Хранитель секретов (СИ) - Страница 21

- Белла, - прервал он, его поза вдруг стала жесткой. Я подняла взор и увидела, что его глаза стали большими, как блюдца, рот слегка открылся в форме маленькой буквы “o”. – Я должен идти.

- Что, что ты…

- Мне нужно. Остальные должны мне помочь с телами. Здесь. – Сказал он, вложив палочку из красного дерева обратно в мою свободную руку. – Я скоро вернусь. Оставайся с Эсми.

А затем, прежде чем я успела возразить, Эдвард ушел от меня, как Розали – превратившись в размытое пятно белоснежной кожи и сверкающих бронзовых волос.

________________________

* имеется в виду, что в этот раз эмоции были во много раз сильнее. (прим. пер.)

** здесь речь идет не столько о “непереносимости” Джаспером вида крови, сколько о силе испытываемых всеми эмоций. (прим. пер.)

========== Глава 9. Затмевая основные события ==========

EPOV

Мои ноги едва касались земли, когда я покидал Беллу и Большой зал. Находиться от нее вдали было почти болезненно, особенно в такое время, но не было никакой возможности, что я останусь в стороне и позволю этому случиться. Это просто не может случиться, и я этого не допущу!

Я выбежал через двери в вымощенный двор, где спрятался за неповрежденным каменным столбом, не попадая в видимость, как и задумывал. Рядом было два человека, которых я узнал: одним был Оливер Вуд, который сражался рядом со мной и моей семьей в Башне с часами, другим – Невилл Долгопупс, мальчик, который с такой готовностью принял нас, несмотря на наши различия.

Когда я стоял там, в течение следующих минут, я оглянулся назад, когда все произошло, когда мы все услышали звон разбившейся тарелки посреди кухни. Я чувствовал себя брошенным в какой-то водоворот: все, что было, перевернулось вверх дном, все мои привычные представления, наша жизнь… сама действительность.

Мне стыдно признаться, но в начале я думал, что Белла сошла с ума; фактически, мне пришло в голову, что, возможно, она никогда не была в полном порядке все время, что я знал ее – это бы, несомненно, объясняло, почему ей было настолько комфортно от мысли о нахождении в непосредственной близости с семьей существ, чей основной инстинкт говорил съесть ее.

А потом, конечно, она ослепила нас всех своей непосредственной магией, и вот мы здесь, готовимся к бою вместе с целой школой людей, каждый из которых, казалось, принял нас с такой же легкостью и обаянием. Я едва мог понять вокруг происходящее.

Я думал, что ничто не удивит меня после этого. Естественно, я ошибся, это, казалось, в последнее время было основной вещью, хотя, конечно, не то, к чему я привык. Я привык всегда быть прав.

Мое умение читать мысли означало, что я был очень редко шокирован или застигнут врасплох. Белла – со своей постоянной недоступностью мыслей, - разумеется, была способна изменить эту ситуацию.

До нее я уже привык к однообразным мелким мыслям и эгоизму типичного человеческого ума. Это было не очень распространенное явление, что я обнаружил подлинную личность; люди часто скрывают свои злые и обидчивые размышления за добрым и приветливым фасадом.

Существовали некоторые исключения, конечно, такие как Анжела Вебер. Но до сегодняшнего дня мое мнение о человеческой расе было довольно пессимистично. Мой опыт привел меня к выработке очень малого доверия к смертным, населяющих планету, и я верил, что какими-либо положительными качествами обладает ограниченное количество избранных – человеческие аномалии.

Сейчас, с другой стороны, все, во что я изначально верил, было разрушено в одно мгновение, и все, что к этому привело, было связано с простыми словами, вызванными страхом и эгоизмом. И все те качества, которые я считал чуждыми большинству, обрушились полной мощью, взорвавшись подобно огню, в Большом зале.

Иные видели это, а Джаспер чувствовал это… но я слышал это. В следующую секунду после выстрела Панси Паркинсон я был свидетелем человеческой природы в ее лучшем проявлении. В комнате взорвались непоколебимое мужество и абсолютное желание защитить. Там не было нежелания в мыслях, вместо этого они были наполнены решимостью.

Невилл, в частности, продемонстрировал это же. Его мысли были, возможно, одними из самых чистых, с какими я когда-либо сталкивался и полны желания творить добро, противостоять Воландеморту и его вероисповеданию о чистоте крови до самого конца.

И потом, конечно, был Снейп. Я слышал рассказ Беллы. Она поведала нам обо всех его изменах Дамблдору, и о его деятельности по отношению к Воландеморту, и каждом поступке, которые имели место быть в отношении этой мерзости, подтверждающиеся историями о Директоре Хогвартса.

Но он обманул их. Он обманул всех до единого; когда я стоял в Большом зале, видя воспоминания Снейпа глазами Гарри, я, наконец, понял, почему он должен был заниматься оклуменцией. Он был одним из них – Пожирателем Смерти, - успевшим вернуться из очень мрачного места, какое только можно себе представить, просто из любви. И он с готовностью сделал все это без признания со стороны окружающих, зарабатывая себе репутацию ударившего в спину, злого и трусливого убийцы, когда в действительности он был антиподом – героем.

Мир, очевидно, не так светел, как я привык верить. Я думал об этом, когда услышал Гарри, прибывшего под плащем-невидимкой, звук его бьющегося сердца был слышен для моих ушей. Он видел, как Оливер говорил Невиллу, что справится с маленьким мертвым мальчиком без посторонней помощи. Он (Гарри – прим. пер.) узнал в мальчике Колина Криви.

Потом, когда Вуд был вне поля зрения и слышимости, Гарри обратился к Невиллу, который чуть не выпрыгнул из своей шкуры. Гарри снял плащ, чтобы облегчить предстоящий разговор для своего друга.

- Куда ты идешь в одиночку? - спросил Невилл с подозрением. Ему лучше не задумываться о том, чтобы идти к Воландеморту!

- Все это является частью плана, - сказал Гарри. – Я должен сделать кое-что. Послушай, Невилл…

- Гарри! – вдруг испуганно посмотрел Невилл. – Гарри, ты же не думаешь о добровольной сдаче?

Да. – Нет, - легко солгал Гарри. – Конечно нет… это кое-что еще. Но я, может быть, исчезну на время. Ты знаешь змею Воландеморта, Невилл? У него такая огромная змея… которую зовут Нагайна…

- Да, я слышал… Что из этого?

- Ее нужно убить. Рон и Гермиона знают это, но если они…

Перед внутренним взором Гарри промелькнула страшная возможность, что его два лучших друга не выживут в ближайшем бою. Для него было почти невозможно это продолжить, но он знал, что должен завершить работу, и он нуждается в поддержке тех, кто посвятил себя уничтожению Крестражей.

Белла и Эдвард знают: они так же способствовали низвержению Воландеморта. Однако Невилл вовлечен в это не меньше, как и я. Не мешало бы ему сказать об этом. Он определенно заслуживает доверия.

Я чувствовал волнение за признательность Гарри: он признал хороших людей, как Невилл, и на вершине списка он продемонстрировал веру в меня – чужака-вампира.

- На всякий случай, если они будут заняты, и тебе выпадет шанс…

- Убить змею?

- Убить змею, - повторил Гарри.

- Хорошо, Гарри. Ты в порядке, как ты?

- Я в порядке. Спасибо, Невилл.

Невилл схватил его за запястье, когда Гарри решил продолжить свой путь.

- Мы все будем продолжать борьбу, Гарри, - заявил Невилл. – Ты знаешь это? Мы не собираемся сдаваться таким сволочам, как Воландеморт и Беллатриса Лестранж!

- Да, я… - оборвал Гарри, чувство приближающегося конца срока душило его.

Это не выглядело важным, но… Невилл похлопал Гарри по плечу, ошибочно полагая, что его внезапная неспособность говорить была результатом благодарности, когда в действительности это была вина, вызванная этим. Гарри видел: слишком много людей погибло, чтобы спасти его… слишком много людей отдало свои жизни, чтобы защитить его от Воландеморта. Он не мог больше позволить этого. Это был его выбор, повернуться лицом к смерти, и если это означало для мира на один шаг приблизиться к свободе, то он того стоит.