Христианин в языческом мире или о наплевательском отношении к порче - Страница 38

А у нас есть Русское Рождество. Кому от этого плохо? А мне — так и просто радостно. Меня удивляет, почему мы приветствуем своеобразие любых других народов, кроме своего, русского.

А вообще слияние праздников католических и православных невозможно даже технически. Православному человеку очень важно ощущать себя в единстве с Иерусалимом — матерью всех церквей, а католику — в единстве с Римом, где живет римский Папа. Иерусалимская церковь никогда не примет новый стиль по прагматической причине: очень многие святыни и храмы в Святой земле находятся в совместном пользовании православных и католиков. Если праздник отмечать в один и тот же день, католических паломников приедет так много, что православным будет негде молиться. По этой простой причине Иерусалим держится старого стиля, а русский народ всегда будет с Иерусалимом.

Идеальное же Рождество для меня — это Рождественская ночь в Троице-Сергиевой Лавре в те годы, когда я там был семинаристом. Понимаете: вокруг спят или пьют советские люди. Им скучно. У них завтра будень. А ты скрипишь снегом после службы, идешь по городу (дивному одноэтажному избяному городку: только москвич, вырвавшийся из плена блочно-панельных гигантов, может этому радоваться) разговляться к знакомым и чувствуешь себя волхвом в древней Палестине: хочется стучаться в окошки и говорить: «люди, Он родился для вас!». Но пока это маленькая тайна твоя и Луны. И просто нельзя не петь рождественские стихиры. Причем и небо и земля тебе подпевают и — в отличие от семинарского регента — прощают тебе фальшивые ноты… «И между Небом и землею — знак примиренья — Божий храм».

— Из-за разнобоя светского и церковного календарей Новый год приходится на время поста. Как вообще быть, если постом надо идти в гости или звать их к себе?

— Новый год и в самом деле стал особым праздником в советское время. Это был единственный неидеологический праздник в году, и поэтому он вышел из тени Рождества и стал восприниматься как главный праздник и семейный праздник. Семьи же и дружеские кружки сегодня в религиозном отношении пестрые. Поэтому часто в это день нас зовут к себе в гости наши нецерковные родные и друзья. Не пойти — значит обидеть. Не пойти — значит упустить повод затронуть в разговоре религиозные темы.

Ну, а если мы оказались за общим столом, то тут вступает в силу церковное правило: долг гостеприимства и братского общения выше индивидуального аскетического усилия. Не стоит на столе городить баррикаду, отделяющую верующего от неверующего. Не стоит демонстрировать свою церковную «продвинутость».

Пост, отставленный в этот день, можно компенсировать сугубым постом в следующие дни. А вот пропущенный разговор, бывает, никогда не не вернешь… «Когда приходят братия, будем принимать их с радушием; когда же останемся одни, то имеем нужду в сетовании, чтобы оно пребывало с нами» (Древний патерик 13,1).

Единственная серьезная сложность здесь — это реакция наших светских сотрапезников-собеседников. Они ведь могут знать о том, что сейчас пост, но не знать о церковном правиле, разрешающем откладывать пост ради общения. И тогда, видя, что церковный человек нарушает церковное правило, они могут счесть, что он вообще лишь на словах исповедует церковную веру. И тогда к такому лицемеру у них уже не будет доверия. Мотив невоздержания может быть понят неверно: там, где было действие любви, они увидят всего лишь чревоугодие.

Так что лучше всего объясниться с самого начала. Тогда, скорее всего и сама компания разрешит вам постную трапезу (лишь бы при этом не было «постного» выражения лица).

— Религиозные праздники все более светские. Пасха — повод выпить. Церковь это осуждает?

— Конечно. Пасха для православного настолько радостный день, что у него в голове не укладывается: как можно такую радость заливать водкой? Пьянство само по себе грех, а когда это скотство сквернит святой день, когда за пьяным столом поминаются святые имена, грех усугубляется.

К сожалению, к этой пьянке подталкивает сегодня и государственная власть. Уж который год власти на Пасху оказывают Церкви медвежью услугу — снимают городские автобусы с рейсов и переправляют массы горожан на кладбища. Ну, а покойников надо «помянуть». Как их поминать, если нет ни молитв, ни священников? — Водкой…

— А почему на Пасху на кладбищах вдруг нет священников?

— Потому что Пасха — это праздник жизни. В этот день надо радоваться о Боге и о весне, и с этой радостью идти к живым, к друзьям, родным. Радость настолько наполняет в эти дни церковную жизнь, что ничто даже не читается в храме, но все — поётся. И поётся на такой мотив, что хочется буквально исполнить слова молитвы: «пасху празднуем веселыми ногами». Ни одной заупокойной молитвы в храмах в эти дни не возносится. Лишь на девятый день праздника — во вторник второй недели после Пасхи, на Радоницу возобновляются молитвы об усопших.

Привычка же на Пасху ездить на кладбища — это советская традиция, а не церковная. Люди хотели что-то религиозно-значимое сделать на Пасху, но в храм идти боялись. И тогда шли на террриторию, пограничную между властью советской и Царством Божьим — на кладбище. А для парткома была «отмазка»: весна, мол, съездили могилку подправить, ничего религиозного, просто семейный субботник…

Но сегодня все эти вереницы автобусов едут уж не от советской идеологии, а мимо Православия, мимо молитвы, мимо пасхальной радости…

— А что значит Пасха для христиан?

— Пасха в православии — это больше, чем праздник. Это и есть то мгновение, когда человек может по-настоящему быть человеком. Основное отличие между разными философскими системами и мировоззрениями в том, что они в разный мгновениях узнают «момент истины» — тот момент, когда в человеке проступает самое человеческое, самое подлинное. Кому-то кажется, что самое главное проявляется, когда человек совершает героический, мужественный поступок, кому-то — при общении с высоким искусством. Для кого-то самое важное — опыт сексуальных переживаний, для кого-то — его социальный и коммерческий опыт. А для христианства «момент истины» — это то мгновенье, когда наши маски отбрасываются, и то, что у нас в глубине, в сердце, просыпается и требовательно заявляет о своем существовании и о том, чему оно радуется и об утрате чего скорбит — вот это и есть Пасхальная ночь. Все, что существует в Церкви, существует ради Пасхи. И все то, от чего предостерегает Церковь людей, это всего-навсего правила дорожной безопасности по дороге к Пасхе. Церковь рассказывает, как надо жить, чтобы не потерять радость Пасхи, которая обретается в эту ночь.