнулась — значит, Райан у нас любитель искусства.

— С удовольствием, если это не займет много времени. Я хотела бы написать домой о том, что благополучно добралась.

— За час-другой управимся.

Райан терпеливо дождался, пока я закончу завтрак и поднялся, а затем подал мне руку. Секундное колебание — приняла. Мы вышли с балкона и спустились на этаж ниже. Райан довольно интересно рассказывал об истории поместья. По его словам, раньше это был загородный особняк какого-то графа, приближенного к королевской семье.

— Потом Нейтвилл стал расширяться. Из деревушки превратился в город, границы сильно сместились.

— А как поместье перешло к карханам?

— Не поверишь, — улыбнулся Райан, — долг крови. Наш предок спас жизнь тому графу, и особняк стал уплатой в счет долга.

Да… кто-то рассчитывается недвижимостью, а кто-то — людьми.

— Похоже, долг крови — штука серьезная. Я толком ничего не знаю о нем. Как он появляется?

— Когда кархан спасает жизнь кому-то, не состоящему в стае. Человеку или другому кархану — неважно. Долг крови требует чего-то эквивалентного жизни в ответ. Это довольно сложная магия.

— Но почему тогда Дрейк сказал, что у них с отцом была договоренность о несложной работе?

— Понимаешь, обе стороны должны принять долг не только формально, но искренне. Посвятить остаток жизни работе на стаю — достаточно серьезно.

— Мне хотелось бы верить, что не придется посвящать всю мою жизнь работе на вас.

— Вы с Дрейком обсудите все условия, когда он вернется. Не думаю, что понадобятся такие радикальные меры.

Я едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Радикальные, надо же.

Мы прошли по зимнему саду и в качестве дани вежливости я отсыпала Райану комплиментов по поводу дома. Тем более, что в этом северном скупом уюте действительно был некий шарм. Я еще не поняла, нравилась ли мне атмосфера, царящая в доме Торнов, но как минимум оценила ее аутентичность.

— А это, — Райан толкнул очередную дверь, — мой кабинет. Именно здесь я работаю, когда живу в поместье.

— Работа?

— Я занимаюсь фондами Торнов. Вкладываю, приумножаю, слежу, чтобы деньги работали. Покупаю золото, продаю золото, оцениваю риски и так далее. Скучная финансовая работа, но хорошо прочищает голову.

Кабинет был просторный и уютный. Массивная мебель из красного дерева была обита мягкой красной тканью, а все элементы декора отделаны бронзой, под старину. А может, и были старинными — я не слишком разбиралась в интерьерах.

— Налью тебе выпить. Вообще я не поклонник алкоголя в первой половине дня, но мне уже давно хочется поделиться этим ликером. Я привез его из Райкарры — родины карханов. Потрясающий вкус.

Пока он возился с бокалами и бутылкой, я подошла к столу и невольно зацепилась взглядом за лежащие там рисунки. Конечно, снова вспомнила ночную сцену, но на тех рисунках, что лежали передо мной, не было ровным счетом ничего непристойного. Девушки, мужчины, дети — графические портреты углем. Северные пейзажи и извилистые улочки Нейтвилла.

— Балуюсь на досуге.

— Любите графику? — рассеянно спросила я.

Спиной чувствовала внимательный взгляд Райана и вдруг, словно вспышка, пришло понимание: он знал. Знал, что я стала свидетелем той сцены, а сейчас наблюдал, ловил реакцию. Это была такая игра, без правил, но с условиями.

— Джессен считает, у меня нет вкуса. Он говорит, я не умею видеть красоту цвета, и потому рисую углем. Что ближе тебе, Лилиана?

— Литература, — улыбнулась я. — Изобразительное искусство — не то, в чем я разбираюсь.

Райан протянул мне бокал, на дне которого плескался алый ликер. Совсем немного, исключительно чтобы оценить вкус и цвет. Поняв, что спаивать меня пока не собираются, я немного пригубила жидкость. Неожиданно она мне понравилась — с кислинкой, прохладная в начале и разливающаяся теплом внутри потом.

— Садись, — вдруг попросил Райан.

Он сам усадил недоумевающую меня на стол вполоборота к креслу. Я не была поклонницей сидения на столе, но уж очень было интересно, чем все закончится. Закончилось банально, но в то же время довольно необычно — Райан взял папку с чистыми листами пергамента и заточенный кусочек угля.

Рисовать? Он собирается меня рисовать? От этой мысли губ коснулась улыбка, совершенно искренняя. Как и любой девушке, мне было приятно вдохновлять на творчество. А еще контраст Райана, что я увидела за ширмой и Райана, что развлекал меня экскурсией по дому, вызывал неоднозначные чувства.

Я наслаждалась фруктовым запахом ликера, его вкусом, прохладой на губах. Скупое северное солнце лучами касалось щеки.

— Мне нравится не сама графика, как стиль. Мне нравится процесс, — продолжил говорить кархан. — Магия преображения чистого листа. Когда из четких линий появляется мгновение — запечатленный момент. Живопись и цвета отражают полутона и оттенки, а графика показывает только важное. Самую суть вещей.

Его рука двигалась быстро и четко, а лицо выражало задумчивость. Сейчас я наблюдала за Райаном, а он отвлекся на рисунок. Пожалуй, по-своему мужчина был красив. Четко очерченные скулы, подбородок, выразительные глаза. Он был создан для графики, а может, это играло со мной воображение.

Когда он закончил, повернул ко мне лист пергамента. Я поразилась этому мастерству — буквально из пары десятков линий он создал набросок портрета. В девушке на портрете совершенно четко угадывалась я.

— Потрясающе. У вас талант.

— Чем бы ты ни занимался, нужна отдушина, — пожал плечами Райан. — Это не единственное мое увлечение.