Хроники инспектора Ротанова - Страница 18

Зарудный думал минут пять, прежде чем спросил:

— Вы хотите, чтобы я и мои люди помогли вам?

— Я надеюсь на это. В создавшемся положении это было бы самым лучшим решением. Я должен попасть на Арому, и я не могу оставить на «Разгоне» Линду Гердт. Она что-то знает об Ароме, что-то очень важное, и, кроме того, она попросила меня о помощи.

Последний аргумент показался Зарудному наиболее убедительным, он усмехнулся и спросил:

— А что будет с моими людьми, если они вам помогут? Что с ними будет после возвращения «Разгона» на Землю?

Больше всего Ротанову понравилось то, что этот молодой лейтенант прежде всего поинтересовался судьбой своих людей, а не собственной. Впрочем, Ротанов уже почти не сомневался в том, что обрел в его лице надежного соратника.

— Вы никогда не задумывались о переходе на службу во Внешнюю безопасность?

— Это слишком далеко от меня. Меня учили совсем другому.

— Понимаю. Но вы мне нужны. По крайней мере, для этой операции. Если она окажется удачной, ваша карьера будет обеспечена в той области, которую вы для себя избрали. Наше управление весьма авторитетно и пользуется поддержкой правительства. Что касается ваших людей — те из них, кто этого пожелает, после того, как помогут мне разобраться с ситуацией на Ароме, смогут там и остаться. А те, кто захотят вернуться… Думаю, я смогу гарантировать им полную реабилитацию. Я обладаю белой картой, и это именно тот случай, когда я собираюсь ее применить — так что с точки зрения закона ваши люди будут просто обязаны мне подчиниться.

— Все это напоминает мне какую-то средневековую авантюру, но, может быть, именно поэтому ваше предложение мне нравится. И еще потому, что вы идеалист, Ротанов. Всегда им были, еще когда я заканчивал военную академию, вы стали моим кумиром. Так что будем делать?

Собственно, дальнейшее было уже просто. С помощью десантников, свободно передвигавшихся по всему кораблю, захватить капитанскую рубку удалось без единого выстрела.

Остальная часть команды сочла за лучшее не искушать судьбу и подчинилась Ротанову. У них не осталось выбора. Из рубки можно было полностью изолировать любой отсек корабля, перекрыть подачу воды и воздуха. Разумеется, Ротанов не собирался прибегать к этим крайним мерам, но сама возможность такого поворота событий заставила команду подчиниться. Силовое сопротивление, после того как десантники перешли на его сторону, стало бессмысленным. Капитан с двумя помощниками были оставлены в своих каютах под домашним арестом.

Охрану их кают несли теперь отобранные Зарудным люди. «Разгон» перешел под временное управление Хорста, и Ротанов рассчитывал, что с помощью корабельного штурмана старому капитану удастся вывести корабль к Ароме.

Теперь он мог бы разобраться с теми, кто организовал похищение Линды, но не испытывал ни малейшего желания заниматься этим. У него хватало своих собственных проблем, и он не хотел без крайней необходимости влезать в дела компании, связанные с дочерью ее владельца. Он и так сделал для нее гораздо больше того, что следовало, и теперь собирался выяснить истинную причину, заставившую эту избалованную девушку покинуть великосветские салоны Земли, и как можно скорее избавиться от нее. Самым правильным решением была бы отправка ее обратно на Землю… Только вот сделать это будет нелегко, почему-то даже сама мысль о таком завершении их знакомства была ему неприятна. Хотя умозрительно он понимал, что они находятся на разных общественных полюсах и никакого серьезного продолжения у подобного знакомства быть не может.

Ему понадобилось немало времени, чтобы решиться на серьезный разговор с Линдой, от которого зависело слишком многое, в том числе и сама возможность их дальнейшего общения.

Он не собирался ни к чему ее принуждать, но, если она еще не передумала высаживаться на Арому, он заставит ее сказать, зачем ей на самом деле это понадобилось. Слишком много недомолвок и всевозможных уловок чувствовал он в ее объяснениях, как только речь заходила об этой планете…

До высадки на Арому оставались всего сутки, и он так и не смог объяснить даже самому себе причины своей странной нерешительности. Скорее всего, если уж быть до конца честным перед собой, он боялся узнать правду. Боялся, что откровенный разговор положит конец их неопределенным, так ни во что и не вылившимся взаимоотношениям.

Чем-то эта женщина приворожила его, и ее странная власть ощущалась даже на расстоянии…

Все дни подлета к Ароме, после того как корабль перешел под его фактическое командование, Ротанов провел в рубке, воспользовавшись жесткой койкой бывшего капитана «Разгона», хотя формально за ним по-прежнему числилась каюта, в которой за ширмой спала Линда…

Он часто вспоминал ее раскинувшиеся по подушке золотистые волосы, на которые однажды наткнулся случайным взглядом. Она далеко не всегда тщательно устанавливала ширму, и ему хотелось бы знать, делала она это намеренно или случайно?

Но откладывать дальше предстоящий разговор не было уже никакой возможности, он должен еще до высадки выяснить, какие сюрпризы поджидают их на Ароме, пока можно что-то изменить или хотя бы подготовиться к неизбежному.

Вряд ли Линда знала все о делах фирмы, связанных с Аромой, но она определенно что-то скрывала, а сейчас любая крупица информации была для инспектора на вес золота.

И вот, сдерживая непрошеное волнение, он подошел к дверям своей бывшей каюты и постучал. Ни одно электронное устройство в этом блоке не работало. По его просьбе Хорст отключил здесь всю энергию, чтобы избежать случайной записи предстоящего разговора скрытыми в стенах микрофонами, на поиски которых ушел бы не один час.

О своем визите он предупредил Линду заранее, и она успела приготовиться… Он и не знал, как много изобретательности может проявить женщина, даже оказавшаяся в весьма стесненных обстоятельствах, если она желает произвести впечатление на своего гостя. Даже здесь, на корабле, где не было ничего лишнего и уж тем более ничего «женского», она сумела сделать из своего единственного, уцелевшего во время бегства платья наряд, который он не узнал с первого взгляда… И эта новая прическа, особый блеск обведенных макияжем глаз…

Хрустальная ваза на столе… Разве что цветов не хватало. Интересно, где она ее нашла? А эта белая скатерть, на которой причудливо расположились корабельные концентраты! Что она хотела сказать всем этим? Изысканный ужин на двоих?

Как будто он не знал ответа на этот вопрос… Но в том-то и дело, что ответ мог быть двояким… Она могла таким образом попытаться увести его в сторону от вопросов, отвечать на которые не желала.

Обычный, чисто женский способ выхода их сложной ситуации, весьма действенный в том случае, если женщина уверена в себе. А самоуверенности Линде занимать не приходилось!

Ротанов никак не мог избавиться от двойственности впечатлений, производимых на него этой женщиной. Он презирал ее и восхищался ею — одновременно.

— Нам нужно поговорить! — сказал он слишком официальным тоном, едва переступив порог каюты. И тем самым уже поставил себя в положение глухой обороны.

— Об этом я догадалась. Но, может быть, сначала поужинаем?

— Будет лучше, если мы сначала поговорим. — Он выделил слово «сначала», пытаясь сохранить официальный характер своего визита.

— Как пожелаете, инспектор Ротанов. Вы спасли мне жизнь на Земле, а здесь уже успели оказать еще большую услугу. Теперь вы можете распоряжаться моим временем по своему усмотрению.

— Не нужно играть, Линда. Разговор предстоит, в самом деле, серьезный. Если вы еще не передумали и по-прежнему собираетесь высаживаться на Ароме, то сейчас самое время рассказать мне все, что вы знаете об этой планете и о делах фирмы вашего отца, с нею связанных.

— Но я вам сказала все! Все, что знала!

Она говорила так искренне, широко распахнув свои, и без того увеличенные макияжем глаза, что он бы ей поверил, если бы не обыск в ее каюте, не распоротые швы на ее сумочке и не все это странное похищение, непонятно кем и для чего организованное.