Хроники тридцатилетней войны (СИ) - Страница 32

- Полная баржа, - удовлетворенно констатировал дозорный. - Можешь следовать в Навилью.

Час спустя все баржи сгрудились в акватории речного порта Милана, известного под именем Навилья. Петруччо переговорил с начальником порта, собрал матросов с барж, и они отправились гульнуть в припортовой таверне, оставив баржи на ночевку. Когда ночная мгла совсем сгустилась, внутри барж начались трансформации: поддоны с мешками, подпиравшие люки, были отодвинуты и наружу стали выбираться бойцы егерского богемского полка. А из переулков порта им навстречу стали выходить патриоты Италии, которых лазутчики смогли ранее найти в Милане (несколько десятков). По команде полковника Черни одна рота егерей отправилась назад, брать под свой контроль западные ворота Милана (не только водные, но и сухопутные), а другие роты рассыпались на плутонги и двинулись во главе с этими патриотами по адресам испанских офицеров и прочих ответственных лиц. Кое-где на улицах им попадались патрули ночной стражи, которые чаще всего удавалось нейтрализовать, но в паре случаев произошла потасовка со стрельбой - и ничего, никто в городе особо не переполошился.

Утром к Новарским воротам Милана подошел драгунский богемский полк - во главе с графом Крайиржем, рядом с которым рысил и фельдмаршал фон Анхальт. Ворота готовно открылись, и бравые драгуны проследовали до Пьяцца дель Дуомо с ее грандиозным готическим собором. Впрочем, Кристиан и Крайирж прошли в здесь же расположенную ратушу, где егерями за ночь были собраны все испанские офицеры и чиновники числом около двухсот.

Сеньоры! - обратился к испанцам Кристиан. - Довожу до вашего сведения, что Миланское губернаторство находится с сегодняшнего дня под юрисдикцией короля Богемии в лице меня, фельдмаршала фон Анхальта и моих офицеров. В дальнейшем оно будет, видимо, передано в управление герцогу Пьемонта и Савойи Карлу Эммануэлю. Вам предоставляется право покинуть Милан вместе с семьями.

Переждав поднявшийся в зале ропот, Кристиан повысил голос:

- Есть и другой вариант вашей судьбы: остаться здесь и помогать готовить управляющих чиновников для города из итальянцев, населяющих Милан. Выбирайте, сеньоры. Мне же сказать вам больше нечего.

- Но где наш губернатор, герцог де Фериа?

- По данным моей разведки сражается под стенами Турина. Если же он попытается вернуться в Милан, то, вероятно, ляжет под его стенами....

Глава тридцать девятая. Конец губернатора Милана

Гомес Суарес де Фигероа, герцог де Фериа, полагавший себя еще вчера правителем Миланского губернаторства, мчался во главе сводного конного корпуса (кирасиры и рейтары) численностью около 6 тысяч от Турина в сторону Новары. Его пехота (6 терций по 1500 бойцов) двигалась следом, но сильно отставала, а в тылу колонны мощные битюги тянули 10 пушек весом по полторы тонны. Командующий осадой Турина герцог де Сантильяна просил губернатора "покончить сначала совместно с Карлом Эммануилом, всего через неделю!", но де Фериа уже бредил реконкистой Милана и ждать семь дней не пожелал.

Перемахнув по мостам и бродам речки Малоне и Орко, кавалькада выскочила к реке Аосте, за которой на склоне долины виднелся городок Салуджа. Первый полк рейтар миновал мост и втянулся в городок, за ним стали переправляться кирасиры, среди которых ехала карета с губернатором. Вдруг раздался мощный взрыв, и обломки моста вместе каретой взлетели на воздух! Сразу после этого из кустов, густо покрывающих правый берег реки и острова ниже бывшего моста, началась плотная стрельба из мушкетов, и через несколько минут вся дорога к переправе оказалась завалена бьющимися в агонии конями и погребенными под ними всадниками. Уцелевшие кирасиры, сломя голову, помчались назад, на соединение с основными силами корпуса, но их настигли кирасиры фон Лобковица (лежавшие до поры в засаде) и пустили в ход смертоносные палаши. Ворвавшись на плечах противника в основную колонну, богемцы разметали и второй кирасирский полк, а затем повернули "все вдруг" назад и помчались под прикрытие своих стрелков. За ними увязались было рейтары и часть испанских кирасир, но нарвавшись на густой рой пуль, подкрепленный картечью из 8 полковых пушек, умчались прочь. Головной рейтарский полк выскочил из узких улочек городка, получил свою порцию пуль и картечи и утек обратно под защиту домов.

Гусары, пустившиеся на поиски противника в западном направлении, обнаружили, что остатки испанской кавалерии соединились с пехотой в городе Чивассо при устье реки Орко, но попыток выйти из города пока не предпринимают.

- Советуются офицерики, - резюмировал Алекс. - Губернатор уже на небесах и подтолкнуть их к активности не может, впереди какой-то очень зубастый враг, а сзади большая толпа своих - не повернуть ли назад, к Турину?

- Может, перекрыть им дорогу на Турин? - предложил Кристиан.

- У нас маловато сил. Полк мушкетеров сторожит Новару, егеря и драгуны сидят в Милане, кирасиры с гусарами для преграды не годятся, а наши два полка мушкетеров вместе с пушками сидят в 15 км от Чивассо. Да и не сдержат они такую массу пехоты и конницы....

- А если совершить налет на их артиллерию, которая еще не подошла к Малоне?

- Вот это можно. Сажаем полк стрельцов к кирасирам и рысим к Чивассо, но обойдем его с севера, переправимся через Орко и пойдем на перехват пушечной колонны. Здесь же останется еще один полк, гусары и артиллерия - для отгона рейтар и случайных отрядов их хватит....

Пушки и льнувший к ним обоз застряли в узком междуречье Малоне-Орко, где дорога была участками подболочена. Однако они были под охраной целой терции, солдаты которой развели под вечер многочисленные костры по всему периметру стоянки.

- Идеальная ситуация для ночного обстрела и атаки, - хохотнул Алекс. - Мы их видим, а они нас нет! Чем еще хорош ночной бой: когда атакованным становится очень страшно, у них появляется сильный соблазн сбежать в спасительную темноту, то есть дезертировать. Но, может, я зря оговариваю противника, может вот эти испанцы все отчаянные смельчаки и драчуны? Пока не проверишь, не узнаешь. Выдвигай, Кристиан, мушкетеров к кострам с севера, не доходя метров 300 и начинай, пожалуй....

Через 10 минут после начала обильного обстрела лагеря ни одного живого испанца вблизи костров не осталось (костры продолжали гореть, так как при попытках их потушить все смельчаки оказались убиты или ранены) - кто-то отполз за возы или пушки (и стрелял из-за них в темноту), а кто-то и сбежал? Вдруг из этой страшной темноты раздался многоголосый вой, а потом ему на смену явился очень зычный (из рупора) голос:

- Молитесь, жалкие душонки! Мы - воинство Сатаны! Сейчас вы услышите топот наших копыт и содрогнетесь! Слышите?!

В тылу позиции мушкетеров начался топот, который все нарастал и нарастал - и вот на испанский лагерь налетели с разных сторон кирасиры, быстро довершив разгром и бегство его защитников. Еще через полчаса стволы пушек были разорваны избыточными зарядами пороха, мушкетеры заняли свои места сзади кирасиров, и летучий отряд двинулся в обратный путь, обозначенный гусарскими патрулями. Ночевали богемские рейнджеры уже в Салудже, из которой гусары и мушкетеры изгнали предварительно рейтар. Ну, а к вечеру вернулись в свой опорный пункт, Новару.

Глава сороковая. Кальвинист, убеждающий архиепископа

В ноябре Кристиан, убедившись (по данным разведки) в способности туринского гарнизона держать осаду и отражать штурмы, стал мотаться между Новарой и Миланом и налаживать в них итальянское самоуправление, а также создавать национальные вооруженные силы. Опираться ему приходилось, конечно, на дворянство, а использовать разнообразных ремесленников. Впрочем, многие итальянские аристократы скомпрометировали себя сотрудничеством с испанскими захватчиками (немудрено за 90 лет оккупации!) и потому их следовало привлекать к власти очень избирательно. За образец Алекс предложил взять Венецианскую республику, где многие сотни лет не было единоличного правителя, а всеми делами руководил совет из аристократов (дожей).