Идеальный топ (СИ) - Страница 9
Размеренные движения становились быстрее, а потом — медленнее, а затем опять…
Бэкхён помотал головой, снова позволил себя поцеловать и уцепился за Чонина изо всех сил. За толчками следовало тепло, перерастало в жар. Бэкхён сам себе напоминал кусочек металла, который плавили в огне.
Ему не хватало твёрдых губ Чонина, широких плеч, влажной от пота спины, узких бёдер, что прижимались к нему, отстранялись и снова возвращались, одаривая пронизывающим жаром и почти невыносимым удовольствием.
Бэкхён скороговоркой выдыхал что-то, но далеко не сразу понял, что зовёт Чонина по имени.
Жаркие ладони на ягодицах и непрерывные толчки. Затишье, шумное дыхание, поцелуи и сводящая с ума неподвижность. Море касаний. И опять — встряска и толчки, как сердцебиение внутри и снаружи. Откровенные — долгие и короткие, обрывистые — стоны. Бэкхён будто брал ноту за нотой, всё выше и увереннее. Вскидывался, потому что толчки медленно, но неумолимо становились всё острее и чувственнее. Бэкхён после каждого почти терял разум, шёл воображаемыми трещинами, разваливался на куски и исчезал в ярком снопе света, порождённого эмоциями и впечатлениями.
Кончил он, выкрикнув имя. Звуки имени таяли на губах, пока он не дышал, льнул к Чонину и бесцельно шарил ладонями по гибкой спине. Чонин лениво сцеловывал капельки пота с его лица, отводил растрёпанные волосы со лба, гладил по виску и обжигал выдохами ухо. Бэкхён не шевелился и искал путь обратно — в реальность. Искал даже тогда, когда Чонин улёгся рядом, привёл обоих в порядок, накрыл простынёй и тихонько засопел.
Бэкхён после осторожно выскользнул из горячих объятий, уселся на краю кровати и прислушался к себе. Хотелось летать, носиться кругами и запрыгивать на стулья. В кои веки Бэкхён сунулся на кухню и даже приготовил себе нормальную еду. Намешал горячего шоколада и медленно потягивал, глядя в окно — на ночную улицу.
Очнулся Бэкхён уже за ноутбуком. Перечитывал статью, правил текст и писал дальше. Временами отвлекался на всякие предположения, касавшиеся Чонина. Попытается ли Чонин незаметно улизнуть, как проснётся, чтобы никогда больше на пути Бэкхёна не попадаться? Или же…
Бэкхён подвисал и не знал наверняка не то что реакции Чонина, а даже собственные. В конце концов, случайные связи вроде бы никогда долговечностью не отличались, да и чёрт его знает, нужна ли эта долговечность? Два едва знакомых человека…
Он вздохнул и скомочился в кресле, прикрыв глаза, прислушался к себе и слабо улыбнулся. Нет, не сожалел ни капли, но понятия не имел, что и как будет дальше.
Покончив со статьёй, Бэкхён задремал прямо в кресле, а проснулся внезапно. Пока протирал глаза, различил слабые звуки, что долетали из кухни.
Выбравшись из вороха мягких игрушек, Бэкхён подкрался к двери комнаты и полюбовался на пустую кровать. Потом бесшумно крался к кухне. Замер на пороге и уставился на Чонина. Тот в расстёгнутой рубашке торчал у окна, смотрел на залитую утренним светом улицу, потягивался и жмурился, умудряясь вместе с тем отхлёбывать чай из любимой кружки Бэкхёна. Взгляд он почуял как будто затылком, обернулся и посмотрел с тем самым странным ожиданием в глазах. Словно бы напряжённо вглядывался в каждую чёрточку лица Бэкхёна и немо поторапливал: “Ну же!”
Бэкхён не понимал ожиданий Чонина ни раньше, ни сейчас. Точно так же не понимал, как и реакцию Чонина на вопрос о трансах.
Чонин лениво смахнул со стола вторую кружку, бесшумно подошёл и протянул Бэкхёну. В кружке оказался любимый горячий шоколад, но Бэкхён не рискнул сделать и один глоток, потому что окончательно растерялся под пристальным и выжидающим взглядом Чонина. Тот смотрел сверху вниз и уже откровенно требовательно. Бэкхён невольно даже голову в плечи втянул, сбитый с толку немым и непонятным вопросом во взгляде.
Чонин шумно вздохнул, на миг закусил нижнюю губу, потом тихо спросил по-сонному хрипловатым голосом:
— Ты так и не вспомнил, да?
— Э-э? — Бэкхён от столь неожиданных слов едва не выпустил кружку из рук, непроизвольно прижал её к груди и с откровенным недоумением вылупился на Чонина. — Что не вспомнил?
— Меня, Бэкхён-и. — Чонин снова вздохнул, криво улыбнулся, неловко повёл кружкой с чаем и ещё раз вздохнул. — Совсем ничего? Вообще?
Он внезапно вскинул свободную руку, провёл по волосам пятернёй, убирая чёлку со лба, и посмотрел с тем же требовательным ожиданием во взгляде.
— А так?
Бэкхён глупо разглядывал крутой лоб, красиво прорисованные брови и не мог думать совсем.
— Ладно… — Чонин убрал руку, отвернулся, у стола помедлил, но всё же поставил кружку с тихим стуком и пробормотал: — Наверное, мне лучше уйти.
Бэкхён застыл изваянием, опознав именно эту фразу. Он уже слышал её, произнесённую тем же голосом. Давно. Сущая мелочь, но она подхлестнула память Бэкхёна, со скоростью света нарисовав картину из прошлого: караоке, обнажённый смуглый парень, любопытные взгляды со всех сторон, прохлада микрофона в руках и стянутый с головы парик.
“Не знал, что тебе так нравятся мальчики, Ким Чонин”.
Бэкхён тогда дружил с несколькими девушками из колледжа, а Чонин был поклонником одной из них. Его репутация оставляла желать лучшего, и Бэкхён уже не помнил все детали, не помнил, что именно стало причиной розыгрыша. Помнил лишь, что оказался тогда в тесной компании в виде девушки, “новенькой”, повертел хвостом, назначил свидание, на которое ничего не подозревающий Чонин согласился. Потом был весь этот глупый фарс с походом в караоке, “ты настолько же хорош без одежды, как и в одежде?”, распахнутая дверь, снятый парик и обвинение в микрофон, отлично слышное всем.
“Наверное, мне лучше уйти…”
С того самого дня их пути никогда не пересекались. Бэкхён делал подобное не раз и не два, и Чонин был всего лишь одним из многих, кто попался на крючок. Но теперь Бэкхён понимал, почему Чонин так странно смотрел на него с мгновения их новой встречи, когда он притащил стопку трусов новому соседу.
Чонин всё время ждал, что Бэкхён узнает его, вспомнит, но не вышло.
— Вот чёрт… — Бэкхён тоже подошёл к столу и поставил кружку, чтобы после потереть лицо ладонями. — Значит, это вроде как месть?
Он повернулся к Чонину и обмер от ледяного холода, поселившегося в тёмных глазах.
— Мне лучше уйти, — стальным тоном повторил Чонин, резко развернулся и вымелся из кухни, оставив Бэкхёна в гордом одиночестве и с миллионом догадок в голове.
Спохватившись, Бэкхён метнулся следом за Чонином. Тот сосредоточенно надевал ботинки и возился со шнурками, а Бэкхён не мог отвести глаз от сильных пальцев, ловко затягивающих узелок.
— Ты злишься, потому что я тебя не вспомнил? — предположил Бэкхён. — Но это ведь было когда?.. Мы даже не были знакомы. Просто мелкая и досадная…
— Спасибо, — перебил его Чонин и выпрямился с коротким смешком. — Чудесно. Буду знать, что я настолько мелок и досаден, что и помнить не обязательно. Утешительно звучит. Хотя бы нет нужды волноваться ни о чём. Всё, что со мной связано, у тебя быстро выветрится из памяти. Это — тоже.
Бэкхён и слова сказать не успел, а его уже прижали к стенке, чтобы опалить губы горячим дыханием и напористо поцеловать. Напоследок Чонин легонько потёрся кончиком носа возле правого уголка рта и отпрянул, чтобы огладить саднящие после поцелуя губы пальцем.
— Не волнуйся. Через минуту забудешь как страшный сон.
Тихо хлопнула дверь. А Бэкхён растерянно прикасался к собственным губам кончиками пальцев и пытался соображать. Губы горели и через минуту, и через две, а в голове творился натуральный бардак.
Бэкхён вообще ничего не понимал. На автопилоте вернулся в кресло, так же на автопилоте принялся перечитывать текст и машинально править где надо, после отправил черновик Чанмину, не осознавая, что именно делает, захлопнул ноутбук наконец и запустил пальцы в волосы.
Он понимал, что любому парню это пришлось бы не по вкусу: пойти на свидание с очаровательной девушкой, а потом внезапно обнаружить у неё член под юбкой. Почти все реагировали бурно и негативно, сгорали со стыда, да ещё и могли узнать Бэкхёна, потому что видели его в обоих обликах.