Игра (СИ) - Страница 11

- Или я не прав? Хах. Твоя помощь никому здесь не нужна, точно так же как и ты.

Тот опустил глаза, сжав бессильные кулаки и чувствуя давление в груди.

- Даже мать отказалась от тебя, настолько ты ничтожный.

Голубые глаза блеснули на слабом свету, его лицо покраснело, а подбородок сморщился.

- Все всегда бегают от тебя. Хах, хочешь кому-то подарить свою любовь? А она кому-то нужна, от тебя-то? Никому ты не нужен, признай это наконец-то.

- Не говори так! - отчаянно выкрикнул на него, уже будучи в слезах.

- Не унижайся перед дамой. Мужчине не присуще плакать, словно ребенку. Хотя, смотря на лицо и поведение ты до сих пор остаёшься ребенком. Маленьким, брошенным и никому не нужным.

- Сука! - врезал ему, попав прямо в челюсть.

На этот крик выглянули почти все.

- Хах, - потёр щеку, поднимаясь с помощью стены. - Несдержанный ребёнок...

Денис уже не знал, что ему делать. Чувства были сильнее здравого смысла. Он взял этого Нильса за воротник, прижал к стене и начал избивать в истерике. Слёзы затуманивали всё. Очертания медленно, но верно расплывались, оставляя на своем месте только силуэты. В один из ударов Денис промахнулся и со всей силы ударил прямо в камень, раздробив при этом мелкие косточки на руке. Медленно упал на колени, всё ещё продолжая плакать, заливая лицо солёными слезами. Нильс довольно быстро оклемался и выровнялся, держась за стену. Анна, что всё это время стояла совсем рядом, лишь молча наблюдала за происходящим и делала свои выводы.

- Вы с дуба рухнули? - раздался угрожающий голос Каспара. - Вы что здесь устроили? - подошёл к ним. - Хотите снова отношения повыяснять? Идите на улицу, - указал на лестницу, - и там разбирайтесь! Анна, - посмотрел на неё, - кто в этот раз начал?

- Оба виноваты, - осмотрела обоих. - Денис, - посмотрела на него.

Тот сразу же немного успокоился и поднял к ней голову, держа переломанную кисть на весу.

- Я не нуждаюсь в защите. Если необходимо сказать "нет", я могу делать это столько, сколько потребуется.

Молодой человек смиренно опустил голову, понимая, что и здесь его помощь никому не нужна. Нильс усмехнулся, увидев эту аппатию. Теперь же Анна обратилась к нему:

- Нильс.

Тот поднял голову.

- Вы поступили крайне низко и неуважительно, по отношению к нему.

- Не нужно меня защищать, - негромко произнес тот и не спеша поднялся, всё ещё не поднимая головы и шмыгая носом. - Никому это не нужно. Мне просто нужно наконец-то признать, что он прав и уйти отсюда, - обошёл их и подошёл к смуглой девушке, что выглядывала из "третьей" комнаты. - Починишь? - показал руку.

Та быстро её осмотрела и кивнула, прошла внутрь комнаты, Денис зашёл следом, прикрыв за собой. Все осмотрели всех, вернулись к Нильсу, чья красная щека ещё горела от боли.

- Из-за чего была драка? - возмутился Каспар. - Хотя - без разницы. Теперь, твоя обязанность нам вернуть его таким, каким он был, - показал на него пальцем. - Понял? Мне всё равно какие микстуры ты будешь мешать. Сначала - извинись хотя бы.

- Мои извинения не будут иметь смысла.

- Мне всё равно. Извинись. Мне плевать кто кого разрывает во время игры, но вне её - будьте людьми. Мы, - указал на всех, - упыри, а не монстры. Всем это понятно? - опустил руку.

Многие кивнули, сказав "да".

- Всё, теперь расходитесь. Всем нужно успокоиться, до полуночи хотя бы. У нас сегодня ритуал принятия новенькой всё-таки. Всё, расходимся, - махнул на них. - А ты - указал на Нильса, - извинишься потом.

Тот кивнул. Все стали возвращаться в свои комнаты. Денис тем временем сидел у Зарины на кровати и ждал, пока она исцелит его ладонь, держа её между своими. Шмыгнул носом и вытер его второй рукой.

- Может салфетку? - сочувственно посмотрела на него.

- Нет, - мотнул головой и вытер щёки. - Я сильно похож на ничтожество? - жалобно посмотрел на неё.

- Нет, ты что? Ты не ничтожество.

- А кто, если не оно? - опустил лицо. - Самое настоящее. Неудачник... - всхлипнул, закрыв лицо рукой.

- Не говори так, - погладила его щёку.

- А как говорить, если это правда? Никому моя любовь не нужна, точно так же как и я, - вытер глаза рукавом. - Сколько всех не обнимаю, целую, а они всё равно убегают постоянно. Никому это не нужно...

- Всем это нужно, - положила ладонь поверх переломов и долечила, взяла его за щёки. - Хочешь, - слегка улыбнулась, - я тебя тоже так расцелую?

- Нет, - шмыгнул носом и убрал её руки. - Это будет из жалости, а не по-настоящему, - поднялся. - Спасибо, что вылечила руку, - направился к двери и вышел, поплёлся к себе, зашёл, закрылся, лёг на кровать, накрылся лёгким одеялом с головой и начал плакать, прижимая колени к груди.

Спустя время, минут десять, он услышал ровный голос Майи:

- Почему ты плачешь?

Тот выглянул из-под одеяла, немного успокоившись. Девочка стояла прямо возле него и смотрела точно в голубые глаза, что уже были красными.

- Потому что он прав. Вот почему.

- Почему он прав?

- У жизни спроси. Я не знаю, - снова накрылся и быстро открылся. - Что ты вообще делаешь в моей комнате? Это моя комната. Хочу и плачу. Могу себе позволить плакать в своей комнате.

- Мне было интересно, что с тобой.

- Нельзя так просто заходить в чужую комнату. Ты могла увидеть то, что тебе ещё рано.

- Я слышала всхлипы. Вот и зашла.

- Ты узнала, почему я плачу, теперь уходи, я хочу плакать дальше, - перевернулся на другой бок и накрылся одеялом.

- Ты не сможешь плакать, если тебе будет весело.

- Ты мне даже не улыбнулась тогда. Как ты меня развесилишь?

- Ты сам себя развеселишь.

- Не хочу я этим заниматься. Мне грустно и я хочу плакать. А теперь уйди и дай мне поплакать в одиночестве.

- Я не уйду.

- Это моя комната. Тебя вообще здесь быть не должно.

- Ты меня тоже обнимал против моей воли.

- Это было чуть-чуть, а ты тут долго.

- Ты будешь на ритуале, где меня будут принимать?

- Я должен там быть, но лучше мне будет не пойти.

- Почему?

- Я участвую в ритуале, но с моим настроением мне лучше остаться здесь. Под одеялом и в полном одиночестве, - скукожился.

- Но ты не в одиночестве.

- Только из-за тебя.

- Разве это плохо?

- Я хочу страдать, а ты мне не даешь.

- Что в страданиях хорошего?

- Ничего. Поэтому я хочу страдать.

- Почему ты не можешь развеселиться?

- Я могу, я не хочу.

- Почему?

- Потому что мне грустно. Твои вопросы пошли по второму кругу.

- Давай сыграем в слова.

- Нет.

- Что мне сделать, чтобы достать тебя отсюда?

- Зачем тебе это?

- Меня учили, что если кому-то грустно то надо это изменить.

- А я уже думал, что тебе обнимашки те понравились...

- Я не люблю обниматься и целоваться.

- А что любишь?

- Лошадей. Они красивые.

- Они опасные.

- Подумай о хороших лошадях.

- Они все опасные.

- Умеешь играть с йо-йо?

- Нет.

- А хочешь научиться?

- Нет.

- Ты стал очень грустным. Тебя так сильно обидели слова того человека?

- Да, - скукожился.

- Если он извинится, тебе станет лучше?

- Нет. Я просто разорву его, во время игры.

- Хочешь конфету?

- Ешь сама.

- А две конфеты?

- Я не торгуюсь.

- Что ты любишь?

- Я не скажу.

- Почему?

- Это секрет.

В комнату постучали. Денис приподнялся, сев в кровати.

- Денчик, как ты там? - это был Никита.

- Чего ты хочешь?

- Поболтать о жизни. Пустишь? У меня есть средство для философии.

Тот посмотрел на Майю:

- Если он увидит тебя здесь, ко мне будут большие вопросы. Можешь пройти через ту стену? - показал на правую.

- Хочешь поговорить с ним?

- Не сильно, но он принёс выпить. Тебе такое ещё рано.

- Денчик, с кем ты там?

- Ты придёшь на ритуал?