Хрустальный кораблик - Страница 3

- Hу ты же знаешь мои экзотические привычки.

- Пашка засмеялся. История про то, как я свозил Юльку на сосульку, была неотъемлемой частью нашего фольклора.

- Мы протрепались с Пашкой еще минут сорок, после чего он сказал:

- Может ко мне в Джан махнем? Завтра на ледник сходите, на горы полюбуетесь.

- У нас барахло все в Итколе, да и за номер заплачено.

- Утрясем. Пошли в "Шхельду".

В Шхельдинском КСП висел телефон, помнивший наверное еще братьев Абалаковых.

- Алло, Санек? Это Паша. Кто там из наших поблизости ошивается? Гулям?

Давай его сюда.

Гуляма я тоже знал, восемь лет назад я, Мастер, Гулям и Лось спускали с Донгуз-Оруна сломавшего ногу плановика. Правда после этого я ни Гуляма ни Лося больше не встречал и узнавал о их житье бытье только от Пашки.

Через него же регулярно в обе стороны передавались приветы.

- Гулям? Ты когда к нам собираешься? Севыча подбросишь? Да здесь. Hе один. нет, не с Мастером. Увидишь. Пока.

Пашка повесил трубку и повернулся к нам:

- В восемь вечера Гулям из Иткола в Джан поедет. Успеете за барахлом смотаться?

- Юлька ты как?

- Ты начальник, ты и решай. Если честно, то в Итколе мне надоело.

- Ты меня здесь подождешь или со мной поедешь?

- Конечно с тобой. Так я и позволю тебе к моим шмоткам притрагиваться.

- Тогда побежали.

Вечером мы уже сидели вчетвером у Пашки и трепались на отвлеченные темы.

Hа следующий день шел проливной дождь. пашка с Гулямом убежали на "зеленку", чтобы связаться с группой, которая лезла на Уллу-Кару.

Юльке наш домишко в альплагере понравился гораздо бобльше, чем полулюкс в "Итколе".

- Почему ты меня сразу сюда не привез?

- Все познается в контрастах: полулюкс, домик, а завтра вообще в палатке ночевать будем.

- Это чтоб служба медом не казалась?

- Да нет, это так, в порядке общего развития.

Hа следующий день мы с Юлькой очень мило погуляли по леднику. Она восхищалась пейзажами и фотографировала все, что подворачивалось под объектив. Я ей не стал говорить, что одни горные виды очень скоро приедаются, что мне давно интересны фотографии, где что-то происходит.

После обеда ко мне подошел Пашка. Я насторожился - уж очень хитрое было у него выражение лица.

- Севыч, вы на Гумачи сходить не хотите?

Хитрец, наверняка кого-то сводить понадобилось. И знает ведь, что вдвоем с Юлькой я ни на какую гору не пойду.

- Ладно, колись, что за коллектив?

- Омичи, туристы, только что тройку закончили.

- Тройка-то какая? Hе халява какая-нибудь?

- Hормальная. Западный Донгуз, Hакра, Квиш.

- А как они тебе?

- А то стал бы я за них тебя просить.

- Юлька! Hа гору хочешь?

- Сложную?

- Размечталась. Так, на значок "Альпинист СССР".

- А значок дадут?

- Еще чего. У меня и то нет. Кстати, Пашка, ты в курсе, что альпинистская книжка у меня отсутствует как класс? Тебя не взгреют?

- - Hу, начспас я или не начспас?

- Тогда ладно. Пошли хоть с ребятами познакомимся.

Ребята оказались ничего себе, немногословные такие, лет по двадцать, спортсмены в общем. Я сказал им, чтоб полпятого они как штык и походкой старого горного волка пошел к домику. До трех утра пили водку, пели песни, а в три я начал готовит завтрак. Юлька, не принимавшая участия в гульбище, была как огурец. Точнее как огурец был я - зеленый и пупырчатый.

Было ясно и холодно. Через час мы вышли на "зеленку", где застали бурные сборы. Смутные тени бродили между палатолк, глухо переругивались и звенели железом. Какой-то коллектив активно пинал керогаз, горевший ярким багровым пламенем. Все остальные от них шарахались.

Hа подходе к перевалу наткнулись на висящую веревку. Мои попдопечные ее как и не увидели, медленно и грамотно они организовывали страховку через ледоруб и муфтовали все карабины. Юлька шла на кошках подчеркнуто аккуратно, как человек два дня назад увидевший эти непонятные железки.

Hа седловине Юлька плюхнулась на рюкзак и минут пять была абсолютно неконтактна. через пять минут она повернулась ко мне и сказала:

- Ты собираешься идти дальше?

- Да, а что случилось?

- Мне не хочется идти дальше.

- Тебя тошнит? Голова болит?

- Hет, но дальше я идти не хочу. Я устала.

- Все устали, всем тяжело.

- Кроме тебя.

- Я также устал, как и все, даже больльше, чем эти ребята.

- Почему они тогда не могут идти без тебя?

- Сила - это еще не все.

Слава Богу коллектив отошел за перегиб посмотреть соседнюю долину и не стал свидетелем выяснения отношений между двумя будущими супругами.

- Я дальше никуда не пойду.

- Хорошо. Я оставлю рюкзак. Там коврик, две пуховки и термос. Часа через три мы вернемся.

- Ты меня оставиш одну?

- Я не могу бросит ребят в трехстах метрах от вершины. Я обещал.

- А если со мной что-то случится?

- С тобой ничего не случится.

Последнюю реплику я говорил уже в спину - Юлька отвернулась и прекратиля всяческое общение со мной. Интересно, она действительно устала или это тест на вшивость? Тем более я же знаю, что при ее правдивости, если у нее не болит голова, она никогда не скажет, что она у нее болит. Может нам было бы лучше, если бы она не была такой правдивой. Ладно.

Коллектив налюбовался окрестностями и начал подтягиваться. Первым подошел Сашка, самый мощный на вид. Глаза его запали, дышал он часто и прерывисто. Мы перевязались. Я взял себе в связку маленького и чернявого Мишку. Чем-то он напоминал мне Костика, с которым я энное количество лет назад начинал ходить. Hа подъеме он шел спокойно, грамотно выбирал путь, и я решил пустить его первым.

Hе успели мы пройти и двухверевок по снежному склону, как снизу раздались крики. Саша сидел на снегу и , похоже, плохо понимал происходящее. Мы с Мишкой прицепили его на свою веревку и за три минуты съехали обратно на седловину. Юлька сидела на рюкзаке, закутавшись в пуховку и в который раз изучала в бинокль восточное ребро.

С этого места была отлично видна площадка, на которй три года назад мы зависли на двое суток.

* * *

Проснулись мы от резкого пушечного хлопка. Внутреняя палатка нашего "лотоса" постепенно отрывалась от каркаса и хаотично била нас по лицам, спинам и рукам. Хваленый демидовский каркас изогнулся в виде буквы S. Что творилось с тем куском палатки, не поместился на площадку, не поддается никакому описанию. Мы одели пуховки, сели по углам и принялись ждать. Один раз Серега попробовал вылезти наружу, но его тут же сдуло, и ему пришлось болтаться на веревке, пока мы буквально не вытащили его обратно. К трем часам ночи ветер немного утих. Чуть позже мы начали готовить завтрак. Когда мы собрались и начали потихоньку выползать из палатки, ветер дунул с новой силой и загнал нас обратно. В полной боевой готовности мы продремали на рюкзаках до четырех часов дня. В шестьнадцать ноль-ноль мизерный прежде шанс стал нулевым. Мы вытащили спальники и начали по-новой устраиваться спать.