Хроники вечной жизни. Проклятый дар (СИ) - Страница 31

Но, помня о том, как она чуть было не потеряла Франсуа после смерти Катрин, Женевьева не позволяла горю поглотить себя и с удвоенным вниманием присматривала за мальчиком. Рене больше нет, но остался его сын, и она будет беречь его изо всех сил.

К собственной боли примешивалось беспокойство за сына. Франсуа очень переменился после смерти отца, словно в одно мгновение стал старше на много лет. Женевьева кляла себя за то, что повела малыша прощаться с умирающим Рене. Отец умер прямо на глазах у Франсуа, и малыш не желал выходить из комнаты, как безумный, бросался к постели отца, а потом несколько часов просидел в маленьком чуланчике. Когда он вышел оттуда, мать с трудом его узнала, столько боли было в глазах ребенка. А еще, словно переданная по наследству, у малыша появилась горькая усмешка, нередко мелькавшая на лице его отца. Но на этом изменения не закончились. Франсуа категорически отказывался рисовать, и это, пожалуй, больше всего беспокоило Женевьеву. Словно после смерти отца он начисто потерял интерес к живописи. Но зато он стал не по-детски чутким и внимательным, поддерживал мать в ее горе и иногда говорил фразы, немыслимые в устах семилетнего малыша. Женевьева не переставала поражаться своему внезапно повзрослевшему сыну.

Рене потихоньку обживался в обличии Франсуа. Поначалу ему было непривычно ощущать себя ребенком, в этом маленьком теле он чувствовал себя неловким и неуклюжим. Все вокруг вдруг стало большим, а сам он – крошечным и слабым. Привычные предметы стали намного тяжелее, ступени в доме доставали до колена, а дотянуться до ручки двери было целой проблемой. Но постепенно он привык и к своему новому росту, и к тому, что к нему обращаются «Франсуа», смотрят как на ребенка, и изо всех сил старался соответствовать образу семилетнего мальчика. Иногда, забывшись, он мог сказать что-нибудь, больше свойственное взрослому, и тогда ловил на себе удивленный взгляд Женевьевы. Ему нелегко было научиться называть ее мамой, но он привык и к этому. Сердце его разрывалось, когда он видел, как она горюет по усопшему супругу, однажды он едва сдержался, чтоб не открыть ей правду. Но со временем боль притупилась, и он перестал слышать за стеной ее плач по ночам.

Франсуа отчаянно скучал. Детские игры не были ему интересны, а любовь к живописи, которой раньше малыш отдавал все свободное время, ушла вместе с его душой. В надежде уговорить его вернуться в мастерскую три раза приходил маэстро Гетти и дважды – Франческо Мельци, но мальчик был непреклонен. Он смотрел на итальянцев серьезными взрослыми глазами и повторял одно и то же:

– Спасибо, сударь, но рисовать я больше не буду.

Однако со временем Франсуа начал осознавать открывающиеся перед ним возможности. Судьба подарила ему еще одну жизнь, при этом разум его был взрослым, и он мог здраво обдумать, чему эту жизнь посвятить. Поняв всю выгоду своего положения, Франсуа задумался, кем бы ему стать. Перчаточное дело порядком надоело. Думая о прошлой жизни, прожитой в теле Рене, он понимал, как мало успел узнать и увидеть. «Раз уж судьба дала мне возможность снова стать юным, – думал он, – я должен использовать этот шанс, чтобы научиться чему-нибудь стоящему, интересному и важному. Но что же выбрать? Вернуться в ордонансную роту? Нет, это уже было». Он решил посоветоваться с Женевьевой.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.