If you're going through hell keep going (СИ) - Страница 7

— Брук, — Дитон обходит вокруг стола и приближается ко мне. — Мне нужно, чтобы ты рассказала мне всё, что знаешь о японском духе, чьим хранителем ты теперь являешься. А так же всё о Мастере, который сделал это с тобой.

Мне кажется, что я слышу в последней фразе друида странный подтекст. Словно, передача рейко мне — ужасный поступок, сродни насилию.

Я не знаю, с чего начать, потому что мне практически не было ничего рассказано. Я знаю, что рейко — преследующий дух. Я знаю, что могу слышать других лис и видеть их ауру. Я знаю, что в полнолуние мне лучше оставаться один—на—один с собой, потому что шум в моей голове набирает такую громкость, что я начинаю биться в конвульсиях. И я не знаю, что это значит, и как это предотвратить.

Я перевожу взгляд на Скотта, затем на Айзека и, в конце концов, снова задерживаю его на Стайлзе. Он единственный, кто может более или менее понять, в какой ситуации неведения я нахожусь. Разве что, я, по собственной глупости, сама на это подписалась, в отличие от Стилински, который стал жертвой духа — проказника.

— Х-хорошо, — произношу я. Шум в голове медленно набирает громкость, заставляя меня зажмурить один глаз на несколько секунд. — Правда, не думаю, что мой монолог будет длинным и информативным для вас.

========== // the full moon ==========

Мы стоим на парковке — я, Стайлз, Скотт и Айзек. Через три часа мне надо быть у школы, а иначе мать точно подумает, что я на что-то плотно “подсела”, и переведёт меня на домашнее обучение. Я не помню, когда именно она стала такой параноидальной особой, зацикленной на здоровом и правильном образе жизни, но факт оставался фактом — вот уже около полугода эта женщина совершенно не походила на мать, которую я знала предыдущие 16 лет.

— Я могу отвезти Брук, — доносятся до меня слова Стайлза. Кажется, я снова на некоторое время выпала из диалога.

Я перевожу взгляд на Стилински. Его кожа отливает серым, щёки впали, он выглядит намного худее, чем я запомнила его перед своим переездом из Бэйкон Хиллс.

— Не стоит. Тут автобус ходит, правда, с пересадкой, но хоть так. Тебе надо выспаться, Стайлз. А вам, — я поворачиваюсь на Скотта и Айзека, — подготовиться к полнолунию. Что-то мне подсказывает, что вы не превращаетесь в такие дни в ручных собачек.

— А что насчёт тебя? — спрашивает Скотт. — Что случилось с тобой в твоё первое полнолуние?

— Ничего, — я пожимаю плечами.

И это была правда, пусть и частичная. Формально, со мной действительно ничего не случилось. Весь вечер и всю ночь я провела в кровати с жуткой головной болью, которая появилась из—за шума, аналогичного тому, что я слышу сейчас, и на этом мои приключения закончились. Скорее всего, сегодняшний день знаменует мне точно такое же развлечение.

— Нет, серьёзно, парни, сейчас вам надо беспокоиться о себе и о своём друге, — я киваю головой в сторону Стилински. — А я, с вашего позволения, поеду домой. Всё равно, как выяснилось, я ничем не смогу вам помочь …

Такой вывод я смогла сделать из разговора с Дитоном. После того, как я поведала ему свою историю такой, какой я её вижу, мужчина пришёл к заключению о том, что, вероятно, дух, чьим хранителем я теперь являюсь, безвреден. Возможно, конечно, если бы я упомянула голоса других лис, которые я слышу, а, в особенности, голос ногицунэ, застрявшего в Стайлзе, то у друида сложилось бы другое мнение, но мне абсолютно не хотелось стать объектом каких-то испытаний. Разумеется, если понадобится, я не пожалею и еще один хвост для того, чтобы помочь Стилински, но сейчас это, вроде как, не нужно.

В конце концов, мой номер есть у Скотта. Пусть звонит, если что приключится.

А так … Я не часть их стаи, и каждый из нас это понимает. Я просто очередное бесполезное сверхъестественное “нечто”.

Я не герой.

— Слушай, Брук, автобусы тут ходят очень редко, серьезно. Мне не составит труда отвести тебя. К тому же, я утром принял столько аддерола, что, кажется, не усну еще ближайшие пару дней.

Я перевожу взгляд на Скотта и вижу, что он не хочет спорить с другом.

— Ладно, — я поднимаю руки вверх, признавая своё поражение. — Как хотите! Тогда поехали уже скорее, иначе не успеем к четырём, и мне не поздоровится.

***

— Как тебе в новом городе? — спрашивает Стайлз спустя минут 20 нашей поездки.

До этого он всё время смотрел на дорогу, а я — в окно, пытаясь отвлечься от постепенно нарастающих шумов в голове. Это всё еще было похоже на попытку поймать радио волну, и иногда, буквально на секунду, я могла уловить среди шороха чей-то голос. Он точно не принадлежал ногицунэ, он был более низким и грубым, а потому сливался с общим шумом.

— А? — спустя какое-то время после того, как Стайлз задал свой вопрос, до меня, наконец, дошло, что я так на него и не ответила.

— Ты где там летаешь? — Стайлз на секунду переводит взгляд с дороги на меня.

— Задумалась, — я откидываюсь на спинку сидения. — Так, о чём ты?

— Как город тебе, говорю, твой, новый?

Я пожимаю плечами, а затем понимаю, что Стайлз не смотрит на меня.

— Не знаю, — озвучиваю я вслух. — Он такой же, как Бэйкон Хиллс, только чуть меньше. Считай, особо ничего и не изменилось. Конечно, сначала я думала, что это будет “жизнь с чистого листа”, но потом поняла, что так не бывает. Жизнь — это не блокнот, из которого так просто можно вырывать страницы. Воспоминания никуда не денутся, как бы далеко я не уезжала, пытаясь от них убежать.

Я смотрю на Стайлза. Он выглядит спокойным, и прошлое расстройство выдается лишь мешками под глазами от недосыпа и кожей мелового цвета. Парень крепко держится за руль, умудряясь параллельно выстукивать большими пальцами какую-то мелодию. Правда, когда я заканчиваю говорить, он перестаёт это делать. Наверное, он вспомнил Эрику.

А я про неё никогда не забывала.

— Можем поменяться, если вдруг устанешь, — я пытаюсь сгладить неловкость ситуации, хотя ничуть не жалею о сказанном.

— Всё отлично, — произносит Стайлз, мельком бросая взгляд и улыбаясь мне.

Я улыбаюсь ему в ответ поджатыми губами, и мы снова погружаемся в тишину.

— Сама-то ты как? — вскоре вновь спрашивает Стилински.

Я всё это время то поглядывала на него, то переводила взгляд на дорогу, опять углубившись в свои мысли.

— Ээм, нормально, — произношу я без задней мысли.

— Нет, в смысле, действительно, КАК ты? — с напором повторяет парень, и я наконец понимаю, о чём он.

Наверное, с минуту, я молча смотрю перед собой, даже не концентрируя взгляд ни на каком объекте, пролетающем мимо.

— Это я виновата, — наконец, произношу я то, в чём никому и никогда не признавалась. — Если бы тогда я … Ты ведь принял Скотта, верно? Ты помог ему пройти через трудности, ты не бросил его. Я тоже должна была так поступить …

Я шмыгаю носом в попытке прогнать слёзы, подступающие к горлу, а затем с силой ударяюсь макушкой о подголовник сидения, словно пытаясь наказать себя.

— Эй, прекрати! Ты не виновата, ты просто испугалась … Это нормальная реакция человека со здоровой психикой.

Я издаю смешок, поглядывая на Стилински из-под полуопущенных ресниц.

— Но ты не испугался …

— А я и не говорил, что я адекватен.

Я провожу рукой по волосам.

— Мне просто надо было принять ее выбор. Она была моей лучшей подругой, Стайлз. Она была мне как сестра.

Стилински ничего не ответил, лишь понимающе покачал головой. Я знаю, о чём он думает сейчас — представляет, что было бы со Скоттом, поступи он так же, как и я. И, я уверена, картина, вырисовавшаяся в его голове, далеко не радостная.

— Ладно, возможно, ты и правда поступила не круто, — неожиданно выдает он.

От удивления я даже приподнимаю брови, но затем вижу, как он улыбается одними уголками губ, и легонько ударяю его кулаком в плечо.

— Не смешно, блин! — пищу я.

Это и правда была одна из тех вещей, над которыми нельзя смеяться. Но всё же мне пришлось признаться самой себе, что Стайлзу удалось немного поднять мне настроение.