И проиграли бой - Страница 8

— Есть хочется. Какие будут соображения на этот счет, Мак? — полюбопытствовал Джим.

— Подожди, сейчас на свет выйдем, посмотрим, кто-то у меня в списке значится. — И он скрылся во тьме. Джим чуть не вприпрыжку поспешил следом. Они вышли на городскую окраину, и на углу, под фонарем, Мак остановился, вытащил листок бумаги.

— Это славный городок, Джим. Здесь нас поддерживают человек пятьдесят. Есть на кого положиться, выручат в трудную минуту. Ага, вот кто мне нужен. Альфред Андерсон, меж Четвертой и Пятой улицами, держит передвижное кафе. Ну, что скажешь?

— А что это за список?

— Список тех, кого мы считаем сочувствующими. С помощью этого списка мы все, что хочешь, раздобудем, от вязаных носков до ружейных патронов. А фургончик Альфа открыт всю ночь напролет. Пойдем, это я возьму на себя.

Скоро они свернули на главную улицу, прошли ею почти до конца, там попадались пустые лавки, дома стояли не так кучно. Передвижное кафе Альфа оказалось уютным фургончиком, в оконцах — красное витражное стекло, задвижная дверь. У стойки на табуретах расположились двое, за стойкой суетился полный молодой человек, голые руки массивны и белы.

— Эти двое не засидятся, — на чашку кофе с пирожным забежали, определил Мак. — Подождем, пусть уйдут.

Они задержались у входа, и тут появился полицейский, стал приглядываться.

Мак нарочито громко сказал:

— Давай сначала по куску пирога съедим, а уж потом домой пойдем.

Джим понял с полуслова.

— Не хочу я пирога, у меня глаза слипаются, пошли домой.

Полицейский прошел мимо. Казалось, он даже принюхивается.

Мак негромко произнес:

— Небось, думает, что мы решили эту забегаловку обчистить, да никак с духом не соберемся.

Полицейский развернулся и зашагал к ним.

Мак заговорил громче:

— Как хочешь, можешь идти домой, а я кусочек пирога перехвачу, и, поднявшись по ступенькам, открыл дверь.

Хозяин улыбнулся.

— Добрый вечер, ребята. Никак похолодало на улице, а?

— Точно, — бросил Мак и прошел к дальнему от двоих посетителей концу стойки. По лицу Альфа пробежала догадливая тень.

— Вот что, ребята, если вам нечем платить, я угощу вас кофе с булочкой. Только, чур, не ловчить; наедитесь за мой счет, а потом скажете: валяй, мол, зови полицию. У меня дармоеды прямо в печенках сидят.

Мак усмехнулся.

— Кофе с булочкой — лучше и не придумать, Альфред.

Хозяин подозрительно покосился на него, снял высокий поварской колпак и почесал затылок.

Двое посетителей допили кофе.

— А что. Альф, ты всегда бродяг кормишь? — спросил один.

— Господи, да как иначе-то? Не откажешь ведь бедолаге в чашке кофе морозной ночью из-за того, что у него паршивого пятака нет.

Посетитель хмыкнул.

— А двадцать чашек кофе-это уже доллар. Ты так по миру скоро пойдешь. Ну, что, Уилл, в путь? — они поднялись, расплатились и вышли.

Альф выбрался из-за стойки, проводил их, плотно задвинул дверь, затем вернулся на привычное место и с таинственным видом наклонился к Маку.

— Кто вы, ребята?

Рукава у него были закатаны по локоть, руки белые, движения спокойные: он размеренно и непрестанно вытирал стойку тряпкой.

Мак подмигнул и ответил ему как настоящий заговорщик:

— Нас из города с заданием прислали.

От волнения щеки у Альфа вспыхнули.

— Я как вас увидел, именно так и подумал. А как вы догадались ко мне прийти?

— Ты по-доброму встречал наших людей, мы такого не забываем.

Альф гордо улыбнулся, будто его награждали, а не выманивали обед.

— Вы, ребята, поди и не ели сегодня толком. Дайте ка я вам котлеты по-гамбургски приготовлю.

— Великолепно! — Мак не заставил себя упрашивать. — Мы и впрямь как волки голодные.

Альф подошел к холодильнику, достал две пригоршни фарша, проворно скатал котлеты, мазнул сковородку на газовой горелке маслом и бросил котлеты. Сверху посыпал мелко нарезанным луком. Тут же в кафе вкусно запахло.

— Э, прямо хоть сам на сковородку прыгай!

Масло зашипело, лук сделался золотистым. Альф снова перегнулся через стойку.

— А что у вас здесь за дело?

— Да в ваших краях больно много красивых яблок уродилось.

Альф выпрямился, упершись в стойку толстыми руками, в маленьких глазках мелькнула догадка.

— Так-так, ясно. Понял, — таинственно произнес он.

— Не пора ли переворачивать? — подсказал Мак.

Альф перевернул котлеты, прижал лопаточкой. Собрал рассыпавшийся лук, положил на котлеты сверху, примял.

Каждое движение нарочито замедленно, словно Альф погрузился в раздумья — так раздумчиво смотрят порой коровы.

— У моего старика тоже есть сад и клочок земли. Надеюсь, вы ему вреда не причините? Ведь я к вам подоброму отношусь.

— Конечно, по-доброму, — согласился Мак. — Мелкие фермеры не пострадают. Передай отцу: мы его не тронем. А пустит к себе погостить, так мы весь урожай ему соберем.

— Спасибо. Я с ним поговорю. — Альф положил котлеты на тарелки, добавил картофельного пюре, примял сверху и в ложбинки плеснул бежевой подливки.

Мак и Джим с жадностью набросились на еду, запили все кофе, кусочками хлеба собрали с тарелок остатки, а Альф вновь наполнил их чашки.

— Обед на славу! — воскликнул Джим. — Я прямо умирал с голоду.

— Угощение — что надо, — подхватил Мак, — ты. Альф, славный парень.

— Не будь у меня этого кафе и не владей мой старик землей, я б, ребята, с вами пошел. Ведь стоит кому узнать, кого я привечаю, разнесут мой фургончик в щепы!

— Ну, от нас-то никто ничего не узнает, — заверил Мак.

— Не сомневаюсь, ребята.

— А много ли уже сборщиков заявилось сюда?

— Да уж порядком. Многие у меня столуются. У меня за четвертак отличный обед: суп, мясо, два вида овощей, хлеб, масло, пирог, две чашки кофе — и за все двадцать пять центов. Прибыль, конечно, грошовая, зато и продавать удается больше.

— Молодец, — похвалил Мак, — а не называли ребята кого-нибудь из своих вожаков?

— Вожаков?

— Ну, кто-то же должен их направлять.

— Ага, понял, — кивнул Альф. — Нет, что-то не припоминаю.

— А где вся братия околачивается?

Альф потер жирный подбородок.

— Я-то знаю об их двух лагерях. Один — вдоль шоссе, другой — у реки. Там в ивняке бродяги испокон веков лагерь разбивали.

— То, что нужно. Как туда добраться?

Альф ткнул толстым пальцем.

— На перекрестке свернете, дойдете до окраины, увидите реку и мост. Чуть влево — тропинка в ивняке. Метров четыреста пройдете — там и лагерь. А вот сколько у них народу, сказать не берусь.

Мак поднялся, надел шляпу.

— Хороший ты парень. Альф. Нам пора. Спасибо, что накормил.

— У моего старика есть сарай с койкой, на тот случай, если надумаете у него переночевать, — предложил Альф.

— Не получится. Альф. Нам нужно дело делать, а значит, быть среди людей.

— Наведывайтесь, всегда подкормлю, только время выбирайте, как сегодня, — чтоб посетителей не было.

— Спасибо еще раз. Все ясно, непременно заглянем.

Мак пропустил Джима вперед и закрыл за собой дверь. Спустившись с крылечка, они пошли по указанной улице. На углу из подъезда вдруг вынырнул полицейский.

— Что задумали? Говорите! — рявкнул он.

Джим от неожиданности отпрянул, а Мак спокойно остановился.

— Мы, начальник, простые работяги. А задумали вот яблоки пособирать.

— Что ночью здесь делаете?

— Да мы прямо с поезда, на товарняке прикатили.

— И куда идете?

— К реке, вроде там ребята расположились.

Полицейский точно врос в землю.

— Деньги есть?

— Вы же видели, мы в кафе расплачивались. Мы не какие-то там бродяги-побирушки.

Полицейский наконец отошел в сторону.

— Проваливайте, да поживее, и чтоб по ночам не шастать по городу!

— Слушаемся, начальник.

И они спешно отошли.

— Ну и любезничал ты с ним, — удивился Джим.

— А почему б и не полюбезничать? Вот тебе первый урок: не спорь с легавым, тем более ночью. Получи мы сейчас по месяцу тюряги за бродяжничество, славно бы дело обернулось, а?