Игра (СИ) - Страница 12

— Если ты разрешишь мне тебя защищать, — не понимая, чему Малфой так улыбается, он нерешительно пробормотал, чувствуя себя никчемным и жалким: — Защищать и… и не только… — теперь Гарри совсем смутился и замолчал, надеясь на то, что ничего не испортил.

Драко, с трудом сдерживая усмешку, молча смотрел на него: темные всклокоченные волосы, отчаянные глаза и молящие губы. Желанные, чуть припухшие, темные.

Да что в нем такого, что все эти годы сердце ноет и плачет без возможности его получить? Что в нем такого, что Драко просто не может жить без него? Не умеет.

— Разрешишь? — этот шрамоголовый герой, которому вечно нужно было спасать всех и вся, со страхом смотрел на него, и Драко не знал, смеяться ему или плакать: этот кретин так ничего и не понял. Не понял, что Драко только что сам, первым, признался ему в любви, а этот придурок его чуть не отверг. И теперь по собственной глупости мучается ожиданием.

Ну как можно быть настолько тупым? Кажется, Драко придется брать уроки у Грейнджер по общению с непроходимыми идиотами. Если ему теперь придется быть с ним. Если, конечно, придется. Если этот кретин опять ничего не испортит.

Поттер продолжал пожирать его испуганным взглядом, и Драко был больше не в силах мучить его и мучиться сам.

— Разрешу, — тихо выдохнул он и, не умея больше сопротивляться давнему изматывающему желанию, игнорируя поттеровский растерянный взгляд, качнулся вперед и прижался к его губам, жадно ища чужое тепло.

Их губы соприкоснулись целомудренно и осторожно, но даже от этого невинного прикосновения Поттер испуганно вздрогнул и резко отшатнулся, словно обжегшись о поцелуй.

Какое-то время он неверяще заглядывал Драко в лицо, будто пытаясь найти там ответ, но не успел Драко как следует испугаться, как Поттер коротко выдохнул и, резко втянув в себя стылый воздух, решительно потянул Драко к себе и уже сам прижался губами к его рту — неумело, но с отчаянной страстью.

Когда сбывается мечта, голова всегда идет кругом?

Драко так давно уже ни на что не надеялся, что теперь, когда чужие теплые губы сами просили его любви, а зеленые глаза, которые Драко впервые видел так близко, туманились и жмурились от желания, ему хотелось смеяться и плакать от счастья.

— Я никому тебя не отдам. Не позволю обидеть, — шептал ему Поттер, неумело выцеловывая щеку и скулу, трогательный и одновременно нелепый в своем желании его защищать, а его горячее тело под мантией наконец-то отогревало вечно замерзшие пальцы.

— Ты мой герой, — стараясь не рассмеяться, Драко уткнулся ему в плечо, наслаждаясь его дыханием, близостью и тупой гриффиндорской наивностью.

Придурок снова так ни черта и не понял. Да пусть здесь промарширует хоть отряд зомби, — Драко на все наплевать. Вся эта нежить сейчас казалась чем-то мелким и незначительным по сравнению с его наконец-то вырвавшейся на свободу любовью.

— Не отдам, — опять прошептал ему глупый Поттер, отчаянно прижимая к себе, и Драко, благодарно потершись виском о его скулу и нос, усмехнулся, пряча улыбку в жесткую ткань у него на плече. Кто и кого теперь не отдаст — это спорный вопрос. Потому что Драко не такой идиот, чтобы, едва получив, отдать свою мечту каким-то недоделанным зомби. Уже не говоря про мелкую Уизлетту.

Вспомнив о ненавистной сопернице, Драко чуть отстранился, обнял ладонями одурманенное лицо и впервые поцеловал его по-настоящему, с языком, присваивая себе до конца и чувствуя, как ответным жаром из головы вымывает последние связные мысли.

Если Поттер хочет его защищать, что ж, пусть так и будет. В конце концов, они с Блейзом приложили для этого немало усилий.

И Поттеру незачем знать о том, что после войны Драко вообще ничего не боится. Что их “мужской клуб” он придумал с одной единственной целью — быть поближе к тупому придурку. И уж тем более Поттер пока не должен узнать о том, что Драко тоже решил стать аврором.

Пусть узнает об этом когда-нибудь позже, потом. Не сейчас. Когда Драко совсем перестанет бояться. Перестанет бояться единственного, чего так и боится до одури, по-настоящему, куда там каким-то детским страшилкам и зомби.

Когда он перестанет бояться его потерять.

========== б/н ==========

Комментарий к б/н

тащу из дайри, стало жалко терять )

Когда Драко просыпается первым, он обнаруживает, что спит, закинув руку на Гарри. Драко не любит спать с кем-то, потому что за всю свою жизнь он привык спать один. Но Гарри — это Гарри. Его приз, его собственность, которую он так долго желал и наконец-то заполучил. Поэтому она должна быть всегда под рукой. И пока Поттер еще спит, Драко смотрит на крепкое мускулистое тело, тихонько водит пальцами по плотной смуглой коже и разглядывает резкие скулы, сильную шею, упрямые волосы — все то, что уже видел сто раз, но каждый раз словно впервые. И уже не надеется избавиться от своей мучительной непристойной любви, которая вытягивает из него все жилы. Малфой лежит и тихо ждет, что скоро зеленые глаза откроются и весело посмотрят на него, и от Поттера снова будет идти жар, как от печки, и рядом с ним будет спокойно и надежно, а мир станет правильным и настоящим.

Гарри просыпается по-другому. Он обожает обнимать своего Малфоя. И часто спит уткнувшись ему в шею. Кожа у того шелковистая и гладкая, а в темноте даже кажется, будто она светится. В некоторых местах она тонкая, как пергамент, например, на виске, где бьется голубая венка. И Гарри, при взгляде на эту прозрачность, всегда становится страшно, как мало нужно усилий, чтобы оборвать эту жизнь. Тогда он в ужасе прижимает своего несносного хорька еще ближе к себе и, затаив дыхание, разглядывает, стараясь целиком вобрать в себя, защитить от всего мира. Драко такой звенящий и хрупкий, как эльф. Во сне, разумеется. Получить в глаз кулаком от бодрствующего Малфоя не хочется никому. Но когда он спит, пушистые ресницы отбрасывают длинные синие тени, растрепанная челка трогательно лохматится, а нижняя губа чуть выдвинута вперед, как у обиженного ребенка. Только рядом с Гарри он бывает таким расслабленным и доверчивым. И за это Гарри любит своего Драко уже как-то запредельно, без памяти.

Только во сне они не скрывают друг от друга своих истинных чувств, только во сне они настоящие. Поэтому им так важно спать рядом, слившись в одно целое.

Потому что едва зеленые глаза успеют распахнуться, Гарри тут же услышит недовольное:

- Проснулся, наконец. Ты мне всю руку отлежал, Поттер. С тобой совершенно невозможно спать вместе.

И Гарри сам потянется навстречу новому утру и скажет, стараясь, чтобы в голосе звучало как можно меньше любви:

- А ты у меня одеяло стащил и всю ночь пихался. Завтра же лягу спать отдельно, Малфой.

И они пойдут умываться, делая вид, что поверили друг другу. Хотя оба знают, что наступит вечер и они снова тесно переплетутся, чтобы встречать новую ночь вдвоем. Вместе.

========== «идиот» ==========

Комментарий к «идиот»

Ключевое слово, кажется, все-таки было “придурок”, но, видимо, перемешавшись в голове с оливье, выплыло “идиот”. На чем мы и порешили остановиться. ))

— Мистер Малфой, я пригласил вас сюда…

Мистер Малфой… Официальный идиотизм. Но без официоза сегодня никак. Даже в вечернем пабе. Потому что хочется просто “Малфой”. Хочется “Драко”. Потому что отросшие волосы падают на глаза, пряча взгляд, доставая почти до кончика точеного носа. Потому что уставшие глаза все такие же серые, в них только смотреть и тонуть.

Потому что скучал. Нестерпимо скучал. А тот по-прежнему даже не подозревает об этом.