Игроки - Страница 3

– Да ты у меня на коленях сидела каких-то пять лет назад, – попытался он привести веский довод.

– Не было этого! – возмутилась я. – Ни пять, ни десять лет назад ни на чьих коленях я не сидела. Разве что на папиных…

– Да, пожалуй, не зря меня предупреждали о проблемах, которые приходят со взрослением дочери, – мрачно сказал папа. – Гастон, если она и сидела у тебя на коленях много лет тому назад, чего я, признаться, не помню, не стоит рассчитывать, что это произойдет сейчас. И вообще, Шанталь, давай-ка мы с тобой поменяемся местами.

Гастон разочарованно вздохнул. Я скромно потупила глаза по пансионерской привычке и села напротив папы, аккуратно расправив юбки. Кто мог подумать, что я произведу такое впечатление на соседа! Да, он долго меня не видел, но я не настолько изменилась – так, подросла немного…

– Шанталь, когда ты улыбаешься, кажется, что сюда заглядывает лучик солнца, – Гастон упорно не желал сворачивать с выбранной дорожки. – У тебя такие длинные ресницы, что в их тени могут отдыхать феи.

– Кхм. – Папа громко кашлянул, привлекая к себе внимание. – Как у вас в этом году с урожаем винограда?

Поскольку я соседу упорно не отвечала, ему пришлось удовольствоваться беседой с моим отцом. По правде говоря, за этот день я устала от назойливого поклонника и только обрадовалась бы, реши он выйти из экипажа и немного размяться. Мы с папой прекрасно доехали бы без него. Не думаю, что моего дражайшего родителя так уж волновали вопросы виноградарства и виноделия, хотя они и были для нас довольно важны. Тем более что Гастон все равно ничего внятного сказать не мог: слишком сильно его занимало другое. Он вздыхал и бросал на меня выразительные взгляды. Я делала вид, что устала и ничего не замечаю.

Когда мы доехали и Гастон начал вылезать, папа предложил ему воспользоваться нашим экипажем, чтобы добраться до дома. Приглашать соседа в гости он явно не собирался. И то сказать – терпения у моего родителя хоть и много, но оно не бесконечно.

– Спасибо, инор Лоран, – прочувственно сказал Гастон, – но я лучше пройдусь, подышу свежим воздухом.

– Нет-нет, как можно, – запротестовал папа и начал подпихивать соседа назад в экипаж, – ты устал, сейчас темно. Запнешься, что-нибудь себе сломаешь. Ночь – не время для прогулок.

Сопротивляться моему папе, когда он твердо решил добиться успеха, – дело бесполезное. Что и ощутил на себе Гастон в полной мере. Дверка за ним захлопнулась. Папа дал сигнал Жаку трогаться, с удовлетворением посмотрел вслед отъезжающему экипажу и сказал:

– Вот ведь незадача. Всегда казался адекватным, а сегодня словно подменили. Солнце, звезды, ресницы, феи. Выпил, наверное, чересчур много. Проспится – все забудет.

Выпил Гастон действительно многовато – заливал бокалом шампанского свое горе, когда я танцевала с кем-то другим. Бокалов было много, и к концу вечера горе залилось уже морем спиртного. Но слабое шампанское быстро пьянило и так же быстро должно было выйти.

– И меня? – позволила я себе легко подколоть отца.

Я не думала, что меня невозможно забыть, но в голове после бала чувствовалась необыкновенная легкость, хотелось шутить и смеяться безо всякой причины. И танцевать, танцевать и танцевать… Все равно с кем, лишь бы не наступал мне на ноги и не шептал в уши глупости про фей.

– Эх, Шанталь… – Папа выразительно вздохнул. – Но если за ночь его помешательство не пройдет, то над этим мы подумаем завтра.

– А почему ты настоял, чтобы он уехал, а не прошелся? Возможно, свежий ветер и выветрил бы из его головы всю эту дурь получше сна.

– Что я, молодым не был? – снисходительно сказал папа. – Не отправь я его на нашем экипаже, сейчас он напросился бы в гости и опять вещал про длину твоих ресниц и все такое. Я спать хочу, а вдвоем вас не оставишь – мало ли что ему там в голову придет? Вдруг решит лично измерить то, что ему пока не видно? – Папа широко зевнул и продолжил: – А в моих планах нет срочной выдачи дочери замуж.

– В моих – тоже. Я бы с ним и не осталась.

Я поцеловала уставшего папу в прохладную от ночного воздуха щеку и ушла к себе. Но спать не хотелось. Пусть каждая частичка моего тела чувствовала усталость, но казалось, стоит закрыть глаза, и безвозвратно пропадет волшебство сегодняшнего дня, полное чарующей музыки и танцев. Как же рано закончился бал! Неприлично для герцогского семейства делать его столь коротким. Конечно, их несколько извиняло случившееся покушение, но наследник вскоре после начала бала ушел, через некоторое время за ним последовали родители. Лорд Эгре то уходил по своим делам, то приходил. Пару раз я ловила его взгляд на себе, что не радовало, хоть взгляд был не восторженный, а, скорее, изучающий. Говорили, что он вербовал агентов в самых разных слоях общества, и попасть в зону его интересов мне не хотелось.

– Инорита, что ж вы меня не зовете? – Марта, как всегда, ворвалась в мою спальню без стука. – Неужто так и будете в платье спать?

Слишком давно она у нас работала, со времен моей бабушки, и считала, что никто лучше, чем она, не позаботится о семье Лоран. Папа иногда ворчал, что она слишком много себе позволяет, но ворчанием все и ограничивалось. Марта уже казалась неотъемлемой частью нашего дома.

– Не хочу спать. Танцевать хочу!

Я подскочила с пуфика и закружилась по комнате.

– Полноте, инорита, еще натанцуетесь. А сейчас пора спать, – твердо ответила Марта и поймала меня за край платья.

Вздохнув, я начала снимать украшения. Они красиво разлеглись на прикроватной тумбочке и притягательно поблескивали, напоминая о закончившемся бале.

– В сейф бы их, – задумчиво сказала Марта, – не дай Богиня, чего случится.

– Что с ними за ночь случится? – возразила я. – И папа уже наверняка спит.

– Да, инор Лоран уже вовсю храпит, – подтвердила экономка. – И все же непорядок. Вдруг воры? А у вас все тут выложено, искать не надо. Сгреб и убежал.

Она сурово на меня посмотрела. Я хотела возразить, что воров у нас отродясь не было. Кто потащится в такую глушь, если в городе дома знати стоят рядышком и битком набиты ценностями, которых в нашей семье никогда не было и быть не могло? Но сказать ничего не успела, так как за окном раздался шум и грохот от падающего тела.

– Воры! – возопила экономка и бросилась к окну. – Держи воров!

Надо же, какая развитая интуиция у этих воров: не успела я не положить драгоценности в сейф, как они тут же за ними полезли.

К окну я устремилась даже быстрее Марты, так хотелось увидеть этих уникальных личностей.

Но за окном было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Виднелось только какое-то бесформенное пятно на кусте роз, сразу под моим окном. И оно не шевелилось.

– Убился? – неуверенно сказала я.

– С такой высоты? – скептически ответила Марта. – Сейчас мы его, голубчика, прихватим. Будет знать, как порядочные семьи обкрадывать! Жак! Не спи, паршивец, нужно задержать бандита, пока он не очнулся и чего-нибудь не свистнул!

– Шанталь… – раздался слабый голос из кучи.

– Это не вор, – разочарованно сказала я, только теперь разглядев, что валяется страдалец не только на розах, но и прикрытый побегами плюща, что так красиво оплетал стену. Посадили мы его не столь давно, и заматереть он не успел.

Я высунулась из окна подальше и осмотрела стену. Так и есть. Этот пьянчуга пытался по нему залезть и оборвал. – Это Гастон Эгре, наш сосед.

– Одно другому не мешает, – заметила экономка, но уже не с таким пылом. Похоже, разочаровалась она не меньше меня. Действительно, Гастона Марта неоднократно видела, а вот настоящего вора – ни разу. – Сейчас инора Лорана поднимем, пусть он решает.

– Шанталь, я умираю, – раздался жалобный голос, но не успела я испугаться, как Гастон добавил: – От любви.

Поскольку он лежал не двигаясь, то я забеспокоилась: вдруг куст роз недостаточно смягчил падение, и Гастон весь переломался и сейчас истекает кровью прямо под моим окном?

– Нужно будить папу и звать целителя. Марта, отправь кого-нибудь. Папу я подниму сама.