Игла. Сказ о сердце Кощеевом - Страница 10

– Ого, я и не знала, – выдохнула Игла. – Но в ней и правда есть что-то особенное. Она будто зовёт куда-то.

Дар повернулся, удивлённый то ли её словами, то ли её искренним восхищением, но Игла едва ли обратила на него внимание.

– Ты когда-нибудь шёл за ней? – спросила она.

Дар отвернулся обратно к небу. Ответил он не сразу.

– Нет. У меня никогда не было дома, в который хотелось бы вернуться.

К постоялому двору карета подъехала на закате следующего дня. Игла выпрыгнула наружу и потянулась, разминая спину.

– Наконец-то! Горячий ужин и настоящая кровать! – в предвкушении выдохнула она.

Дар с сомнением оглядел старенький двухэтажный сруб с покосившимися ставнями.

– Напоминаю, что всё ещё могу научить тебя чарам…

– Обязательно, этим и займёмся после ужина. Но сперва отдохнём и пополним запасы еды. Идём! – Она потянула было его за рукав, но тут к карете подбежал взъерошенный мальчишка, с восхищением глядя то на скакунов, то на Дара, завёрнутого в меха.

– Почистить и напоить, еды не давать, – велел тот и бросил мальцу монету.

В трактире, который занимал первый этаж просторного сруба, было многолюдно и душно. Путники сидели за столами, галдели и смеялись, стучали кружками, играли в карты и кости. Пахло потом, пивом и щами. Завидев новых гостей, к Игле и Кощею выскочила круглолицая девушка, румяная от жары.

– Вечер добрый! – Она широко улыбнулась, вытирая руки о грязный передник. – Чем могу услужить господам?

– Нам бы ужин и ночлег, – ответила Игла.

– Вам несказанно повезло! – воскликнула девушка. – У нас осталась последняя свободная комната. Еду подать наверх или отужинаете тут, со всеми? Сегодня мы предлагаем щи, пироги с капустой и пироги с яблоками.

– Пироги с яблоками! – воскликнула Игла, нашаривая на поясе кошель. – Мы поедим тут, только… сколько стоит ночлег?

– Для вас, – девушка окинула оценивающим взглядом Иглу и Дара, – всего две серебряные монеты.

Игла округлила глаза.

– Сколько?

– Комната последняя, другой постоялый двор за сотню вёрст отсюда, – пожала плечами девушка. – Но дело ваше.

– Тогда… – Игла замялась, заглядывая в кошель, и продолжила поникшим голосом: – Тогда нам комнату и только щи…

Дар тяжело вздохнул, потёр переносицу и взял девушку за руки. А потом высыпал в её ладони серебряные монеты. Игла даже не успела заметить, когда он их достал.

– Нам комнату, а госпоже щи и пироги. И мёду.

– Пироги с капустой или с яблоком? – спросила девушка, с восторгом глядя на сияющие монеты.

– И те, и те, – велел Дар и направился к свободному столу в дальнем углу трактира.

– Госпоже? – хихикнула Игла, садясь напротив. – Стало быть, я теперь госпожа?

– Ты права, на госпожу ты не походишь. Скорее на мою служанку. Надо будет прикупить тебе приличное платье.

Игла обиженно надула губы и разгладила юбку.

– Мне и мой наряд по душе.

– О, я в этом не сомневаюсь.

Игла облокотилась на стол и подпёрла подбородок руками.

– А что, по-твоему, не так? Юбку я сама сшила, и душегрейку. Она знаешь, какая тёплая?

– К твоим рыжим волосам подошёл бы изумрудный шёлк или тёмно-зелёный бархат. Нежно-голубой атлас тоже был бы неплох. Можно добавить соболиного меха, или потемнее, бобрового, к примеру.

– Звучит дорого.

– Красота бесценна.

– Потому что ничего не стоит, – хмыкнула Игла, прислонившись к стене.

Дар откинул за спину белоснежные волосы и сощурил золотые глаза.

– Именно красота открыла мне сотни дорог. Короли и королевы, цари и царицы лежали у меня в ногах и просили одного лишь моего взгляда и…

– И кончил ты в сракофаге престарелого чародея, – хихикнула Игла.

– Сар-ко-фа-ге, – прошипел Дар. – И ничего ещё не кончилось. Впрочем, чего я распинаюсь перед… тобой.

– «Перед дурнушкой», ты хотел сказать? – ухмыльнулась Игла, принимаясь за щи, которые уже успели принести. – Не переживай, я знаю, что не красавица. Но именно поэтому, – она вытащила ложку изо рта и указала ею на Дара, – я знаю цену другим вещам.

Дар ухмыльнулся.

– Каким же?

– Доброте, трудолюбию, верности, правдивости…

Дар рассмеялся, а Игла удивлённо заморгала. Трактирщица принесла пироги, бросила заинтересованный взгляд на Дара и, покраснев, смущённо удалилась. Игла проводила её недовольным взглядом, а Дар чужого внимания, кажется, даже не заметил.

– Ну и чего ты хохочешь? – прошипела Игла.

– Представляешь, как грустно это звучит? – Дар облокотился на стол и игриво посмотрел на Иглу. – Мне, чтобы понравиться людям и получить всё, что хочу, надо просто быть красивым, а тебе? Добродетельно трудиться, быть удобной и праведной, пахать, пахать и пахать.

Игла прищурилась и постучала ложкой по тарелке.

– Не твоя красота купила нам еду и ночлег.

– Просто не хотел заморачиваться, – пожал плечами Дар и поджал губы. – Хотя ты права, очаровать эту простушку было бы раз плюнуть, сберегли бы серебро.

– А меня ты очаровать не сумел, – стояла на своём Игла. – Хоть и пытался.

– Это лишь потому, что сердце твоё уже занято, – ответил Дар, наклонился ближе и поддел подбородок Иглы указательным пальцем, пристально посмотрел в глаза, будто пытался разглядеть в них что-то, известное только ему одному, а потом разочарованно отпрянул. – Да и взять с тебя всё равно нечего.

– Разве? – Игла похлопала перекинутую через плечо сумку, в которой лежали книги. – Давно ты читать научился?

Улыбка Дара стала почти хищной, золотые глаза лукаво заблестели.

– Это что, вызов?

– А мне бояться нечего, – искренне рассмеялась Игла. – Ты прав, сердце моё уже занято, и места в нём ни для кого больше нет. Да и, как мы уже выяснили, ты, Дар, совсем не в моём вкусе, так что хвалёная твоя красота бессильна.

Дар хмыкнул, отхлебнул мёда, поморщился от вкуса и отвернулся к окну.

– Пожалеешь, дикая.

В ответ ему прозвучал лишь звонкий смех Иглы.

– Приветствую! Полагаю, это ваши лошадки снаружи, господа? – На лавку к Игле подсел невысокий мужик средних лет с аккуратно подстриженной русой бородой, в добротной шерстяной свите. Он разгладил усы и улыбнулся Игле, Кощея от этой улыбки передёрнуло. – Так ваши?

– Наши, – кивнула Игла, улыбаясь в ответ так, будто увидела старого друга. – Что-то случилось?

– Не-ет, что вы! – махнул рукой мужик. – Просто гляжу, такие лошадки чудесные, холёные, потом вас увидел, думаю, люди, видно, добрые, вот, решил познакомиться, узнать, куда путь держите.

– Тебе знать… – начал было Кощей, но Игла под столом пнула его по колену и перебила:

– К Инежским горам, а ты… добрый человек, куда направляешься?

Кощей зашипел на неё, потирая ушибленную ногу. Совсем сбрендила, дикарка! А мужик, кажется, того даже не заметил, продолжая заискивающе зубоскалить.

– Меня Вуком звать, любезная. – Он приложил волосатую лапищу к груди и склонил голову.

– Меня кличут Игла, а спутника моего Даром звать.

– Какие имена чудесные! – воскликнул Вук и посмотрел на Кощея, тот одарил незваного гостя презрительным взглядом. От Вука за версту несло крысиным любопытством, а от улыбки его веяло ложью. – Вы, должно быть, из Даргорода, на такой-то карете?

– А тебя это волновать не должно, – отрезал Кощей. – И за стол тебя никто не приглашал, так что будь добр…

– Дар! – Игла сделала круглые глаза, но Вук ободряюще похлопал её по руке, продолжая улыбаться, будто грубость Кощея его совсем не тронула.

– Ничего-ничего, любезная, – сказал он, поднимаясь с места. – Ты прав, мил человек, – он поклонился. – Прошу, простите меня за беспокойство, с моей стороны это было грубо. За сим откланиваюсь.

– Нет, что ты… – замахала руками Игла, но Вук уже направился к двери. Как только он вышел из трактира, Игла метнула разгневанный взгляд на Кощея, тот и бровью не повёл, только отхлебнул из кружки ещё мёда. – Ты за ужином врагов решил нажить? Или успел напиться? А ну, отдай! – Она вырвала из рук Кощея кружку. – Это ж надо!..