Хозяин ночи - Страница 10

– Конечно. Только припаркуюсь нормально, а не как олень.

Немиров встал на ближайшее свободное место, заглушил мотор и потянулся на заднее сиденье.

– А где твой дом? Недалеко? – спросил он.

– Не волнуйтесь, Давид Романович, на территории камеры. Мне ничего не угрожает.

– Ну никак не напроситься к тебе на чай, – пробубнил он, поворачиваясь с папкой в руках.

– Только не говорите, что у вас нет ручки, – выдохнула я обреченно.

– А вот нет. А у тебя? – Немиров очаровательно мне улыбнулся.

Мне хотелось рычать и топать ногами. А еще швыряться всем подряд. Желательно в самодовольную мужскую морду лица.

– Я сейчас найду, – пообещала я, выходя из автомобиля.

– Рада, ты куда? – услышала я и взмахнула в ответ рукой.

– Туда, где нет труда, – прошептала и постучала в окошечко сторожки. – Добрый вечер, не одолжите шариковую ручку буквально на пять минут? – спросила я, явно отвлекая мужчину от просмотра футбольного матча.

Он лишь мимолетно взглянул на меня, чтобы, не дай бог, ничего не пропустить.

– С возвратом.

Пластиковый цилиндр покатился по поверхности.

– Не сомневайтесь.

Я чувствовала себя победительницей ровно до того момента, пока не отошла от сторожки.

Немиров принял очередную эффектную позу. Присев на крыло автомобиля, он сложил на груди руки, подчеркивая рельеф предплечий и плеч.

– Ты не сдаешься? – спросил он, когда я шла к нему навстречу, демонстрируя добычу.

– Правила, Давид Романович. У меня правила.

– Это заслуживает уважения.

– Только не нужно льстить. Это не сработает.

– Даже если я скажу, что впервые встретил такую, как ты. И ты для меня особенная?

Я, не скрываясь, закатила глаза.

– Эти слова сделают только хуже. Ничего более банального не слышала.

Немиров неумело разыграл разочарование.

– Проклятье! – рыкнул он. – Выхожу в тираж. Раньше работало.

– Охотно верю, – согласилась я, вытягивая из мужских пальцев папку с документами.

– И что мне делать? – спросил он, глядя мне в глаза. – Как очаровать тебя, Р-р-рада? – Немиров точно догадывался, какое влияние оказывал его хрипловатый голос. В нем было что-то первобытное. Сильное. Гипнотическое.

– Это непосильная задача, – произнесла я, положив папку на капот автомобиля и открыв ее. – Давид Романович, вы первый. Пожалуйста.

– Как скажешь.

Ладонью упершись в теплый металл, хозяин Ночи оставлял размашистые подписи.

– У вас красивый почерк, – зачем-то заметила я.

– Пунктик моей матери. Она не терпела неразборчивые буквы. Проводил за пером по несколько часов в день.

Я чуть подзависла.

– Пером? Я не ослышалась?

На секунду и Немиров застыл.

– Не ослышалась. Я учился каллиграфии.

«Ну вот, вполне логичное объяснение услышанному», – успокоила себя.

– Полезный навык.

– Лет сто пятьдесят назад, наверное, да. Когда нужно было поддерживать деловую и личную переписку. Сейчас достаточно попадать пальцами по кнопкам, – он оттолкнулся от капота, протянул мне ручку. – Твоя очередь.

– Спасибо, – поблагодарила я, не теряя ни минуты и оставляя свои безобразные загогулины внизу каждого листа.

Мне хотелось попискивать от восторга! Я только что гарантировала себе и ребятам самый крупный и денежный проект, после которого мы выйдем на новый уровень. В этом сомнений не было. Мои ребята выложатся на все сто.

– Давид Романович, вы тут пропустили, – произнесла я, замечая пустую графу.

– Где? – услышала над самым ухом и тут же почувствовала, как мое тело в буквальном смысле попало в капкан. Немиров встал за спиной, накрыв собой.

– Вот здесь, – я указала подрагивающим пальцем.

– Хм. Скудное освещение, не заметил. Дай ручку.

В поле моего зрения появилась широкая ладонь.

– Пожалуйста, – произнесла я, ругая себя за то, что я продолжала молчать и стоять, словно мне нравилась провокационная поза.

Немиров потянулся к бумагам, толкая меня вперед. Чтобы не рухнуть на капот, я выставила руки перед собой, оказываясь в еще более двусмысленном положении.

– Извини, оступился, – тихо говорил, неторопливо выводя каждую букву на белом листе. – Больше нигде не накосячил? – он принялся перепроверять подписи.

Я не дышала, старательно игнорируя новые опасные ощущения.

Дыхание на моей коже.

Тепло и твердость мужского тела.

– Нет, – ответила я, ведя бедром в попытке оказаться на свободе.

– М-м-м, Р-р-рада, я и так стараюсь вести себя как джентльмен. Если ты еще раз сделаешь так, то я совершенно не по-джентльменски упрусь стояком тебе в попу.

– А вы отойдите, – попросила я.

– Зачем? Мне нравится наша игра. Ты делаешь вид, что я тебя не интересую. Я делаю вид, что не чувствую, насколько ты возбуждена. Если бы не камера и не людное место…

– То ничего бы не произошло!

Он каким-то образом читал меня как открытую книгу.

– Мы бы с тобой уже полировали капот.

– Давид Романович, вы мастер по мерзким замечаниям, – произнесла я. – Неужели они хоть раз срабатывали?

– Они и сейчас работают.

– Серьезно? – хмыкнула я, разворачиваясь и оказываясь к мужчине лицом. Мне пришлось привстать на носочки и прогнуться в пояснице. Решетка автомобиля упиралась в спину. – Я подозреваю, что вы мастер обольщения… малолеток. Уверена, на них ваше обаяние работает безотказно. Хороший автомобиль, клуб в собственности, внешняя привлекательность.

– Продолжай. Продолжай. Я люблю комплименты.

– Это не комплименты.

– Да? – он нависал надо мной. – Тогда я хочу услышать из твоего прекрасного ротика похвалу в свой адрес.

– Это вряд ли. Это вряд ли…

Немиров плотоядно ухмыльнулся.

– Знал, что после подписания ты перестанешь быть любезной со мной. Но и я получил некую свободу в действиях, – он подхватил меня и усадил на капот, нахально вклиниваясь между ног и фиксируя меня за бедра широченными ладонями. – А теперь что скажешь? – спросил он, большими пальцами растирая мою кожу.

Хотела бы я сказать что-то достойное. Язык прилип к небу. И я слышала только собственное сердцебиение.

– Здесь стоят камеры, – предупреждение прозвучало неубедительно.

– Так я веду себя паинькой.

– Так вот как выглядит па… – я глотнула воздух и продолжила: – Паинька.

– Именно так. И я умею вести себя очень плохо, Р-р-рада… – Немиров хотел сказать что-то еще, только вместо слов из его груди вырвался рык и странный хруст. Он оттолкнулся от меня и резко развернулся. – Посчитал себя бессмертным? – спросил он у… Вити.

Вместо благодарности я закричала на коллегу:

– Ты что тут делаешь?!

– Помогаю, – сказал он, сжимая в руках деревянный брус. – Я ждал тебя тут. Когда вы вернетесь с ужина.

– Твои сотрудники все сумасшедшие? – прорычал Немиров, не позволяя Вите подойти ко мне. – Одна чуть не отсосала в ресторане, второй долбанул меня… чем, кстати?

– Крепление для колонки, – пояснила я, оттягивая полы платья как можно ниже и спрыгивая на землю.

– Да какого хрена ты с ним еще разговариваешь? – возмутился Витя. – Он же озабоченный кобель.

– В какой-то мере ты прав, – Немиров растирал себе шею. Кривился от боли и постанывал.

– Вить, – произнесла я с нажимом, демонстрируя папку с подписанным договором, – это был рабочий момент, – оправдания прозвучали жалко. Мне самой стало неуютно от собственных слов. Но почему я, собственно, должна объясняться?..

– Рабочий момент? – хмыкнул Витя. – Ты же позволяла ему себя трогать. Это не рабочий момент. У него же таких, как ты, пачками…

– По три рубля? – подсказала я.

– Ты понимаешь, что я хотел сказать. Он не оценит тебя. Он… – он тыкал пальцем в сторону Немирова. – Да плевать ему на тебя. Переспит, и на этом все закончится.

– Ага, – протянул обличительно Давид Романович. – А ты, значит, дашь ей будущее?

– Дам! – Витя нервно взмахнул деревянным брусом.

– Какое?

– Я буду ее уважать.

– Допустим. А дальше?