Идентичность: юность и кризис - Страница 42
172
функцией "эго" является интеграция психосексуального и психосоциального аспектов на данном уровне развития и в то же время интеграция отношений вновь появившихся элементов идентичности с уже имеющимися с целью ликвидации неизбежных разрывов между уровнями личностного развития. Ранние кристаллизации идентичности могут возникать при условии возникновения конфликта, заключающегося в том, что изменения в качестве и количестве побуждений, экспансия в менталитет и появление новых, часто противоречивых социальных требований - все вместе делает предыдущие приспособления недостаточными, а прежние достижения - сомнительными. Однако такой эволюционный и нормативный кризис отличается от навязанного, травмирующего и невротизирующего кризиса тем, что сам процесс роста порождает новую энергию, подобно тому как общество предоставляет новые специфические возможности в соответствии с доминирующими в нем на данный момент понятиями о фазах жизни. С генетической точки зрения процесс формирования идентичности возникает как развивающаяся конфигурация - конфигурация, которая путем успешного синтеза и ресин-теза "эго" постепенно устанавливалась на протяжении всего детства. Эта конфигурация постепенно включала в себя конституционально обусловленные свойства, идеосинкре-тические потребности либидо, хорошие способности, значимые идентификации, эффективные механизмы защиты, успешные сублимации и последовательно принимаемые роли.
Окончательное соединение всех сходящихся в одной точке элементов идентичности (и отказ от дивергентных элементов)11 оказывается весьма трудной задачей: как может такая "ненормальная" стадия развития, как отрочество, рассматриваться как завершающая? Не всегда легко понять, что, несмотря на сходство симптомов и проявлений отрочества и невротических и психотических симптомов и проявлений, отрочество все же является не болезнью, а нормативным кризисом, то есть нормальной фазой возникшего конфликта, характеризующейся кажущейся неустойчивостью "эго", с одной стороны, и высоким потенциалом роста - с другой. Невротический и психотический кризис обусловливается конкретной причиной, возрастающей затратой энергии, необходимой для защиты, и углубляющейся психосоциальной изоляцией, в то время
173
как нормативные кризисы относительно более обратимы и отличаются избытком энергии, оживляющей дремлющую тревогу и возбуждающей новый конфликт, но в то же время поддерживающей новые, более широкие функции "эго". То, что в результате предвзятости может показаться проявлением невроза, часто является только отягощенным кризисом, который может самоликвидироваться и даже внести свой вклад в процесс формирования идентичности. Конечно, справедливо, что подросток на заключительной стадии формирования идентичности страдает от смешения ролей более глубоко, чем когда-либо прежде или когда-нибудь будет страдать еще. Справедливо также и то, что такое смешение делает многих подростков беззащитными перед неожиданными ударами латентных злокачественных нарушений. Но важно подчеркнуть, что диффузная и уязвимая, отстраненная и несовершенная, но требовательная и самоуверенная личность не слишком невро-тичного подростка включает в себя множество элементов полуосмысленных ролевых переживаний типа "я запрещаю тебе" и "я запрещаю себе". Таким образом, большая часть этих "смешений" должна рассматриваться как социальная игра - это настоящий генетический преемник детской игры. Аналогично развитие "эго" подростка требует и разрешает шутовство, а в случае запрета на него - фантазии и интроспекции. Мы склонны бить тревогу, когда подросток обнаруживает "близость к сознанию" своих опасных фантазий (фантазии, которые подавлялись на ранних стадиях и будут подавляться позже), особенно если мы, в нашем рьяном стремлении "довести до сознания" посредством психотерапии, начинаем давить на того, кто узнал уже чуть больше о "пропасти" бессознательного. Осознание подростком некоторого количества "пропастей" - нормальное экспериментирование с переживаниями, которые таким образом становятся более подконтрольными для "эго"; возникнув, они не оказываются преждевременно связанными с неизбежной серьезностью переростков или невротичных взрослых. То же самое можно сказать и о подростковой "подвижности" защитных механизмов, вызывающей интерес у ряда клиницистов. В целом эта подвижность не является патологией, поскольку отрочество - это кризис, в котором только "подвижная" защита способна преодолеть чувство давления внутренних и внешних требований и в котором только эксперименти-
174
рование и ошибки могут создать наиболее удачные средства самовыражения.
В общем, можно сказать, что предрассудки относительно социальной игры подростков, подобные тем, которые мы имеем относительно детской игры12, не так легко преодолеть. В качестве альтернативы мы предполагаем, что такое поведение является иррациональным, в нем нет необходимости, оно исключительно регрессивно и невротич-но. Как когда-то принижалось значение спонтанных игр детей в пользу игры в одиночестве, так сейчас "единство" поведения подростковой группы может быть неверно оценено вследствие нашего интереса к отдельному подростку. Берут ли начало вновь приобретенные данным подростком способности в детском конфликте, в значительной степени зависит от ценных, с его точки зрения, в группе сверстников возможностей и вознаграждений, равно как и от тех формальных путей, при помощи которых общество стимулирует переход от социальной игры к экспериментированию, а затем и к достижениям, причем все они должны быть основаны на имплицитном взаимном контракте между индивидом и обществом.
Является ли чувство идентичности сознательным? Иногда оно кажется слишком осознанным. Находясь под давлением витальных внутренних потребностей и жестких внешних требований, продолжающий экспериментировать индивид может стать жертвой преходящего острого осознания идентичности, что составляет общее содержание многих типичных для юности форм "самоосознавания". Там, где процесс формирования идентичности затянут во времени (фактор, способствующий творческому росту), на первый план начинает выступать озабоченность образом "я". Таким образом, больше всего мы знаем о нашей идентичности именно тогда, когда мы вот-вот ее достигаем либо находимся на пороге кризиса и чувствуем действие спутанной идентичности. Этот синдром мы опишем ниже.
С другой стороны, оптимальное чувство идентичности переживается просто как чувство психосоциального благополучия. Его наиболее очевидным спутником является ощущение "себя в своей тарелке" и внутренняя уверенность в признании со стороны авторитетов.
175
III. Патографический очерк:
клиническая картина тяжелого смешения идентичности
Патография остается традиционным источником психо
аналитического понимания. В дальнейшем я опишу синд
ром нарушений, возникающий у тех молодых людей, ко
торые не смогли ни приобрести профессию, предлагаемую
обществом, ни укрепиться (как это сделал Шоу) в своем
собственном моратории. Вместо этого они обращаются к
психиатрам, священникам, судьям и офицерам, вербую
щим новобранцев, с просьбой поместить их в какое-нибудь
"неудобное" место, в котором можно пщ» еждатъ трудный
момент. Первая формулировка наиболее тяжелого случаяГ
спхшш^и^щ^^ основана на проведенных в 50-е
годы клинических наблюдениях за больными в начальной стадии шизофрении или находящимися в пограничных состояниях (исследования проводились в Остин-Рштз-цент-ре в Беркшире и в Западном психиатрическом институте в Питтсбурге). Клинически ориентированный читатель может почувствовать, что, пытаясь понять явление спутанной идентичности как нарушение развития, я отказываюсь от тех диагностических признаков, которые могут выступать в роли злокачественных и даже необратимых условий ее возникновения. Спутанность идентичности, конечно, не является сущностью диагностики, однако я склонен думать, что описание кризиса развития, в котором нарушение имеет острое начало, должно стать частью любой диагностической картины, и в особенности любого прогноза и выбора терапии. Вся эта глава нацелена на выбор такого дополнительного диагностического направления, но не показывает, каким образом оно становится функциональным. С другой стороны, далекого от клиники читателя может тревожить то, что любое немедицинское описание психического состояния приводит к тому, что оно начинает распространяться на него и на его окружение. И действительно, гораздо легче выделить один или несколько симптомов явления спутанной идентичности, но гораздо труднее создать их ансамбль, в котором каждый симптом имеет индивидуальную форму проявления и может быть вычленен только опытным клиницистом.