Художники в Удомельском крае - Страница 5

Ну, об этом я много написал и еще больше буду писать. И есть что писать о каждом из пяти... Каждый из этих художников отдал всю жизнь искусству».

Действительно, Бялыницкий-Бируля не ошибся: каждый из этих художников отдал всю жизнь искусству. И в их жизни, и в их искусстве Тверская губерния сыграла далеко не последнюю роль.

Дольше всех прожил в Удомле и больше всех там сделал Витольд Каэтанович Бялыницкий-Бируля (1872—1957).

В бытность учеником Московского училища живописи, ваяния и зодчества ему посчастливилось пользоваться советами и указаниями Левитана. «Трогательна была любовь Левитана к нам, молодым художникам. Он горел энтузиазмом вдохновить нас и помочь»,— вспоминал Бялыницкий-Бируля.

Необыкновенно чуткий, Левитан первый почувствовал в этюдах Бялыницкого-Бирули умение молодого художника не только вглядываться в природу, но и прислушиваться к ней. Вот отзыв Левитана о конкурсной картине Бялыницкого-Бирули: «А где ваш слух? Вот в этюдах именно то, что я привык всегда у вас видеть,— слух. А на картине он у вас пропал». Не отсюда ли пошло любимое выражение Бялыницкого-Бирули: «Слушать тишину»? И он умел ее слушать и передавать это ощущение тишины в своих произведениях.

В. К. Бялыницкий-Бируля приехал в Удомлю в 1901 году, приглашенный Николаем Ильичом Колокольцовым, владельцем имения Ворониха на берегу озера Кезадра. Сначала художник жил в Воронихе, потом в Островне, Сигове, Гарусове. В 1912 году на высоком берегу Удомельского озера он построил дачу «Чайка», где прожил более четырех десятилетий.

В. К. Бялыницкий-Бируля.  Осенний ветер. 1902 г.

Орловская областная картинная галерея

«Чайка» стала своеобразным культурным центром, куда тянулись «на огонек» художники, музыканты, артисты. Радушные хозяева — сам Витольд Каэтанович, его вторая жена Нина Александровна и дочь от первого брака Любовь Витольдовна — всегда приветливо встречали своих гостей. «Все знавшие Витольда Каэтановича искренно его любили, любили местные крестьяне, любили и люди искусства,— писал А. А. Моравов.— Это был в самом глубоком и точном смысле обаятельный человек. Его сердечное отношение к людям, его гостеприимство и доброту, наверное, и сейчас еще помнят на Удомле. Нередко за его столом в «Чайке» собирались художники, артисты, музыканты и местные жители — крестьяне, рыбаки, охотники. И здесь проявлялся совершенно исключительный дар Витольда Каэтановича сделать так, чтобы всем было легко и приятно. Не отпускал он никого из своих гостей, чтобы не напоить чаем, пусть, за неимением лучшего, с черными сухарями, но и они, предложенные им с трогательной сердечностью, казались вкуснее многих яств. Не было, наверное, случая, чтобы он не послал что-нибудь детям своих деревенских друзей, а ведь в двадцатые годы и кусок сахара был большой радостью для ребятишек... Эта его доброта была так неподдельно искренна, что глубоко трогала людей».

Человек широкой натуры, Бялыницкий-Бируля любил радости жизни, отдал дань многим увлечениям, среди которых одно из первых мест занимала охота.

Об отношении его к природе во время охоты рассказывал А. А. Моравов: «Охотой он увлекался, но совсем иначе, чем большинство современных охотников, видящих в ней лишь спортивную забаву. В охоте всегда проявлялось его чуткое понимание природы, он точно знал, где в то или иное время года или дня, при той или иной погоде, находится дичь. Вероятно, в этом он никогда не ошибался, и, когда другие охотники возвращались домой, даже не повидав дичи, ягдташ его был всегда полон... Вспоминая и рассказывая об охоте, он всегда говорил о природе, о ее состоянии, а сам процесс охоты и ее трофеи отступали на второй план».

Но самым первым, самым главным увлечением в жизни Бялыницкого-Бирули была живопись. Он любил и умел работать. Умел «слушать тишину», наблюдая тонкие, едва уловимые состояния природы. Умел передавать их на холсте с удивительным живописным мастерством. И испытывал при этом высокую, ни с чем не сравнимую радость. Послушаем самого художника: «В жизни бывают радости, которые мы называем «нечаянными», или, попросту говоря, «случайными». Эти радости нас особенно волнуют. Нами овладевает порой неизъяснимое состояние, в быту обыкновенно определяемое как «хорошее расположение духа». Оно приходит обычно, когда бываешь один, сам с собой, особенно когда бродишь весной или осенью по нашим бесконечным полям и перелескам с красками или, что еще чаще, с ружьем и без собаки, которая зачастую вспугивает тишину, а с ней и нахлынувшие воспоминания и чувства.

И вот в этих молчаливых созерцаниях вечера, сумерек, рассвета слушаешь тишину и биение своего сердца»[5].

На удомельской земле Бялыницкий-Бируля написал огромное количество работ, которые впоследствии рассеялись как по музеям, так и по частным собраниям. В нашей стране нет почти ни одного художественного музея, где не было бы работ Бялыницкого-Бирули. Удалось установить, что в советских музеях разного профиля находится более двухсот его работ, созданных только в Удомле (и это далеко не окончательный список). Выявить же его работы в частных собраниях и за рубежом не представляется возможным.

Любимыми временами года Бялыницкого-Бирули были весна, осень, зима, они и нашли свое воплощение в его многочисленных работах. Летние сюжеты у него встречаются редко, да и то в них, как правило, изображены хмурые, пасмурные дни. Пожалуй, нет художников, равных Бялыницкому-Бируле по умению почувствовать и передать красоту этих переменчивых состояний природы. Он любил неоднократно возвращаться к понравившемуся ему мотиву. Например, есть три варианта картины «Голубая часовня» (Рыбинский историко-художественный музей, Государственный художественный музей БССР, Калининская областная картинная галерея — под названием «Зимний пейзаж»).

В. К. Бялыницкий-Бируля. Голубая часовня.

На этюде «Последние астры» (1908 г., Калининская областная картинная галерея) изображен парк в имении Бережок Вышневолоцкого уезда Тверской губернии, принадлежавшем профессору-окулисту Белларминову. Еще один этюд под таким же названием находится в Смоленском государственном объединенном историческом, художественном и архитектурном музее-заповеднике. На основе этих этюдов написана картина «Последние астры» (Куйбышевский городской художественный музей)[6].

В. К. Бялыницкий-Бируля.  Последние астры.

Куйбышевский городской художественный музей

 И все же, несмотря на близость мотивов, каждая его картина несет в себе свое особое настроение, пронизанное тишиной. У Бялыницкого-Бирули нет картин «шумных», бурных, напряженных по внутреннему действию. Каждая из них — это по-новому услышанная тишина, по-новому подсмотренная, подчас неуловимая для равнодушного глаза изменчивая красота природы. Поэтому один и тот же мотив может быть воспринят как совсем другая картина.

Творчество Бялыницкого-Бирули сложилось рано и мало менялось в течение всей его долгой творческой жизни. Одна из ранних его картин — «Зима» (1904 г., Калининская областная картинная галерея) — уже несет в себе все характерные для художника черты.

Мягкий пушистый снег запорошил землю, тонкие, хрупкие, будто дрожащие от холода, березки, зеленые ели в глубине, разъезженная темная дорога, ведущая к утонувшей в снегах деревеньке, хмурое бессолнечное небо — все написано широко, свободно, с большой любовью к этой неброской, но вошедшей в сердце художника природе.