И полцарства в придачу - Страница 12

— У меня своя жизнь, строительный бизнес…

— У меня тоже была своя жизнь, — рявкнула она. — Я медсестра, однако бросила все ради этих детей. Разве это так важно — сформировать парламент? Я напугана до смерти. Страна может погибнуть, а вы просто уйдете и оставите меня одну. Эллис многое рассказала мне о вашей семье, и я далеко не такая дура, какой кажусь на первый взгляд.

— Я никогда не говорил, что…

— Вам не нужно этого говорить, — сказала Пиппа. — Сначала вы пудрили мне мозги рассказами о теплой погоде, замке, бассейнах, а потом заявили, будто я обязана согласиться поехать, иначе крестьяне начнут голодать…

— Вам не кажется, что вы несколько драматизируете?

— Конечно! — завопила она. Долорес подняла голову.

— Кричать незачем, — Макс начинал сердиться. Он уже почти уговорил ее, а теперь все придется начинать сначала!

— Я нисколько не уверена, что вам есть дело до Марка или его сестер. Для начала я хочу получить твердые гарантии. Итак, мы остаемся в Альп д'Эстелла ровно на месяц и сможем уехать оттуда в любое время. Вы организуете уход за нашей фермой, пока нас здесь не будет, для этого у вас, кажется, достаточно средств. Вы ни словом не обмолвитесь Марку, что благосостояние страны зависит от его согласия принять титул. И последнее, вы будете жить в замке вместе с нами весь этот месяц.

— Это не…

— Несправедливо? — Филиппа помахала вилкой с лепешкой у Макса перед носом. — А кто здесь вообще говорит о справедливости?

Внезапно он подумал, что Пиппа сейчас невероятно красива и похожа на рассерженного ангела. Ее щеки пылали, а глаза сверкали от злости. Как же в этот момент ему хотелось поцеловать ее!

— Что вы решили?

— Я не лгал вам, замок действительно роскошен, — слабо произнес Макс. — Но мне не следует там оставаться.

— Лично я не хочу, чтобы вы там оставались, однако вам придется это сделать в качестве гарантии безопасности детей.

Они уставились друг на друга. Макс по-прежнему страстно хотел поцеловать Филиппу.

— Я всего лишь делаю то, что должна. Итак, вы останетесь с нами?

— Да, но… Мне нужно…

— Вы останетесь?

— Да, — Макс понял, что у него нет выбора. — Я останусь с вами в Альп д'Эстелла.

— Отлично, — проворчала Пиппа. — Только не забудьте, для меня ваше присутствие нежелательно.

— Неужели? — он улыбнулся, а она снова поднесла к его носу длинную вилку для поджаривания хлеба.

— Прекратите улыбаться, это тоже мне не нравится. У меня есть еще одно условие, — Филиппа посмотрела себе под ноги. — Долорес поедет с нами. После смерти моей матери Эллис подарила ее мне, она была еще щенком. А теперь вернемся к главной теме.

— Какой? — удивился Макс.

— Поджариванию лепешек.

Двое суток спустя Пиппа, Макс, дети и собака на первоклассном самолете летели в Альп д'Эстелла. Софи, Клэр и Марк спали, впрочем, также как и Долорес.

Филиппа по-прежнему терзалась сомнениями насчет правильности принятого ею решения.

— Тебе никогда не хотелось бросить детей? — спросил сидящий справа от нее Макс.

Пиппа подпрыгнула на месте. Ее кресло было разложено, и теперь она с усилием давила на кнопки, чтобы поменять его положение.

Какое-то время Филиппа молчала, чувствуя себя довольно глупо, потому что спинка ее кресла наконец поехала вверх, но сделала это слишком резко и теперь стояла под углом в девяносто градусов. Макс наклонился и помог Пиппе привести кресло в то же положение, что и у него. Когда он приблизил к ней свое лицо, Пиппа слегка отклонилась назад.

— Не беспокойся, — сказал Макс. — Я не людоед, который мечтает затащить тебя в свой зловещий, темный замок, чтобы съесть.

— Тебе это вряд ли удастся, потому что меня сопровождают трое детей и собака, — выдавила Филиппа и попыталась расслабиться. Макс по-прежнему улыбался, что невероятно ее смущало.

Он так сексуален!

— Ты ни разу не уезжала с фермы после смерти Джины? — спросил Макс, и Пиппа покачала головой. — И никогда этого не хотела?

— Нет. После смерти Эллис я пообещала Джине, что останусь на ферме присматривать за ее детьми. Джина и Эллис были моей семьей, теперь моей семьей стали дети.

— Как тебе удалось так подружиться с Джиной и ее матерью?

Пиппа медлила с ответом, Макс находился слишком близко, и это ее смущало. Раньше она никогда не рассказывала о своем прошлом.

— Эллис и моя мать были хроническими алкоголичками, — наконец прошептала Филиппа. Макс нахмурился, не веря тому, что слышит. — Эллис говорила, что это наследственное пристрастие, которое передается по королевской линии. Она никак не могла ужиться со своими родителями, поэтому уехала в Австралию. Долгое время Эллис жила одна. Она выпивала, может быть, употребляла наркотики, я не знаю наверняка. Когда она встретила мою мать, обе были беременны и одиноки. После моего рождения мама снова запила, но Эллис с того момента, как забеременела, не притрагивалась к спиртному. Когда мне исполнилось двенадцать лет, моя мать умерла.

— Я рад, что Эллис помогла тебе, — Макс старался казаться равнодушным. — Ей, вероятно, трудно приходилось в жизни.

— Это так, ей никто не помогал. Однако она сделала все, чтобы мы с Джиной могли получить хорошее образование. Мы обе стали медсестрами. Потом Джина встретила Дональда, и они поженились. Вот таким был счастливый конец, дальше ты все знаешь.

— Счастливый конец бывает только в сказках.

— Да, — пробормотала Пиппа. — Эллис умерла от расширения сосудов почти сразу после того, как у Джины родился Марк. Она была уверена, что мы все счастливы и не бедствуем, потому что она сама всегда жила в нищете и не хотела такой же участи для нас.

— Мы с матерью думали, будто она удачно вышла замуж, — Макс нахмурился.

— Я подозреваю, Эллис нарочно обманула своих родителей, желая досадить им. Она ненавидела королевский образ жизни.

— А ты счастлива? У тебя был какой-нибудь парень?

Наступило молчание.

— Это тебя не касается.

— Я хотел бы знать.

— Расскажи мне о своей жизни, — сурово произнесла Пиппа, — а я поведаю о себе.

— Хорошо, — к ее удивлению, ответил Макс. — У меня было много подружек. Богач вроде меня всегда желанная добыча.

— Класс! — с иронией сказала Пиппа. — Я была помолвлена с Томом. Однако, когда он услышал, что после гибели Джины и Дональда дети будут жить с нами, он сбежал. Что ж, если Том не хотел жить с ними, это только его проблема, хотя я нисколько его не виню. Трое детей и собака. Я, наверное, слишком много от него ждала.

— Ты слишком много на себя взвалила.

— Нет, я люблю Марка и девочек. Если ты помешаешь их счастью, будешь иметь дело со мной, Макс де Готье.

— Я никогда не причиню им зла.

Снова наступило молчание. Пиппа внезапно почувствовала себя спокойно и уверенно, чего с ней не случалось вот уже довольно длительное время.

— Почему тебе так важно спасти Альп д'Эстелла? — удивленно спросила она.

— Просто я должен это сделать.

— Зачем, ведь ты вырос во Франции?

— Это моя обязанность.

Почему Макс не говорит мне правду?

Пиппа подозрительно уставилась на него.

— А как ты научился доить коров? — она решила переменить тему разговора.

— Это легко. Моя мать родилась на ферме, которая располагалась к югу от Парижа. Мой дедушка и бабушка по материнской линии по-прежнему живут там. В детстве на ферме я был очень счастлив.

— Твой отец, ну, тот, чье имя записано в твоем свидетельстве о рождении, умер?

— Я никогда не общался с любовниками моей матери.

— А где сейчас твоя мать?

— Она в Париже.

— Когда умер Тьерри?

— Мне тогда было тринадцать лет, он погиб в автомобильной катастрофе.

— Мне жаль, Макс, — Филиппа помолчала, затем спросила: — Твоя строительная компания находится в Париже?

— Да, я строю небоскребы.

— Ты на кого-нибудь работаешь, у тебя есть босс?

— У меня был потрясающий босс, однако он умер три года назад. Теперь я управляю компанией.