Хроношахид - Страница 64

– Отвалите!

Кирилл накинул на голову капюшон и рванул по тоннелю вдоль стены, выставив вперед руку с фонарем. С минуту все шло гладко, если не считать нарезавших над головой круги летучих мышей. Стая летала вокруг чужака, Кирилл слышал шелест крыльев и тонкий, на грани ультразвука писк. В лицо ударил порыв теплого сухого воздуха, пыль под ногами закружилась, полетела во все стороны, Кирилл остановился и закрыл лицо рукавом плаща. Небольшой вихрь улегся быстро, он не только перетащил с места на место пласты пыли, но и уволок с собой летучих мышей. По крайне мере, вокруг никто не летал, не пищал, зато над головой обнаружилась нехилая дыра. В нее свободно мог бы пройти верблюд, отверстие в потолке назвать игольным ушком можно было с большой натяжкой. Зато внизу громоздилась непролазная баррикада: в свете фонаря появлялись то груды глиняных кирпичей, то обломки камня, а все это было щедро присыпано мелким песком. Выглядело все так, словно нерадивые строители сбросили с глаз долой кучу строительного материала.

Кирилл пробежал вдоль груды обломков от одной стены до другой, посветил на вершину пирамиды, вернулся обратно. Путь дальше был надежно перекрыт, в воздухе раздался знакомый свист и шелест. Кирилл пригнулся и увидел, что на каменном обломке слой пыли стерт, как и на следующем, немного повыше, и дальше таких отпечатков много. Мышь со зловещим свистом пролетела очень низко. Кирилл закинул рюкзак за спину, вцепился зубами в рукоятку фонарика и, как бандерлог, полез по следам астролога, перебирая всеми четырьмя конечностями одновременно. Под потолком пришлось ползти на брюхе, Кирилл перевалил через гребень и ловко съехал по огромному обломку плиты вниз. Все, под ногами снова ровный, гладкий пол, поскрипывает песок, нос, глаза и рот полны пыли.

– Ну что? Все что ли? – Отчихавшись, Кирилл задрал рукав плаща, посветил на циферблат часов. Нет, не все, до возвращения в Сколково еще почти полтора часа. Странно, ему казалось, что уже давно утро.

С вершины пирамиды скатился камень, за ним еще один, Кирилл направил луч света в ту сторону. Подручные Ибрахима не дремали, им удалось преодолеть мост над пропастью, их не напугали летучие мыши, завал тоже затруднений не вызвал. За первой головой в чалме показалась вторая, за ней – третья, появления остальных преследователей Кирилл ждать не стал. Он ринулся в темноту, но успел сделать лишь несколько шагов и уйти от столкновения в последний момент. Огромная, диаметром в две слоновьих ноги, колонна выросла перед ним из темноты, Кирилл обогнул ее и уперся в глухую стену.

– Вот теперь точно все.

Он развернулся, привалился к кирпичам и водил лучом фонаря перед собой. В висках стучала кровь, сердце колотилось, дыхание давно сбилось, и Кирилл хватал воздух ртом. В рюкзак словно добавили кирпичей, он тянул вниз, на пол, висел на плечах неподъемным грузом.

– Спокойно, спокойно, – твердил, задыхаясь, Кирилл, – только без паники. Если даже они до меня доберутся, то убивать здесь точно не будут. Им же надо знать, чем именно я отравил халифа. Или будут? Им же теперь все равно… Черт!

Кирилл обогнул колонну еще раз и остановился, рассматривая держащую потолок конструкцию издалека. Что-то тут не то! Кирилл шагнул к столбу, коснулся его рукой. Пальцы провалились в пустоту, рука свободно ходила вверх-вниз, иногда задевая оббитые края мрамора.

– Ух ты! – Кирилл поднял голову, следя за лучом фонаря.

Извилистая трещина пересекала колонну сверху донизу, в пыли рядом валялись отвалившиеся осколки светлого камня. Он подхватил с пола один, швырнул в сторону завала, услышал негромкий вскрик и пару емких фраз. Ухмыльнулся, лег на живот и просунул руку с фонарем в широкое отверстие у основания колонны. В стенах узкой расколотой трубы над провалом в полу он увидел ряд выдолбленных в камне ступеней, вернее, вмятин, очень узких и неглубоких. Кирилл выключил фонарь, ужом вполз в проем и поднялся во весь рост. Ощущения отвратные, словно стоишь внутри гигантского рулона, касаясь плечами его краев. Клаустрофобией Кирилл не страдал, но в желудке что-то неприятно зашевелилось, на лбу выступил холодный пот. Кирилл нашарил в стене перед собой первую ступеньку, перешагнул яму в полу, уперся спиной в камень и покрепче перехватил лямку рюкзака. Камень из-под ног улетел куда-то вниз, грянулся там оземь, и снова все стало тихо. Охранники потеряли беглеца, они бродили неподалеку и, кажется, перекапывали завал.

Подниматься по выбоинам в стене – дело непростое, да еще когда слышишь рядом голоса преследователей. Кирилл вслепую полз вверх по стене, цепляясь за каждую выбоину, рюкзак гирей висел на вытянутой руке, тянул вниз. Подъем закончился быстро, Кирилл врезался макушкой в потолок, пригнулся и зашарил в темноте руками. Пальцы коснулись чего-то тонкого и сухого, это что-то упало с негромким звонким стуком.

– Что там еще?

Кирилл влип спиной в стену, поймал висящий на шнурке фонарик, вытащил его из рукава и нажал кнопку. Хорошо, что не сразу понял, что это перед ним, и не успел заорать или загреметь вниз. Человек лежал здесь очень давно, лет сто или больше, и к сегодняшнему дню от него остался только скелет и обрывки полуистлевших тряпок. Лестница вверху заканчивалась площадкой, за ней луч выхватил из темноты ровные ряды кирпичной кладки. Здесь было что-то вроде чердака, и все его пространство занимал скелет. В пустых глазницах черепа что-то шевелилось, по стене бегали напуганные светом пауки. Кирилл зажмурился, глубоко вдохнул, выдохнул, выключил фонарь и аккуратно пополз вниз. Что бы ни поджидало его там, это будут живые люди, пусть очень рассерженные, даже злые. Но они говорят, двигаются, дышат, а не лежат безмолвной грудой костей…

Голоса становились все громче, Кирилл видел пляшущие на полу отблески пламени факелов, терявшихся в черной дыре у основания лестницы. Нога сорвалась со ступеньки, Кирилл уперся рукой в стену и выронил рюкзак. «Все, – промелькнула мысль, – вот теперь точно все, концерт окончен». Сейчас его вытащат отсюда и убьют, а труп закинут на «чердак», чтобы тому, первому, было не скучно. Хотя нет, в Сколково сказали, что тело возвращается домой в любом случае, даже по частям… Но звука падения, звона, грохота Кирилл не слышал, опустил голову и вглядывался в темноту под ногами. Странно, куда он делся? Сквозь землю провалился? Вслед за астрологом? Ну, раз такое дело…

Внизу показалась чья-то голова, повертелась по сторонам и пропала. Вместо нее появился факел, Кирилл зажмурился от яркого света, но успел разглядеть, что делается на полу. «Лестница» уводила куда-то вниз, ступени пропадали в непроглядном мраке ямы, той, где исчез рюкзак. «Была не была. – Факел исчез, Кирилл сполз по стене вниз, завис над ямой и ухнул вниз.

Полет к центру земли длился недолго, но приземление получилось жестким. Здесь было тесно, так тесно, что Кирилл едва смог повернуться, поднять руку и вытащить из рукава фонарик. И лучше бы не включал его – стены почему-то мокрые, покрыты какой-то липкой слизью, воняет мерзко, как гнилой картошкой. Да еще и ползает что-то вокруг, падает на плечи и на голову, и стряхнуть с себя эту дрянь невозможно, как ни крутись.

Кирилл еще раз оглядел стены, посветил вниз. Вон она, еще одна червоточина, самая грязная и вонючая из всех предыдущих. Ну и астролог, не мог почище тропинку выбрать. Кстати, куда она ведет? Вдруг впереди все самое интересное – домик людоеда или те же львы, например?

– Да какие, на фиг, львы?

Кирилл затолкал рюкзак в дыру, присел на корточки, вздохнул глубоко и лег на живот: «За всю жизнь столько не ползал». Он работал коленками и локтями, упирался лбом в полотняную стенку рюкзака. И старался не обращать внимания на подозрительные звуки – шорох, шелест и тонкий омерзительный писк. С последним все понятно, в этом подвале полно крыс, хорошо, что их не видно. А вот эта дрянь начинает напрягать. По руке суетливо проползло что-то длинное и чешуйчатое, сунулось в рукав и замерло там, шевеля то ли усами, то ли конечностями. Того и другого у существа было в избытке, и Кирилл не выдержал. Извернувшись, он вытащил фонарик, включил его и поводил лучом по стенам кротовой норы.