ИДУЩАЯ К СОЛНЦУ - Страница 10
В общем, у всех хватало своих забот, и никому не было до нее дела. Но почему же так получилось? Ведь у нее так много друзей и знакомых!
Так однообразно пролетали дни. Но однажды Кристина получила письмо, которое сильно ее растревожило. Оно было самым обыкновенным, в бумажном конверте, что несказанно ее удивило. Обычно Кристина переписывалась с друзьями по Интернету или болтала с ними по мобильному. А тут вдруг письмо по почте...
«Виктория Смольская», – было написано на конверте аккуратным почерком. С любопытством распечатав письмо, она прочитала:
«Здравствуй, Кристина! Долго не решалась написать тебе… Но я считаю, что ты имеешь право знать, хотя я обещала своей матери не искать встреч с вашей семьей. И все же… Мы с тобой сестры по отцу. Это может показаться странным, так как до недавнего времени я жила в другой стране, в Украине. Мне пришлось покинуть родной дом, потому что в Донецкой области сейчас идут военные действия… Я остановилась у дальних родственников, сейчас занимаюсь оформлением некоторых документов. Не беспокойся, я не собираюсь влезать в вашу семью, навязываться, что-то требовать. Просто мне кажется, что ты должна знать правду. Может, я не права. Если будет желание увидеться, вот мой телефон: ХХХХ. Но, конечно, решать тебе...»
Кристина медленно спрятала письмо обратно в конверт, чувствуя, как жгучая тревога закрадывается в ее сердце. От неожиданности и испуга она на миг лишилась дара речи и опустилась в кресло, ощутив холодную тяжесть в ногах.
«Это какая-то ошибка, – размышляла Кристина. – У меня нет сестры, и никогда не было! И вообще, стоит ли верить на слово этой… как ее...Виктории? Мало ли что взбредет в голову отчаявшейся беженке из Украины? А если… Если все это правда? Тогда почему никто ничего мне не сказал?»
В ее мозгу и нервах сталкивались тысячи мыслей, тысячи вопросов, на которые не было ответов. В какой-то миг Кристине захотелось немедленно позвонить отцу и потребовать объяснений. Но усилием воли она остановила себя. «Сначала надо все выяснить, а дальше посмотрим», – решила она.
И, предварительно созвонившись с Викторией и договорившись о встрече, Кристина принялась собираться.
«Слава Богу, не нужно ехать на метро», – с облегчением вздохнула она, раскрывая створки шкафа.
Они договорились встретиться в парке. Погода для ноября стояла замечательная. Кристина надела водолазку из кашемира, черные леггинсы и высокие коричневые сапоги. На плечи она набросила кейп цвета капучино простого кроя с прорезями для рук и добавила к образу длинные перчатки. Еще раз взглянув в зеркало и убедившись в том, что выглядит великолепно, Кристина вышла из квартиры.
В отличие от своей сестры, Виктория долго думала над тем, что надеть на встречу. И дело не в том, что у нее было много вещей, скорее наоборот, просто она подсознательно боялась этой встречи. Кристина – москвичка, у нее совершенно другие взгляды, вкусы, найдут ли они общие темы для разговора? Виктория сидела на кровати и тоскливо смотрела перед собой. Мысли о том, что будет дальше с ней и с ее земляками, вызывали в ней панику. Она решила прийти пораньше, чтобы не оставаться наедине с грустными мыслями. «Я не должна показывать, что мне больно и плохо, – решила она. – В конце концов, от моей хандры никому не станет легче».
Они не сразу узнали друг друга. Хотя потом, внимательнее приглядевшись к Виктории, Кристина отметила: есть в ней что-то такое, что напоминало отца. Все та же гордая осанка, выразительные зеленые глаза, упрямый подбородок. Тонкие, почти девичьи черты ее лица были необычайно живы, значит, характером она пошла не в отца. Бледность кожи и темные круги под глазами говорили об усталости, видимо, нелегко приходится в столице другой страны. Но Виктория не жаловалась, а только застенчиво улыбалась и постоянно о чем-то думала.
Она была одета аккуратно и со вкусом, но было заметно, что одежда в некоторых местах немного протерлась.
– Расскажи, как живешь, – попросила Кристина, как только они разместились за столиком небольшого кафе.
– Сейчас в поисках работы, пока перебиваюсь случайными заработками, – честно призналась Виктория. Яркого акцента, который бывает у провинциалок, Кристина не услышала. И все же некоторые слова изредка резали ей слух.
– Но о том, чтобы вернуться в Мариуполь, даже мысли не допускаю, – продолжала Виктория. – Жить в разрушенной стране нет ни желания, ни сил. Будь моя воля, и родителей сюда забрала бы…
«Значит, у нее есть отчим, – отметила про себя Кристина, внимательно наблюдая за своей собеседницей. – А про отца ни слова».
– Очень больно оттого, что не могу увидеть близких мне людей. Им страшно выезжать из-за боевых действий, а я приехать не могу, потому что мне предоставили временное убежище в России.
Кристина заметила, что взгляд ее глаз был подернут какой-то тихой грустью. Ее ноздри чуть вздрагивали от волнения, было видно, что Виктории нелегко рассказывать о наболевшем.
– А гражданство оформлять собираешься?
– Да. Но это занимает время. Есть закон о носителях русского языка. Согласно ему, можно будет сделать российское гражданство в упрощенном порядке, главное, иметь родственников по прямой восходящей линии, которые родились и жили в России. Надеюсь, получится сделать гражданство именно по этому закону.
Кристину мало волновало, что будет делать ее сестрица дальше, вопрос она задала, чтобы поддержать разговор. Ее беспокоило другое: как получилось, что у отца появился ребенок от другой женщины? Этот животрепещущий вопрос вертелся у нее на языке с самой первой минуты знакомства, и Кристина едва сдерживалась от желания его задать.
Они продолжали мило беседовать, не касаясь темы их родства. К концу разговора Кристина вдруг обнаружила, что невольно смеется шуткам своей обаятельной собеседницы. Оказывается, Виктория совсем не такая, какой ее представляла себе Кристина. «Вика, конечно, молодец. На Родине военные действия, а она не впадает в хандру…»