Христианство на пределе истории - Страница 22

Это вопрос о природе власти Христа, о сущности Его царства. Соответственно, это вопрос и о степени защищенности христианина Христом. Блаженный Августин поясняет, что «тысячелетие» Царствия Христова и «тысячелетие» заключения сатаны не совпадают – и после высвобождения сатаны Царство Христа продолжится в верных душах[135]. Ведь если и сейчас человек не может противостоять греху без помощи Божией, – то тем более не сможет он бороться без помощи Бога во времена, когда власть искушений окрепнет[136]. Более того – поскольку и враг будет сильнее, то и помощь, оказываемая Богом христианам, станет больше. А потому – «что же после этого мы в сравнении с теми святыми и верными, которые имеют быть в то время? Для испытания их получит свободу такой враг, с которым мы, когда он связан, боремся с великими опасностями!»[137]. Тут же[138] блаженный Августин высказывает надежду на то, что даже миссионерство будет продолжаться в те последние три года: к Церкви будут приходить те, кто познает истинный лик антихриста и правоту библейских пророчеств о нем…[139]

Но для этого нужна будет такая решимость, такое умение мгновенно и навсегда переходить от неприятия и сомнений к служению и жертве… В этом смысл слов Спасителя: «Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу» (Мф.24, 20). По изъяснению преподобного Ефрема Сирина, эти слова призывают нас к молитве о том, чтобы последние искушения не застали нас во время праздности (зима для крестьянина – время отдыха от работ, а суббота – день покоя) и во время духовного бесплодия[140]. «Горе же беременным и питающим сосцами в те дни» (Мф.24, 19). Душа, еще только недавно зачавшая от веры и еще не родившая добрые дела, еще не укрепившаяся в жизни во Христе, может утратить начатки веры. И если вера уже привела к первым, но еще слишком малым плодам – тоже велика опасность отречения и предательства. И это будет сугубое горе: ибо одно дело язычник, никогда не бывший христианином, или материалист, а другое дело – тот, кто почувствовал правоту Евангелия и все же не выдержал, отрекся…

От христиан в «эру Водолея» прежде всего требуется просто выстоять. Вопреки всему не отречься от Христа словом, делом, мыслью и не участвовать в оккультных играх. Мученик – это не только тот, кто идет на плаху. Если у христианина рак, и врачи бессильны, но родственники уговаривают его сходить к «потрясающей целительнице» – в случае отказа он приимет поистине мученический венец. Если директор завода увлекся сайентологией и заставляет медитировать по утрам всех подчиненных, уход с работы – это тоже исповедание Христа. Когда по всем каналам Евровидения будут показывать «пришельцев», низводящих огонь с неба и трактующих Евангелие с точки зрения «космической философии», а христианин будет упрямо повторять в своем сердце «Символ веры» – это тоже будет исповедничеством. Если кришнаит с улыбкой предлагает христианину на улице пирожное «прасад» (то есть пищу, ранее принесенную им в жертву Кришне) и христианин найдет в себе силы вопреки возмущению окружающих отказаться от угощения идоложертвенным (см.: Деян.15, 29), – то и это будет актом сопротивления «мироправителям тьмы».

Так сбудется предсказание древних преподобных отцов о последних временах: «Нашего дела не будут иметь те люди, но придет на них искушение, и оказавшиеся достойными в оном искушении окажутся выше нас и отцов наших»[141]. Посту и молитве первых христианских подвижников не смогут уже подражать христиане последних времен. И все же эти не-постники, не-молитвенники, не-аскеты – по предсказанию древних – будут облечены в Небесном Царстве венцами большими, чем монахи иных времен, – если просто сохранят веру и не осквернят души идолами.

Итак, Библия кончается Апокалипсисом, а Апокалипсис на грани человеческой истории прозревает не Царство Христа (здесь, на земле: в жизни, в политике, в культуре, в отношениях между людьми), а – царство антихриста. Христос, говоря о признаках Своего Второго пришествия, о признаках конца истории и конца света, находит для апостолов только одно утешение: да, будет тяжело, но утешьтесь тем, что это – конец. Это – ненадолго[142].

Сейчас христиане взяли в привычку молиться об отсрочке конца. Но Апокалипсис и вся Библия завершаются призывом: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр.22, 20). И в приходе Бога главное – что Он пришел, а не то, что все-таки разрушилось с Его приходом. Ведь сказано Христом о признаках конца: «Когда начнет сбываться все это, восклонитесь, ибо близко избавление ваше» (Лк.21, 28). «Вос-клонитесь», то есть вы, сейчас пригнетенные к земле, уставшие от привычной богооставленности, вос-клонитесь, воспряньте, подымитесь. «Все воздыхание наше о кончине века сего», говорил о надежде христиан Тертуллиан (Апология, 39). «Молимся мы, да приидет Господь и да разрушит мир» – свидетельствует о том же Ориген[143]. «Каждый верующий желает принять Его в свое время» – говорил преп. Ефрем Сирин[144]. «Истина увещевает своих избранных, говоря им как бы так: когда умножатся бедствия мира, когда явится Судия, тогда воздвигните главы, т. е. возрадуйтесь, потому что когда кончится мир, которого вы не любили, тогда близко искупление, котррого вы желали. Следовательно, те, которые любят Бога, получают повеление радоваться и веселиться о кончине мира, потому что они тотчас обретают Того, Кого любят, когда уходит тот, кого они не любили. Невозможно, чтобы верный, желающий видеть Бога, скорбел о потрясениях мира, зная что при этих потрясениях он скончавается. Кто не радуется приближению кончины мира, тот обнаруживает, что он друг сего последнего, а чрез это самое делается врагом Божиим» (св. Григорий Двоеслов. Беседы на Евангелие. Кн.1, 1)[145].

В прошлом веке св. Филарет напоминал апостольские слова: «Теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2 Тим.4, 8): «Достойно примечания, христиане, что апостол обещает венец правды всем возлюбившим явление Господне. Чрез сие научает он нас, что между прочими спасительными подвигами для достижения венца от Господа потребно то, чтобы мы возлюбили явление Его, то есть прилежно размышляли о пришествии Христовом, ожидали его непрестанно, желали сердечно, готовились к нему деятельно»[146].

И преподобный Ефрем Сирин считал, что Христос не сказал о точном времени Своего возвращения для того, чтобы христиане всех поколений ждали Его и надеялись на то, что их глаза, а не глаза другого во плоти своей узрят Бога: «и ныне каждый верующий желает принять Его в свое время»[147]. Много ли сегодня среди православных христиан тех, кто сердечно и непрестанно желает дожить до прихода Христа (а значит, пройти через горнило владычества антихриста)?..

В заключение я хотел бы обратить внимание читателя на то, что я практически не занимался «толкованием» Апокалипсиса. Как будут осуществляться события Апокалипсиса, мы не знаем. Но я согласен с Алексеем Лосевым, полагающим, что нам важнее понять смысл того, о чем говорит книга Откровения, нежели пытаться найти толкование для каждого ее образа. Говоря о тех картинах, которые развертывает книга Откровения, философ пишет: «Понимая их подлинный смысл, мы не знаем, как они будут осуществляться, но мы верим, что то, что осуществится, будет иметь именно этот смысл, а не иной. Другими словами, судить о том, как должно исполниться пророчество, можно только по наступлении того события, которое предречено. Полностью о пророчестве можно судить, таким образом, только после его исполнения. Скажут: зачем тогда существует пророчество? Пророчество существует для того, чтобы установить смысл грядущих времен, а не их факты. Поэтому все толкования должны ограничиться установлением только точного смысла событий, а не их фактического протекания. Это-то и есть пророчество, а не астрономическое вычисление затмения»[148].