Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация) (СИ) - Страница 3

— Хм, какая интересная, но неуклюжая конструкция. И как он вообще мог потратить на что-то подобное тридцать лет жизни? Наверное, он всегда мечтал создать эту вещь и отправиться в путешествие, устраивать праздники… Его мечта сбылась, но только какой ценой? — тихо проговорила Виктория и перевернула страницу.

На второй странице была фотография самого Арантина и его кошки на фоне флага Фиирации. Арантин — это высокий мужчина, на первый взгляд может показаться, что ему не больше лет тридцати, но на самом деле уже пятьдесят. У Арантина бледная кожа, худощавое тело, длинные пальцы рук. Так же у него длинные для мужчины серебристые волосы, с висков спускаются две пряди, у него нет челки, вместо нее две небольших пряди волос, которые закрывают его лоб. Средние губы, небольшой острый нос, а его глаза скрыты за черными, не пропускающими свет очками прямоугольной формы. Одевает он только белый костюм, ярко-красную, вызывающую рубашку, черный галстук, белый пиджак, а на ногах белые брюки и черные туфли. У него есть одна отличительная черта — это его левая рука, на запястье у него два круглых шрама от ожогов, один в два раза больше другого. На его плече сидит черная кошка с золотистыми глазами, ее зовут Соней.

— А вот и сам Арантин со своей кошкой. Единственная по-настоящему близкая к нему душа и, наверное, единственная, к которой он будет прислушиваться, и пусть это кошка, которая только мяукает. — пробормотала Виктория и перевернула страницу, там было одиннадцать фотографий команды самого корабля. — Хм… Сергей, Агата, Радвила, Лаймонис, Грета, Аманда со своим котом, Госта, Агнета, Вильям, Норден и Заидена.

Первым был Сергей. Он крупного телосложения, метр девяносто, вытянутое лицо, коротко подстриженные черные волосы. Большие выразительные брови, полусонные серые глаза. Крупный нос, которым он мог вдохнуть кубометры воздуха. Губы средние, обычные, на лице сложно было заметить хоть одну щетинку. Был одет в дорогой, черный костюм, галстук он принципиально не носил, говорит, что он ему не идет и что похож на удавку, зато он обожал запонки, особенно из белого золота, он никогда не появлялся в какой-то кампании без них.

— Хм… Сергей — старый друг Арантина, работает на него и защищает. Известно о нем немного. Прошлое туманно. Единственное, что мы знаем наверняка, так это то, что Сергей работал юристом, лучшим юристом не только в России, но и Европе, юристом он смог стать только благодаря Арантину. А сейчас в основном работает с бумагами на Фиирации.

Агата — девушка лет двадцати семи, метр семьдесят, второй размер груди, одета в строгий, темно-фиолетовый костюм и черные туфли. Волосы черные, подстрижены по плечи, глаза открытые, голубые, длинные ресницы и тонкие брови, аккуратный носик, маленькие, покусанные губы.

— До встречи с Арантином прыгала с одной работы на другую. В данный момент является главным солистом на Фиирации.

Радвила — мужчина лет тридцати пяти, этот человек был высокого роста, около двух метров, если не больше. Длинные руки и тонкие пальцы. Лицо у него было аккуратное, эстетичное. Длинный тонкий нос, небольшие губы и тонкие брови. Волосы черные и длинные, заплетены они были хвостом сзади головы. Глаза у него открытые, яркие, серые, зрение было плохое, поэтому он носил очки. Одет он был в светло-розовый пиджак и серый дизайнерский шарф. На голове он носил фиолетовый берет с синим нарисованным пером справа. На ногах были надеты белые бриджи и черные мокасины.

— Этот художник до встречи с Арантином выставлял свои картины за небольшие деньги. Появился на Фиирации случайно, когда Арантин попал на выставку новых направлений в искусстве. Радвила подарил Арантину картину за то, что он единственный, кто понял и оценил его творчество. Теперь все его картины развешаны на корабле.

Лаймонис. Неизвестно ничего…

— Вот так вот? Ничего нет?! Странно…

Грета — это стройная, высокая девушка. С длинными волосами цвета блонд и стройными, красивыми ногами. Лицо у нее было, как у модели, глаза карие, которые всегда светились уверенностью и жаждой к большему. Одета в полосатый свитер и такие же полосатые штаны.

— Грета появилась на корабле после требования команды нанять повара, до этого работала официанткой в дорогом ресторане. Она училась на повара и попасть на корабль к Арантину не было ее целью. Но по странным стечениям обстоятельств осталась на Фиирации.

Аманда. Девушка лет двадцати четырех с длинными, каштанового цвета волосами, хорошая фигура, глаза голубые, тонкий нос и красивые, алые губы. Все время ходит в красной одежде. Всегда в руках носит своего большого рыжего кота Барсика.

— Аманда до встречи с Арантином училась на экономиста. Жила вместе со своим сожителем и пыталась свести его с кем-то из своих знакомых подруг. Барсик достался ей от него. Аманда появилась на Фиирации после ее первого падения, что-то случилось с батареей. Неизвестно, что именно произошло, но известно, что тогда Арантина ненадолго посадили в изолятор, но вскоре его отпустили, причем позвонила в полицию именно Аманда. Интересно….

Госта — мужчина лет двадцати пяти. Брюнет, длинные волосы, большие брови и нос, мощная челюсть с щетиной на подбородке, кожа смуглая. Сам он не то, чтобы толстый, но и не худой, что-то среднее. Рост у него метр семьдесят-семьдесят пять. Одет в белую рубашку, полосатый галстук, коричневый пиджак, а на ногах коричневые брюки и черные мокасины.

— Так, а вот это интересно. Находился на учете у психолога. Вел свой канал в интернете, играл в игры. Кстати, выиграл в лотерее и все деньги потратил на компьютер и другие к нему аксессуары. Вот дурак… После стал работать учителем в своем родном городе.

Агнета — это невысокая, молодая девушка, ей двадцать один год. У нее ровный загар, красивая кожа и лицо. Длинные прямые волосы, большие карие глаза, небольшой нос и большие губы. Одевается в короткое черное платье с голубыми и золотыми узорами.

— Агнета. О ней известно так же немного. Только то, что она дочь Арантина, жила всю свою жизнь в Швеции. С отцом, то есть с Арантином, она никогда не виделась. О ее матери история умалчивает. Училась в местном институте, узнав об отце, села вместе с ним и с Гостой, с которым познакомилась в парке, на Фиирацию.

Вильям — мужчина лет тридцати трех, невысокий, но полный и при этом сильный, с черным цветом кожи. У него большая голова, полностью лысый, так что его голову можно было легко использовать вместо зеркала. Черные, большие глаза, такие же большие нос и губы. Одевается в робу священника секты «Семья». Черная роба с фиолетово-зеленым шарфом.

— Вильям до встречи с Арантином работал в секте «Семья». Попал на корабль по личному приказу «Святейшего», что-то вроде папы-Римского у католиков, только «Святейший» у «Семьи». Сейчас Вильям отказался от этой секты после недавних расследований полиции, в которых были выявлены преступления высокопоставленных деятелей секты…

Луиза — девушка лет двадцати пяти, у нее длинные, рыжие волосы, заправленные в резинку хвостиком. У нее красивое лицо и большие, зеленого цвета глаза, что светятся жизнерадостностью, длинные черные ресницы, а под глазами у нее веснушки. Короткий острый носик и маленькие тусклые губы. Вокруг головы у нее была намотана белая повязка с какой-то черной надписью, одета была в спортивную одежду, а в правом ухе был воткнут белый наушник.

— Луиза недавно попала на корабль. И сразу же влюбила в себя Арантина, интересно, как его дочь к этому отнеслась?

Норден и Заидена. Пока нет никакой информации об этих людях, так как они просто-напросто появились на Фиирации всего несколько часов назад.

— Нет информации?! Как же плохо работают наши спецслужбы… — тихо проговорила Виктория.

— «Смотрю на это все и вспоминаю свое прошлое…»

Она закрыла глаза и уснула глубоким сном, в котором рассказывала свою историю…. «Это было давно, еще в далеком 1997-м году, тогда в Таиланде был шум и гам, экономика страны ушла в минус и тогда же моей матери был отдан приказ отправиться в Бангкок и разузнать о новом правительстве, о бывшем генерале и заместителе премьер-министре, что недавно возглавил страну. Моя мать — Сапфир, тогда ей было всего тридцать четыре года, она так и не женилась, да что там, она даже никогда за ручку с мальчиками-то не ходила, но тогда… Тогда она влюбилась в неприглядного таиландца. Это произошло на небольшом дипломатическом бале. Моя мать следила за премьер-министром, а мой будущий отец разносил бокалы вина. Если бы он не подошел к премьеру, то меня, наверное, и не было бы. У них завязался роман, но он продлился недолго, вскоре после того, как премьер „сам“ ушел со своего поста, мою мать отозвали обратно в Британию. Она любила моего отца, но свою страну…. Она обожествляла. И, разорвав все связи с моим отцом, она вернулась. И уже там она узнала, что беременна мною. Ее отправили в бессрочный отпуск, на пенсию, называйте, как хотите. Моя мать дала мне фамилию моего отца „Ранпонгмыанг“, сложная и нелегко выговариваемая для европейцев фамилия. Мама всю жизнь меня учила двум вещам. Первое — это быть патриотом той страны, в которой ты живешь, и второе — это никогда, ни при каких обстоятельствах не забывать своих корней, даже если твоя страна заставит тебя убивать свои корни. Она учила меня как английскому, так и таиландскому, скажу, что сложно было учить сразу оба языка и у меня нередко слипались слова, получалось что-то вроде англо-таиландского. Но все же училась я хорошо, насколько это можно было при домашнем обучении. Мать лично учила меня всем наукам, часто приглашала наемных учителей, но они ненадолго задерживались в нашем доме — максимум на три месяца. Когда мне исполнилось четырнадцать, мать отправила меня в особое место. Там учились только девочки, но это не было похоже на обычную школу. Нет. Это было похоже на тренировочный лагерь. Нас разбили на группы, на группы по языкам. Я попала в азиатскую группу. Мама постаралась. А вот остальные попали, кто в славянский, кто в арабский классы, и так далее…. Из нас готовили шпионов. Два года нас только и учили, что говорить на новых языках. Два года без родного английского… Только ночью, про себя и во сне я пыталась не забыть свою речь. Нас учили стрелять, мы много бегали и урок, что казался странным не только мне, но и многим другим, он был сложнейшим из всех… Урок макияжа. Да-да, нас учили выглядеть, пахнуть, даже говорить так, чтобы нас хотели. Это было странно, иногда противно, но куда полезнее, чем физика и математика, которые мы учили не так усердно, как остальное. Но все же мы знали эти предметы, наверное, даже лучше многих профильных школ. За все время, что тут провела, я так и не смогла завести себе друзей. Я была каким-то отщепенцем, ведь другие, в отличии от меня, смогли обзавестись друзьями. Эх, обидно. Через год, когда мне уже было семнадцать, в один из холодных декабрьских дней нас подняли с кроватей, это произошло глубокой ночью. И выглядело, как похищение. Нас запихнули в большие машины и мы поехали. Кто-то кричал, молил о пощаде, кто-то начинал обвинять других в произошедшем, а кто-то просто сидел и ждал, я была в их числе. Нас везли долго — часа два, не меньше, за это время все уже более-менее успокоились, и вот нас вывели к большому, старому зданию где-то в центре леса… страшное место, скажу я вам. Нам сказали, чтобы мы зашли и расселись, так мы и сделали, мы попали в место, напоминающее кинотеатр, множество стульев и один большой экран. Тогда нам, всем молодым девушкам, показали это видео, что изменило наше представление об этом мире. После нас спросили, как мы к этому относимся, большая часть сказала, что это ужасно, что так нельзя… Глупышки, их смерть была быстрой. А вот я согласилась, приняла правду и стала жить по законам этого мира. Но тех, кто остался, проверили еще раз на детекторе лжи, правда ли мы будем молчать о тех знаниях, что получили, станем ли мы работать на наше правительство, зная правду. Этот тест прошли все без исключения. Еще год нас учили в нашей школе, она существенно поредела, стало неимоверно тихо и спокойно. И вот, закончив обучение, нам давали выбор, какую гражданскую профессию мы хотели бы получить. Я выбрала журналистику. Это всегда меня удивляло и интересовало. И вот еще четыре года моей прекрасной жизни прошли в университете журналистики, там я так же не смогла найти друзей, наверное, я просто создана быть одинокой. Но мне и так было хорошо… Наверное. По окончанию учебы я стала работать в небольшой конторе, скажем, так — это не то, чего я хотела, и вскоре, где-то через месяц за мной приехали. Как оказалось, они все время следили за мной. Это была проверка, ведь металл не может все время говорить правду, так из трехсот молодых девушек, что четыре года назад узнали правду об этом мире, в живых и верных своему государству осталось всего девять. Всего 3%, а 97% погибли — просто и легко. И вот мне двадцать два года, я молода и амбициозна, я готова на все ради этой страны. Еще год упорных тренировок и вот оно — мое первое задание в качестве шпиона, меня отправляют в… Таиланд. Как когда-то мою мать следить за их премьером. Около года я только и занималась тем, что следила за этим часто улыбающимся идиотом, толстым и наглым! Но не суть. В конце концов, меня поймали… Я собрала достаточно информации и компромата, но не успела выехать из страны. Обидно. Они даже накормить меня толком не могли, только били и требовали все им рассказать. Около пяти месяцев тому назад я смогла выбраться, это было удивительное, наверное, божественное вмешательство, но я не уверена. Этот Таиландский надзиратель, похоже, очень сильно хотел женской ласки, но он был настолько уродлив, что ему можно было только посочувствовать. Однажды он просто отпер замок и полез на меня… Земля будет ему пухом. Вернувшись в Британию, я узнала, что на мне уже поставили крест, решили, что я умерла, как и остальные восемь девушек. Я оказалась самой сильной из всех. Выполнила задание, данное мне моим правительством, и выжила! Они пожали мне руку и сказали, что я хорошо справилась. „Так держать!“ — говорили они. Было… Так противно! Они отправили меня домой отдохнуть до следующего задания. И я вернулась домой, а там меня ждала картина Вангога, нет, не настоящая подделка, но все же выглядело красиво. Картина была чуть-чуть наклонена вправо, я была и остаюсь редкостным перфекционистом, поэтому повернула ее в состояние девяноста градусов, а дальше… Только оглушающий взрыв и больница. Три месяца своей жизни я провела в больнице, в том числе и свой день рождения. Все мое тело было в бинтах, но я была жива, удивительно, не правда ли? Три месяца неподвижной жизни, три месяца у меня зудела нога и я не могла ее почесать, три месяца мук и страданий. Но за это время я смогла все обдумать: свою мать, что бросила отца ради людей, которых она и в глаза никогда не видела, подумать о том, что она отдала меня в то ученое заведение, подумать о моих одноклассницах, об их смерти, и подумать о своем смысле жизни. Я пришла к парадоксальным выводам. Мать любила отца, об этом говорит моя фамилия — Ранпонгмыанг, но в тех, кого она не знала, она видела смысл своей жизни. Одноклассницы, которых я не знала. Их матери знали, что может произойти такое с их дочерьми? Думаю, да, но знают ли? Ведь я со своей матерью уже давно не общаюсь и тем, наверное, лучше, хотя ее номер до сих пор записан у меня в телефоне. Я точно поняла, что иного выбора, как пойти работать на это правительство, у меня просто не было. И последнее — я тоже… Как и моя мать нашла смысл жизни в работе на тех, кого не знаю. Лежа, не двигаясь, я поняла, что нужна им, и что это прекрасное чувство, когда ты работаешь, когда ты живешь, можно получить, лишь имея цель. А смерть двести девяносто девяти девушек — это малая доля той великой жертвы, что нужно принести ради процветания этой страны… Слава Белфастскому королевству!»