Христианский архетип. Юнгианское исследование жизни Христа - Страница 12
Состояние несовершенной трансформации, обнадеживающее и долгожданное, кажется человеку не только одной мукой, но и настоящим, если даже и скрытым, счастьем. Это состояние человека, который в блужданиях по лабиринтам психической трансформации находит тайное счастье, которое примиряет его с его явным одиночеством. В общении с самим собой он обретает не смертную скуку и меланхолию, а внутреннего партнера и собеседника; более того — отношение, которое оказывается тайной любовью или подобно скрытой весне, когда зеленые побеги пробиваются и бесплодной земле, вынашивая внутри обещание будущего урожая. Именно алхимическое benedictu viriditas, благословенная зелень, с одной стороны, означает «порчу металлов» (verdigris), но с другой стороны — тайное содержание божественного духа всего живущего на землей
В замечательной пятнадцатой главе Первого послания к Коринфянам апостол Павел дает нам описание архетипа Воскресения:
Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мертвые? и в каком теле придут? Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет; И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое; Но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц. Есть тела небесные и тела земные: но иная слава небесных, иная земных; Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разница в славе. Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении: Сеется в унижении, восстает в славе: сеется в немощи, восстает в силе; Сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное. Так и написано: «первый человек Адам стал душею живущею»; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. Первый человек — из земли, перстный; второй человек — Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; каков небесный; таковы и небесные; и как мы носили образ перстного, и будем носить и образ небесного. Но то скажу вам, братия, что плоть и кровь не могут наследовать Царства Божия, и тление не наследует нетления. Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся Вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; Ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему — облечься в бессмертие (строфы 35—53).
Юнг говорит о той же идее на более современном языке:
При распятии слышится истинное страдание, заключенное в словах Христа: «Боже, Боже, почему ты оставил меня?» Если вы хотите понять всю трагедию, выраженную в этих словах, то должны представить себе, что они значат: Христос видит, что вся его жизнь, посвященная правде в соответствии с его лучшими убеждениями, была ужасной иллюзией. Он должен испить ее до дна совершенно искренне, он должен довести до конца свой честный эксперимент, но тем не менее это все же компенсация. На кресте его миссия закончилась. Но поскольку он жил столь полноценно и столь цельно, он победил через Воскресшее тело.
«Воскресшее тело» по Юнгу соответствует «небесному телу» у апостола Павла (1 Кор. 15:40). То, к чему эти понятия имеют отношение, скрыто от наших глаз. Моя собственная гипотеза заключается в том, что они относятся к конечной цели индивидуации: трансформации эго в архетип.
Смерть и Воскресение Христа — это архетипы, которые проживаются не только в отдельной личности, но и в коллективной психике. В истории существуют определенные периоды, когда коллективный образ Бога подвергался смерти и возрождению. Нечто подобное происходит и сейчас. Двадцатое столетие — это Святая Суббота истории.
Когда Ницше сказал «Бог умер», он произнес ту истину, которая существовала для большей части Европы. Люди находились под ее влиянием не потому, что он это сказал, а потому, что это был установленный и широко распространенный психологический факт. Последствия не заставили себя долго ждать: после тумана «измов» — катастрофа.
Мы сейчас живем во время, которое греки назвали kairos— подходящий момент — для «происходящих с богами метаморфоз», фундаментальных принципов и символов. Особенность нашего времени... заключается в том, что внутри нас находит свое выражение бессознательный человек, который при этом изменяется
ВОЗНЕСЕНИЕ
Воскресение - это в действительности первый этап в последовательности: Воскресение, Вознесение, Явление Святого Духа (Пятидесятница). Вознесение описано в Деяниях Апостолов 1:8—11. Иисус говорит своим апостолам:
НО ВЫ ПРИМИТЕ СИЛУ, КОГДА СОЙДЕТ НА ВАС ДУХ СВЯТЫЙ, И БУДЕТЕ МНЕ СВИДЕТЕЛЯМИ В ИЕРУСАЛИМЕ И ВО ВСЕЙ ИУДЕЕ И САМАРИИИ ДАЖЕ ДО КРАЯ ЗЕМЛИ. СКАЗАВ СИЕ, ОН ПОДНЯЛСЯ В ГЛАЗАХ ИХ, И ОБЛАКО ВЗЯЛО ЕГО ИЗ ВИДА ИХ. И КОГДА ОНИ СМОТРЕЛИ НА НЕБО, ВО ВРЕМЯ ВОСХОЖДЕНИЯ ЕГО, ВДРУГ ПРЕДСТАЛИ ИМ ДВА МУЖА В БЕЛОЙ ОДЕЖДЕ И СКАЗАЛИ: МУЖИ ГАЛИЛЕЙСКИЕ! ЧТО ВЫ СТОИТЕ И СМОТРИТЕ НА НЕБО? СЕЙ ИИСУС, ВОЗНЕСШИЙСЯ ОТ ВАС НА НЕБО, ПРИИДЕТ ТАКИМ ЖЕ ОБРАЗОМ, КАК ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ВОСХОДЯЩИМ НА НЕБО.
Последнюю стадию Явления Святого Духа обычно понимали так, что оно относится к parousia, однако оно может в той же мере относиться к сошествию Святого Духа в Пятидесятницу, особенно потому, что Христос говорил о пришествии Святого Духа в начале текста. Христос — это богочеловек, и потому носитель противоречия. Если рассматривать его как Бога, он имел небесное происхождение, спустился на землю, воплотившись в человеческий облик, и в процессе Вознесения вернулся на небеса. Однако, если рассматривать его как человека, он имел земное происхождение, вознесся на небеса, а затем спустился на землю в виде Святого Духа (или Параклета). В последнем случае сошествие, которое следует за вознесением, соответствует алхимическому символизму. Изумрудный стол Гермеса, рецепт для изготовления «философского камня», включает следующие слова: «Он восходит от земли к небесам, и спускается опять на землю, и получает силу сверху и снизу»". Комментируя этот текст, Юнг пишет:
[Для алхимика]... не существует вопроса о необратимом вознесении на небеса, но в отличие от пути, который совершает христианский Спаситель, который приходит сверху вниз, а затем снова возвращается наверх, filius macrocosmi («философский камень») зарождается внизу, поднимается вверх и, обладая силой Высшего и Низшего миров, соединяя их в себе, снова возвращается на землю. Он несет в себе обратное движение, что говорит о природе, которая противоположна и природе Христа, и природе освободителей-гностиков.
Вопрос: Какова природа освободителя: земная или небесная? — предполагает философский вопрос: Какова природа индивидуации: происходит ли она от эго или от Самости? Таким образом, мы сталкиваемся с противоречием эго-Самость.
Самость, как и бессознательное, существует априори, откуда, собственно, и развивается эго. Это, так сказать, бессознательная предпосылка эго. Создаю себя не я сам, а это происходит со мной... [Однако психология должна признать тот факт, что несмотря на причинно-следственную связь, человек испытывает чувство свободы, которое идентично автономии сознания... Существование эго-сознания имеет значение только в том случае, если оно свободно и автономно. Утверждая эти факты, мы в действительности устанавливаем автономию, но в то же время мы видим вещи такими, какие они есть... В реальности всегда присутствует и то и другое: превосходство Самости и гордыня сознания.
.
13. ПЯТИДЕСЯТНИЦА
Ориген, говоря о Триединстве Бога, упоминал, что первым в нем является Бог - Отец, а последним — Святой Дух. Это остается правдой до тех пор, пока Отец не спускается с космических высот и не становится последним через воплощение себя в узких рамках человеческой души...
«Малость» Святого Духи проистекает из того факта, что дыхание Бога растворяется и принимает форму маленького пламени, тем не менее остающегося нетронутым и целым. Его распространение на некое количество человеческих существ и их трансформация в Сыновей Бога означает совершение очень важного шага вперед за рамки «Христоцентризма»... На уровне Сына не существует ответа на вопрос о добре и зле; есть лишь неизбежное разделение противоположностей... Мне кажется, что именно перед Святым Духом стоит задача примирения и соединения противоположностей в личности через особое развитие человеческой души.