Храбрость - Страница 17

Немедленно появляются поставщики, которые ничего не знают об уме, которые ничего не знают о покое. Я читал книгу, которая называется «Покой ума», написанную еврейским раввином Джошуа Либманом. Я прочитал всю книгу; этот человек ничего не знает ни о покое, ни об уме. Это бизнесмен. Он проделал хорошую работу, ничего не зная ни об уме, ни о покое.

Его книга стала одним из мировых бестселлеров, потому что каждый, кто хочет покоя ума, рано или поздно обязательно найдет книгу Джошуа Либмана. И он написал ее очень красиво. Он хороший писатель, очень выразительный, впечатляющий; книга на тебя повлияет. Но покой ума останется так же далеко, что и раньше, или, может быть, даже дальше после прочтения этой книги.

Фактически, если человек знает, что такое покой и что такое ум, он не может назвать книгу «Покоем ума», потому что ум является причиной всего беспокойства, всего отсутствия покоя. Покой есть, когда ума нет. Поэтому никакого товара, подобного «покою ума», не существует.

Если есть ум, покоя нет. Если есть покой, нет ума. Но если написать книгу «Покой не-ума»... никто ее не купит. Я думал об этом... но я решил, что никто не купит «Покой не-ума». Для людей это будет бессмыслицей, – но именно в этом состоит истина.

Ребенок не осознает, что он принес с собой.

Этот богатый человек был в таком же положении. У него были все богатства мира, и теперь он искал покоя ума. Он ходил от одного мудреца к другому, и все они давали ему великие советы, но советы никогда никому не помогают.

Фактически, только дураки дают советы, и только дураки их принимают. Мудрые люди очень неохотно дают советы, потому что мудрый человек знает, что единственное, что в мире дается бесплатно, это совет, и единственное, что никто не берет, это совет. Зачем напрасно беспокоиться?

Мудрый человек сначала готовит тебя к тому, чтобы принять совет. Он не просто дает совет; ты должен быть к нему готов. Годы могут потребоваться, чтобы подготовить почву, и лишь тогда можно посеять семена. Только дурак будет разбрасывать семена на камни и скалы, не беспокоясь о том, что растрачивает их впустую.

Все эти мудрецы давали ему советы, но ничто не помогало. В конце концов, человек, которого он ни о чем не спрашивал, и который ни в каком смысле не был известным человеком – напротив, он считался деревенским идиотом, – однажды остановил его на дороге и сказал:

- Ты напрасно тратишь время: никто из этих людей не мудрец. Я их прекрасно знаю, но, так как я идиот, мне никто не верит. Может быть, не поверишь и ты, но я знаю одного мудреца. Просто глядя, как ты постоянно изводишь себя этим покоем ума, я подумал, что лучше показать тебе правильного человека. Я идиот; никто не спрашивает у меня совета, и я никогда не даю никому советов. Но это было слишком: видя, как ты печален и несчастен, я нарушил молчание. Пойди к такому-то человеку в соседней деревне.

Богатый человек тут же отправился в путь с большим свертком драгоценных бриллиантов, на красивой лошади. Он прибыл в деревню и увидел человека – этот человек был известен среди суфиев как Мулла Насреддин. Он спросил Муллу:

- Не можешь ли ты мне помочь достичь покоя ума?

- Помочь? Я могу тебе его дать.

«Странно, – подумал богатый человек. – Сначала идиот предложил... и в отчаянии я подумал, что это не повредит, поэтому я пришел сюда. Этот человек кажется еще большим идиотом: он говорит, что может мне его дать».

- Ты можешь мне его дать? – сказал он вслух. – Я был у всех возможных мудрецов; все они давали советы – сделай это, сделай то, дисциплинируй себя, совершай акты благотворительности, помогай бедным, открывай больницы и так далее. Они говорили все эти вещи, и я действительно делал все эти вещи; ничто не помогает. Фактически, возникает больше и больше проблем. А ты говоришь, что можешь дать мне покой?

- Это так просто, – сказал Мулла. – Спустись с лошади. И богатый человек слез с лошади. В руках он держал свой сверток, и Мулла спросил:

- Что это ты держишь так близко к сердцу?

- Это драгоценные бриллианты, – ответил он. – Если ты сможешь дать мне покой, я отдам тебе этот сверток.

Но прежде чем он смог сообразить, что произошло, Мулла выхватил сверток и пустился бежать!

Богатый человек на мгновение пришел в шок; он не мог сообразить, что ему делать. Затем он бросился в погоню. Но Мулла в своем городе знал каждый камень, и он бегал быстрее. Богатый человек никогда в жизни не бегал, он был такой толстый... Он плакал, задыхался и пыхтел, слезы катились по его лицу:

- Меня провели как дурака! Этот человек отнял весь труд моей жизни, все мои сбережения; я остался ни с чем. Собралась толпа, все стали смеяться. Он сказал:

- Вы что, идиоты? Это что, город идиотов? Вся моя жизнь разбита, а вместо того, чтобы поймать вора, вы смеетесь.

- Этот человек не вор, он великий мудрец, – сказали они.

- Этот деревенский идиот довел меня до беды! – сказал он.

Но из последних сил, задыхаясь, весь в поту, он следовал за Муллой. Мулла вернулся на прежнее место, где по-прежнему стояла лошадь богача. Он сел под тем же самым деревом со свертком в руках. К нему, плача и рыдая, подбежал богатый человек. Мулла сказал:

- Вот твой сверток.

Богатый человек взял сверток и прижал его к сердцу.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил Мулла. – Ощущается ли покой ума?

- Да, мне очень спокойно, – ответил богатый человек. – Ты странный человек, и у тебя странные методы.

- Никаких странных методов – простая математика. Все, что у тебя есть, ты начинаешь принимать как должное. Нужно просто дать тебе возможность это потерять; тотчас же ты осознаешь, что потерял. Ты не получил ничего нового; ты пришел с тем же свертком и без всякого покоя ума. Теперь тот же самый сверток ты прижимаешь к сердцу, и всем очевидно, каким спокойным ты выглядишь, сущий мудрец! Просто иди домой, не беспокой больше людей.

У ребенка такая же проблема: он приходит с невинностью и готов променять ее на что угодно. Он готов взять любой мусор и отдать за него свою храбрость. Он готов купить игрушки – а что еще есть в мире, кроме игрушек? – и лишиться своей ясности. Лишь когда все эти игрушки окажутся в его собственности, он поймет, что они не приносят ему никакой радости, что он не видит никакого достижения, исполненности. Тогда он осознает, что потерял – и потерял сам.