Идеальный топ (СИ) - Страница 20

— Я просто больше люблю слушать, чем говорить. Моя семья сейчас живёт в другой стране. И вряд ли ты захочешь с ними познакомиться, я прав?

Бэкхён живо нарисовал в воображении сцену знакомства с родителями Чонина и поморщился с досадой. Знакомство прошло бы неплохо, обрядись он в женские шмотки, но вот без них это знакомство грозило Чонину отлучением и изгнанием на веки вечные. Судя по консервативным манерам Чонина, семья от него недалеко ушла, так что закрыть глаза на пол “невесты” они точно не смогут.

— Ладно, идея ни к чёрту, ты прав, — признал Бэкхён и зарылся пальцами во влажные волосы на затылке Чонина. — Почему ты пришёл?

— Разве не очевидно? — Чонин перехватил его руку, сжал пальцы в ладони. — Я же говорил тебе, что ты понравился мне ещё девушкой. Как ты вёл себя, что говорил, что делал… Мне всё равно, кем ты хочешь быть. Ты мне любым нравишься. Много лет назад я тебя упустил. Больше не хочу. И я знаю, что ты боишься. Но ты не обязан всем и каждому рассказывать всю правду. Ты просто живёшь с другом. Они поверят. Не бойся.

— Я не только этого боюсь. — Бэкхён попытался отобрать пальцы, но не смог — Чонин держал крепко: не сдавливал и не стискивал, но отнять не позволял. — Что, если ты захочешь иного? Я не хочу пробовать, Чонин, я жить хочу и знать, что меня кто-то ждёт.

— Я тебя отпустить не могу, как я могу иного захотеть? У меня уже всё было.

— Тебе всего двадцать пять, дурак. Что там ещё у тебя было?

— А ты всего на два года старше, дурак.

— Как ты с хёном вообще разговариваешь? — возмутился Бэкхён и умолк, нежась под натиском полных губ.

— Лучше? — шепнул Чонин после поцелуя. — Или опять выставишь меня за дверь?

— Только если ты остановишься и обломаешь меня, — как можно убедительнее предупредил Бэкхён, встал на цыпочки и попытался поцеловать сам. Жмурился, когда вновь чувствовал горячие ладони Чонина у себя на спине через тонкий слой гладкой ткани. Не отпускал Чонина, и тот на ощупь сражался с узлом на поясе, но только сильнее затягивал. Затянул в итоге так крепко, что чёрта с два развяжешь. Бэкхён согласился бы разрезать пояс халата ножницами, но не потребовалось. Чонин смял пальцами синий атлас на плече. После короткой возни ему удалось высвободить правую руку Бэкхёна. Пустой рукав повис вдоль тела.

Бэкхён старался дышать осторожно, пока Чонин помечал губами обнажённое плечо и слегка прикусывал кожу у шеи. Не соображая толком, Бэкхён тянул за полотенце, а потом, повернувшись спиной к Чонину, тёрся об узкие бёдра. Тёрся мучительно медленно, остро осознавая тончайшую преграду между ними в один слой синего атласа. Нашарил сцепленные в замок ладони Чонина у себя на животе, погладил и мягко сжал пальцами. Чонин держал его надёжно, отогревал собственным жаром и трогал губами шею, выдохами щекотал кожу под ухом.

У Бэкхёна из головы улетучились все мысли тут же, как только Чонин расцепил ладони, провёл ими по бёдрам поверх ткани, а после поддел ткань пальцами. Ласково-прохладный атлас скользил вверх, собирался складками на поясе, а подушечки прижимались к коже, чертили невидимые, но пылающие линии. Бэкхён невольно прогнулся, чтобы прижаться к Чонину ягодицами плотнее, уже обнажёнными. Долго не выдержал и подался вперёд, упёрся руками в матрас и зашарил в складках простыни в поисках смазки.

Чонин прикасался к его шее и спине горячими губами с таким пылом, что у Бэкхёна колени подогнулись. Он плюхнулся на кровать животом, слегка ударившись коленями об укрытый ковром пол, дотянулся до смазки и зажмурился под приятной тяжестью навалившегося на него Чонина. Крупные ладони скользили по его вытянутым рукам, сжимали запястья, оглаживали. Чонин губами вёл по спине — между лопатками, помечал жгучими поцелуями. Теснее притирался узкими бёдрами к ягодицам, заставляя чувствовать в мельчайших деталях, насколько сильно он возбуждён.

Бэкхён жадно ловил ртом воздух и пытался впихнуть Чонину в руку смазку, а потом мотал головой, когда разобрал в шумном дыхании короткий вопрос. Хотел попробовать Чонина так, без тонкой преграды из латекса.

Он распластался на кровати, упираясь дрожащими коленями в пол. Едва дышал, пока Чонин сражался со смазкой, одновременно проводя языком по коже на спине. Чонин носом тёрся о левое плечо, прикрытое атласом, немного сдвигал ткань и оставлял новые жгучие метки губами. Прихватывал кожу в жадных поцелуях, слегка сжимал зубами и с мягкостью тянул, чтобы резко отпустить и сделать то же самое ещё раз, ещё и ещё.

Бэкхён задышал учащённо и неровно — восьмыми нотами, когда Чонин влажными от смазки ладонями огладил ягодицы и сдвинул сбившийся складками халат чуть выше пояса. Кончиками пальцев погладил в ложбинке, смазывая кожу и подрагивающие края отверстия, вновь огладил ягодицы и забрался руками под Бэкхёна, чтобы проверить, насколько Бэкхёну удобно лежать.

Лежать на стояке было мучительно, и Бэкхён уткнулся лицом в матрас с глухим стоном, потому что лёгкие касания Чонина лишали остатков самообладания. Новый стон поднялся к потолку — Чонин смял руками ягодицы Бэкхёна и неторопливо раздвинул их, но столь же внезапно разжал пальцы и отдёрнул их от задницы Бэкхёна.

Под Бэкхёном шелестели простыни, когда он ёрзал и стискивал ткань в кулаках. Чувствовать прижавшуюся к ягодице округлую головку было невыносимо. Осталось вцепиться зубами в простыню, потому что Чонин снова накрыл ладонями ягодицы, с плавностью сжал, раздвигая, и почти невесомо потёрся членом, горячим и крепким. Бэкхён с силой зажмурился и тихо зарычал, кусая простыню. Чонин, будто издеваясь, снова убрал руки и отпрянул. Поцеловал между лопатками, провёл губами вдоль позвоночника до кромки смятого халата, жёстко припечатал ладони к ягодицам, пощупал, сжал и опять раздвинул. Бэкхён замычал в матрас — Чонин не только тёрся на этот раз, а ещё и легонько надавливал влажной головкой, разминая и плавно растягивая края.

Казалось бы, сущая мелочь. Но всего лишь одной этой мелочью Чонин сводил Бэкхёна с ума и вынуждал практически вертеть задницей в попытках перевести игру в нечто более существенное. Получалось неважно. Чонин если и углублялся в его тело, то лишь немного, самую чуточку — невыносимую. Дразнящее обещание на грани.

— Чонин!.. — из последних сил простонал Бэкхён, пытаясь приподнять бёдра повыше. Получил поцелуй в основание шеи.

— Скажи… ещё раз, — хриплым шёпотом попросил Чонин и снова смял ладонями ягодицы, раздвинул и плавно надавил членом на разогретые края. Мышцы плотно охватили головку. Бэкхён почувствовал, как они сократились. Но на этом Чонин и остановился. Изверг.

— Чонин… — Бэкхён судорожно втянул в себя воздуха побольше — как раз на длинную тираду о том, какая Чонин скотина, и… выдохнул с блаженством, мгновенно позабыв об этом. Упивался неспешным движением внутри, напряжением стенок и желанным единением. Чувствовал затылком частое дыхание Чонина.

Бэкхён с большей силой вцепился в смятую простыню, едва Чонин прижался бёдрами к его ягодицам, заполнив собой до предела. Плавные толчки распаляли всё сильнее. Если бы Бэкхён мог, он непременно растаял бы от жара ладоней, скользивших по его телу. Протестующе застонал, потому что Чонин жестоко отстранился. Совсем. Бэкхён перевернулся на спину и с возмущением посмотрел на мучителя.

Чонин повёл руками по его ногам, приласкал бёдра и подтянул к себе ближе, заставляя раскрыться полностью. Потёрся влажной головкой, сдвинул сбившийся складками на поясе халат повыше и неторопливо заполнил членом. Бэкхён кое-как приподнялся на локтях, перевёл дух и вскинулся, чтобы обхватить Чонина руками за шею. Жадно рассматривал каждую резкую чёрточку, неловко отводил со лба тёмные волосы, прижимался губами то к виску, то к брови, гладил по щеке и скуле, проводил пальцем по загустевшей синеве над верхней губой и подставлял собственные губы под новые поцелуи.

Поцелуи всё чаще разбивались стонами от нарастающего темпа толчков. Бэкхён из последних сил цеплялся то за широкие плечи, то за шею Чонина и сам рывками подавался навстречу. Матрас под ним слегка пружинил, и это вынуждало Бэкхёна всё отчаяннее хвататься за Чонина. Пальцы и ладони соскальзывали с влажной от пота кожи. Бэкхён постарался обхватить Чонина сразу ногами и руками, заключить в себя, чтобы чувствовать его всеми доступными способами. Ловить дыхание, касаться приоткрытым ртом твёрдого подбородка, иногда прижиматься щекой к скуле, тереться грудью о сильную грудь, сжимать ногами жёсткие бока и впитывать всем телом рывки и толчки, встряхивающие и швыряющие в удовольствие. Бэкхён горел всего лишь от осознания, что Чонин в нём. Мог бы кончить только от одной этой мысли, настолько сильно она его возбуждала.