Хозяйка судьбы (СИ) - Страница 9

— Зачем ему? — пожала плечами Отиша и тут же язвительно добавила: — Клевать тебя еще год гораздо безопаснее для здоровья.

Все шикнули, но рыжая язва только показала им язык.

— И все равно это странно, — Кари и Ками, которые, судя по всему, мысленно переговаривались, словно отмерли. Глаза стали осмысленными, а не стеклянными, как секунду назад. — Он же опытный преподаватель, как можно рисковать чужими жизнями на обычном занятии?

— Небось, хотел показать, что умнее всех, — философски заключила Отиша, уступая свой пост Ками и падая на Иниру, как коршун. Та только охнула от боли. — Эх! Дай я тебя обниму, непутевая ты моя…

Когда проявления любви подруги грозили перерасти в поминки, Инира кое-как спихнула ее с кровати.

— Долго я валялась? — голос был хриплым, словно после болезни.

— Трое суток, — Отиша уселась у нее в ногах и вертела головой, рассматривая комнату. — Нас, правда, сюда ни разу не пустили…

— Виктория проследила за лордом-директором, — Кари довольно сощурилась. Виктория, которая с момента появления в комнате не издала ни звука, выгнула одну бровь и ухмыльнулась. — Он двое суток от тебя не отходил, между прочим!

— Вы опять за свое? — простонала Инира, закрывая лицо руками.

— Потому что надо не ушами хлопать, а железо ковать! — напутствовала дочка кузнеца.

— Отстань, — огрызнулась Инира, улыбаясь сквозь ладони. — Дурочка…

Когда девочки ушли, она заснула мгновенно. Инира была рада видеть их, но разговор отнял у нее много сил. Вероятно, очнулась она вечером или ночью, потому что на стенах уже горели светильники, а за окном царила темнота. На стуле рядом с кроватью стояла миска остывшего куриного супа и травяной чай. Она впервые чувствовала голод, а потому проглотила все, даже толком не ощутив вкуса и снова упала на подушки, начиная тяготиться царившей тишиной. В общежитиях всегда было шумно (в основном стараниями Отишы), она успела привыкнуть к этому. К тому же, Инира хотела поговорить с Приашем. Понять, что означал мрачный взгляд в его первое и последнее посещение. Она слишком хорошо помнила его предупреждение. Но если Оноре перепутал заклинания, она должна была уже лежать мертвой. А она жива. Не то чтобы ей это не нравилось, но Инира любила, когда в ее жизни нет неизвестных.

— Далеко собрались, леди Аукаро?

Приаш караулил ее, сидя в кресле напротив дверей. Вид у него был абсолютно зловещий, учитывая ночное освещение и Инира, вздрогнув, попятилась обратно.

Дверь захлопнулась. Она с минуту боялась пошевелиться, ожидая, что он войдет и устроит ей разнос, но ничего не происходило. Немного осмелев, Инира снова выглянула в коридор:

— Я хотела поговорить с вами…

— Похвальное желание, — пожал плечами Виктор. — Смелое, — с усмешкой добавил он, показывая, что прекрасно знает о ее отношении.

Девушка расценила это как разрешение и вышла в коридор. По голым ногам стегнуло холодом, пятки тут же заледенели, но она упрямо захлопнула за собой дверь и оперлась на нее спиной.

— Расскажите мне, что произошло. Вы ведь не просто так сидите здесь… Караулите.

— Разве ваши подруги ничего вам не рассказали? — Виктор иронично изогнул одну бровь и хмыкнул: — Неужели вы думаете, леди, что в этом замке хоть что-то происходит без моего ведома?

— Что-то произошло, — с некоторой обидой ответила Инира, переминаясь с ноги на ногу. Она успела уже замерзнуть под гуляющими вдоль стен сквозняками (хорошо еще, в комнате нашелся халат, который она набросила поверх ночнушки), но не приглашать же его в комнату?! Ее гувернантка умерла бы на месте от одного только предположения. Впрочем, она никогда бы не позволила воспитаннице разговаривать с мужчиной в одиночестве. Ночью.

У Иниры было не слишком последовательное воспитание. Гувернантки и учителя менялись слишком часто, а иногда она и вовсе оставалась предоставлена самой себе, что, конечно, наложило свой отпечаток, но последняя — льера Дарианна — продержалась целых три года и была самой занудливой из всех, что доводилось терпеть девушке. Она была помешана на этикете и на каждый шаг имела свое правило.

Виктор нахмурился и досадливо признал, что девчонка права. Это действительно было его оплошностью, он позволил этому случиться.

— Расскажите мне, что произошло? — тихонько попросила Инира. В темном и пустом коридоре все звуки разносились далеко, пуская длинное эхо. Приаш выглядел не слишком довольным, но ей необходимо было знать. — Я никого не обвиняю, честно! Льер Оноре перепутал заклинания, я понимаю, но что случилось потом? Я видела…

Она запнулась, не зная, как лучше описать то, что даже от воспоминаний ускользало. Белый свет, а затем… В человеческом языке не было слов, которыми можно описать то, что произошло потом, она просто знала, что это было и что он как-то связан с этим.

— Я ведь пересекла грань, — Приаш не отвечал, но и не перебивал ее и Инира решилась: — Я была на той стороне, а вы…

— Вам лучше не продолжать. Некоторые слова не должны быть сказаны, — тяжело роняя фразы, отрезал Виктор. На угрюмом лице застыло выражение опасного предупреждения. Инира и хотела бы продолжить, но слова застряли у нее в горле. Пригвожденная к месту его взглядом, она только и смогла кивнуть, чувствуя глыбой льда. Он еще секунду смотрел на нее, а затем выдохнул и снова откинулся в кресле. Словно ничего и не было, словно не он только что напугал ее до полусмерти своими неживыми глазами.

— Я удивлен, что вы поверили в эту сказку, кстати.

— К-какую сказку? — слегка заикаясь то ли от холода, то ли от страха спросила Инира. Нужно было закончить разговор, уйти, оставив этого человека со всеми его тайнами, но она скорее умерла бы, чем сдвинулась с места. Несмотря на то, что он пугал ее, в Приаше было что-то такое, что заставляло ее тянуться к нему. Она и сама не могла сказать, что именно: выражение его лица, когда он наблюдал за ними со своего балкончика, думая, что никто не видит или тот факт, что он все-таки заботился о ней, пусть по-своему, но все же.

— Которая прижилась у твоих подружек, — устало сказал Виктор, даже не замечая, как перешел на «ты». Он встал из кресла и одним движением сбросил с плеч сюртук. — Ты действительно веришь, что такой опытный преподаватель ДЕЙСТВИТЕЛЬНО мог допустить столь глупую ошибку?

Сердце у нее упало. Приаш весьма неласково цапнул ее за локоть и завернул в сюртук, словно мумию, после чего столь же бесцеремонно толкнул в кресло. Инира, с которой никогда в жизни так не обращались, сумела только возмущенно охнуть. Место, где он касался ее, горело огнем, от локтя распространялись странные ощущения, вроде легкого поглаживания и щекотки одновременно, они концентрировались где-то в основании шеи, заставляя ее ёжиться. Но возмущаться было не место и не время:

— Вы не можете сказать такое и замолчать! — возмущенно воскликнула девушка и тут же понизила голос до суфлерского шепота, вспомнив о том, что в соседних комнатах могут быть люди: — С чего вы взяли, что льер Оноре будет убивать меня?! Это же бред!

Но она и сама слышала, что звучит совсем не убедительно. Инира помнила голос дара как раз перед тем, как все случилось. Оноре хотел убить ее, она знала это еще тогда.

Виктор, занявший ее место у двери и внимательно наблюдавший, кивнул:

— Мне говорили, у тебя есть дар. Значит, ты правда чувствовала это?

Она кивнула.

— Но зачем? Ради великих душ, зачем меня убивать?!

На этот вопрос он и сам не знал ответа, как и целая гвардия королевских дознавателей. Прошло немало времени и жертв, прежде чем они заподозрили умысел в случайных смертях королевских бастардов. И вот, опять. Все выглядит, словно несчастный случай, ужасное совпадение, но он мог бы отдать собственную голову, что это не так. Оставалось понять, как убийца вышел на Оноре, славившегося своей неподкупностью? Вряд ли старик стал бы рисковать своей шкурой, просто чтобы устранить не угодившую ему студентку…

— И что теперь будет? — неуверенно спросила Инира, мысли которой шли в том же направлении, только вот заботило ее совсем другое. — Меня отправят куда-нибудь еще? В очередную академию?