Игрушка богов (СИ) - Страница 2

Посмотрела на время — через два часа открытие библиотеки. Можно прогуляться, посидеть на лавочке в парке, подышать свежим воздухом... Решено, иду.

***

Я сидела под деревом, смотрела на закат и вспоминала, как здесь оказалась. Почти год прошел, а воспоминания все еще так свежи...

Бежать, бежать быстрее, я не могу позволить, чтобы меня догнали. Вряд ли тогда выживу, но последние дни будут очень мучительными. В боку уже колет, плащ цепляется за деревья, но я не могу его скинуть — он хоть как-то прикрывает мое полуголое тело и согревает от ночной прохлады. Вот, опять, резкий рывок и я стремительно лечу на землю, больно ударившись щекой о какую-то корягу и ободрав колено.

Так и думала: плащ зацепился за ветку, и я вновь из-за этого упала. Слезы заволакивают глаза. Всепоглощающий ужас, пронзительные крики и… их обугленные тела. Нет, не думать, иначе не смогу бежать дальше.

Когда выберусь отсюда — можно будет выплакаться, побиться в истерике, впасть в депрессию, но только если буду в безопасности. Закусив губу, поднимаюсь и, отцепив плащ, продолжаю свой бег. Ноги уже изранены в кровь, я ведь сбегала босиком, но меня это не волнует — главное успеть выбраться отсюда, а потом... А что потом? Не важно, главное выбраться. Остальное не важно!

Вдалеке уже слышны крики стражников, еще быстрее бегу куда-то в темноту, продираясь сквозь колючие кусты и огибая деревья. Очередной рывок моего плаща. Я оборачиваюсь, дергаю его, застежки ломаются, и я вновь падаю, но падаю вниз, качусь по пологому склону, сдирая кожу и ставя себе все новые синяки. Сильный удар по голове, темнота...

***

Пришла в себя явно не в лесу. Я лежала на чем-то мягком, накрытая чем-то теплым. Первым моим порывом было вскочить и бежать отсюда, пока он не вернулся. Но, резко сев, скорчилась от нестерпимой боли в груди, глухо застонав. Неужели сломала ребро? Это все, конец. Я не смогу опять, после всего. К тому же, вряд ли мне так просто спустят с рук мою выходку. Лучше умереть сразу.

В соседней комнате послышались шаги. Я испугано замерла. Если это стражник, то у меня еще есть шанс выхватить у него меч и вонзить в себя. Или в него.

На пороге комнаты замялись, не спеша входить. Я, решившись, сделала глубокий вдох, о чем тут же пожалела. Ребра мне напомнили, почему так делать нельзя и я, не сдержавшись, вновь вскрикнула. В комнату стремительно вошел мужчина. Безоружный. Однако...

— Ты чего это удумала? Тебе мало увечий, еще усугубить свое положение захотела?! Постельный режим, живо! — прогрохотал он гулким басом.

Неожиданно даже для себя легла обратно. Сердце гулко стучало в груди. Но этот мужчина не казался опасным. И на евнуха точно не похож. Массивный, бородатый, но невысокий. Хоть я и дома была довольно высокой девочкой, но по сравнению с людьми этого мира, вообще каланча. Ростом с их среднестатистического мужчину. Ничего не понимаю.

Он тем временем подошел ко мне, деловито потрогав своей ручищей мой лоб. Одобрительно кивнул каким-то своим мыслям и вновь вышел из комнаты. Я потрясенно смотрела ему вслед. Буквально через минуту он вернулся, неся в руках плошку с чем-то ароматным, предположительно супом. Словно в ответ мой живот громко заурчал. Я покраснела. Гигант хмыкнул.

— Ешь, пока не остыло. Хотя нет, тебе лучше не двигаться, сейчас я тебя сам покормлю, — добродушно пробасил мужчина, присаживаясь на стул возле моей кровати.

— Не надо, я сама, приподнимусь только. Где я? Кто вы? Что со мной дальше будет? — забросала я его вопросами.

Он помог мне облокотиться на подушки и подал суп. Сам же нахмурился.

— Дядькой Тарином меня кличут. Я здесь что-то на вроде местного лесника. Шел проверять силки, что мальчуганы здесь, бывало, ставят, как глядь — ткань какая-то на кусте трепыхается, зацепилась видимо. Я подошел поближе, думал, может, обронил кто — заберу к себе. Найдется хозяин — отдам, а нет — и мне пригодится. Начал отцеплять ее, а смотрю – застежки-то дорогие, чай, золотые будут. Глядь, и куст поломан. Как будто свалился на него кто. Подхожу к обрыву, а там ты лежишь на берегу на камнях. Еще немного и в воду бы свалилась, а река Стреминка потому так и называется — стремительная больно, ни человек, ни зверь оттуда не выплывет. Ты не отвлекайся, ешь. Я и подобрал тебя. Подлечил твои синяки и ранки, а вот головой и ребрами ты сильно ударилась. Вроде не сломала ничего, но ушиб знатный вышел. Ты как, помнишь кто ты, откуда? — поинтересовался дядька Тарин после своего рассказа.

Я лихорадочно соображала. Стоит ли ему рассказывать или не стоит? Тем временем он внимательно на меня посмотрел и опять хмыкнул.

— Знаешь, у меня была дочь, на тебя чем-то похожа. Но вот любопытная была — жуть просто. И все хотелось ей сбегать на замок недалеко отсюда посмотреть. Однажды она пошла туда. А вернувшись, рассказывала, какого господина дивного она там встретила. И добрый он, и смелый, и красивый, и веселый. Все рвалась туда вновь. Уж как мы с матерью ее ни отговаривали, но бегала она к нему. А потом однажды не вернулась. Кто-то из односельчан рассказывал, что видел, как она садилась к нему на лошадь и в замок с ним въехала. Я долго пытался выяснить, что да как. Узнал лишь, что господин наш охоч до молоденьких девушек, и чем больше их у него, тем лучше. Не вернулась к нам больше наша Астрина. А еще совсем малышка, двадцать три годка лишь стукнуло. Я пытался что-то доказать, бегал к старосте, но нам лишь ответили: "Ничего не знаем, надо было лучше следить. Небось, сбежала с каким-то ухажером". И на этом все. Через два года ее родовое дерево засохло, знамо нет ее больше на этой земле. Хриса не выдержала этого известия, слегла, а через месяц и ее не стало. Вот и перебрался я в лес, не могу я с людьми общаться. Не доглядел, — грустно закончил он свой рассказ.

Мне стало жалко его. Но вот Астрину, честно говоря, не очень. Я вынуждена была там находиться, а она сама полезла. Хотя, не мне судить. По здешним меркам она еще почти ребенок. Подросток. Люди здесь живут примерно до двухсот лет и совершеннолетие наступает в двадцать пять. Я же попала туда за месяц до того, как мне исполнилось семнадцать. Сейчас мне двадцать. Или двадцать один? Точно теперь и не скажешь.

Родовое дерево тоже весьма интересная штука. Когда человек рождается, обязательно саженец высаживают. Он расцветает, когда человек становится юным, тускнеет, когда человек болеет, дает плоды, когда у человека рождаются потомки, и засыхает, когда человек умирает.

— Ты не серчай, но я знаю, что и ты оттуда. Всем известно, какую одежду там носят. И все знают, что девушки должны по замковым коридорам ходить в длинных черных плащах, скрывающих полностью фигуру, которые крепятся лишь на застежке под шеей, и снимают их лишь при входе в покои господина. Не бойся, не выдам тебя. Рад, что хоть кому-то удалось сбежать оттуда. Я могу тебе помочь, — продолжил Тарин.

— Я буду рада любой помощи. Спасибо тебе и мне жаль твою дочь и жену. Меня зовут Алёна, — решила довериться я ему.

Может, и глупо вот так, первому встречному, но он уже мог меня сто раз выдать. Так нет же, лечил. Да и противопоставить ему я ничего не могу. Остается лишь смириться с неизбежным. Хуже уже не будет.

— Алона?

— Альона. Мягкое "ль"

— Алиона?

— А-ЛЬО-НА, — медленно и четко произнесла я.

— Альена?— выдал совсем уж не похожий на мое имя вариант. Но неожиданно мне понравилось. Почему бы и не сменить имя, начиная новую жизнь?

— Да, пусть будет Альена, — устала спорить я.

— Оно имеет какое-то значение? — спросил он.

— Да, имя "Алёна" на одном из языков звучит как "факел", — нехотя пояснила я.

Какая ирония. Меня обозвали "Искоркой" даже не зная, что мое настоящее имя близко по значению.