Хозяйка поместья проклятого Дознавателя (СИ) - Страница 19

– Вот и загрузим ее работой, – продолжала бабка. Пусть по хозяйству помогает, она девка умелая. Во всяком случае, мать ее так говорит. А они за это нам еще курочек принесут. У них хорошие несушки, каждый день почти несутся.

Короче, то ли моя жадность, то ли бабкина жалость, но деваха домой уже не вернулась.

Поначалу постояла посреди нашего неуютного и полуразрушенного двора, хлопая глазами, как ненормальная. А потом, когда до нее дошло, что матушка ушла и оставила ее тут, обвела всех шальным взглядом и хлопнулась в обморок.

– Однако, – протянула я, глядя на чудо чудное, диво дивное, лежащее посреди нашего двора. – Баб Тола, неужели мы такие страшные? Чего делать-то, давай ее мамашу обратно звать? Или лекаря?

– А может ее полынной водицей сбрызнуть? – предложила бабка, с сочувствием глядя на бездыханную навязанную девицу возле наших ног.

М-да, бабуля по ходу полынную водицу в разряд панацеи возвела.

– Хорошо, – махнула я рукой, – тащи водицу.

Бабка споро поставила рядом со со мной ведро. Я помню, меня учили, как оказывать первую помощь при обмороках. Ну, то есть помню, что курсы такие у нас были, но совершенно не помню, что надо делать. Ноги вроде приподнять? Она хоть жива, нет? Так, это я уже знаю, как понять, после того утра в сарае, я на себе все места, где пульс должен быть прощупала.

Принялась щупать девицу.

– Ты водицей ее, водицей, – крутилась под рукой бабка.

И то правда. Смочила тряпичный узелок, подсунутый Ратолой, и принялась протирать нашей новой постоялице лицо.

Ой, а чего это оно позеленело? Но вроде веки задрожали… Прикидывается что ли? Ах так! “Сейчас мы тебя выведем на чистую воду!”, – с этой мыслью я принялась яростно тереть девахе и лицо, и шею, и грудь, в общем все, что попалось на глаза. Даже думала остатки ей на голову вылить, чтоб не повадно было честных женщин пугать, но тут она как-то совсем уж позеленела и села, дико вращая глазами и зажимая рот руками. Я только успела ей ведро подвинуть.

Ох, и полоскало ее! Даже жалко стало дурочку, и я пошла искать что-нибудь от обезвоживания, а то, не дай Бог, помрет ведь еще в самом деле. Да и стыдно стало – у бедняжки отравление, а я тут еще издеваясь над ней.

– Баб Тол, у нас молоко есть еще?

Молоко же хорошо при отравлении, да? Или углем ее накормить, если сорбента не найду?

Пока рылась в аптечке, ища чужеземный аналог активированного угля или полисорба, все думала, что хорошо, что девица у нас оказалась. Случись с ней такое на улице, мы бы вовек не отмылись, все сказали бы, что ведьма ее со свету сжить хотела. Но надо все же лекаря позвать и в полицию, или что тут у них, сообщить. Потому что если бы девица скушала что-то несвежее, то вывернуло бы ее пищей, а не желчью. Плохо, все очень плохо… Или наоборот, хорошо? Может мы ей жизнь спасли? Ага, напугали до усрачки, вот она и освободилась от гадости.

– Зачем тебе молоко, Софушка?

Пока я разбирала надписи на лекарствах, бабка притащила вполне себе бодренькую девицу в дом.

– Больную нашу отпаивать, или не надо?

Чего я сразу не подумала, у них же тут магия еще везде, может бабуля уже пошаманила над ней. Ну, мне бы этого очень хотелось. Все-таки не в том я положении, чтоб к властям обращаться.

– Все хорошо уже, Софушка, все хорошо. Надо только покормить бы ее, и пусть поспит немного.

– Немного! – сказала я девице со всей возможной строгостью. Чтоб не думала, что она тут только есть и спать будет. – Работы куча, некогда разлеживаться. Еду еще заработать надо, она с неба не падает.

Девица глазами похлопала и выдала:

– Я все понимаю, госпожа Софи. И буду делать все, что скажете.

Я прищурилась, чего это она такая покладистая? Точно, бабуля нашаманила! Ну да мне же лучше.

– Тогда иди ешь, а я приготовлю тебе постель, – не убавляя строгости в голосе, велела я и принялась думать, где девицу устроить.

Одну спаленку под кабинет приспособили, во второй бабка с Ариком, я в холле-гостиной обосновалась, а куда нашу постоялицу? Мне с ней нельзя, мало ли чем выдам себя!

Вернулась бабка. Осмотрелась.

– Софушка, а может тебе в светличке расположиться, а то что ты тут, на проходе, спишь?

– Где, баб Тол? Я тут вроде ничего больше не видела.

– Так за печкой лесенка наверх, а там светличка есть.

– Хочу, хочу светличку, – закивала я. – Покажешь?

“Светличкой” оказалась довольно просторная комната под крышей с окном, выходящим во двор прямо над входом в кухню. Здесь было светло и просторно, но… все в паутине. И пахло мышами.

– Отлично, – резюмировала я после осмотра. – Мне все нравится. Начнем трудотерапию прямо сейчас!

Но “прямо сейчас” начала работать только я. Деваха клевала носом и засыпала прямо за столом и я великодушно разрешила ей подремать часок. Бросили матрас на сундуки и я она, не споря, легла куда сказали и тут же уснула. Бабка засобиралась на рынок, сказала, что надо продуктов прикупить и сплетни пособирать. Пришлось отпустить и ее. Арику, как и обещала, объяснила, что предметы по разному освещаются, и набросала угольком натюрморт из горшка и кружки, показав, где будут блики, а где тень. велела раскрашивать. По пути смахнула с него паутинку и оставила мокрую тряпку вытирать руки. Обнаружила, что чистой воды в нашем доме нет, бабка везде засунула полынь. Плюнула и потащила воду наверх, попутно прихватив заботливо связанные пучки трав и тканевые узелки. Из любопытства развязала один из них. Ну кто бы сомневался, разумеется, туда была завязана полынь! Ладно, если Ратоле так спокойнее… А может она и правда злых духов от нас отпугнет. Хотя есть ли тут злые духи? Как оказалось, один точно есть. Но об этом я только вечером узнала, когда старуха моя с рынка вернулась.

– Софушка, – шептала мне вечером старуха, отведя в сторону, – стража тебя ищет. Говорят, что девица одна из тюремной кареты прямо в ловчей сети сбежала, а перед этим стражников и королевского дознавателя лорда Гастэй прокляла. Они сейчас всех обходят, ищут, какие где новые люди появились, и на магию проверяют. Ты книжку ту с собой всегда носи, раз она магию твою прячет. Поговаривают, что лица твоего никто не видел. А если придут, то скажем, что ты Люрта Рокси и есть, а торговка подтвердит, что та у нас живет. Но ты в город пока не ходи.

Да уж не совсем я дура, поняла, что не стоит высовываться. Да и хорошо даже, у нас с Ариком планов громадье. Но надо что-то решать с банным днем. Я, пока чердак прибирала, уханькалась, и Арик опять в пыли угольной весь. А мыла нормального нет. И что обидно, каждая попаданка знает, как в полевых условиях мыло сварить, а я – понятия не имею! Что зола и жир нужны знаю и все. А что, зачем, куда, откуда… Ну да ладно, переживем. Поставила воду греться, с мылом ли без, но помыться надо, и пошла на чердак.

Открыла свой справочник-путеводитель.

– Мыло, – говорю, – нужно. Чтоб дрянь всякую смыть.

Открываю.

Облом. Нет ничего про мыло, открылся раздел, где про патенты и лицензии написано. Это как бы намек, что мне его изобрести надо? Или оно тут все-таки есть? Проще бабку спросить. Сунула книгу под подушку и припустила вниз.

И вот ни на минуту их оставить нельзя!

Ратола приехала не одна, а с припасами и курицами. Десяток несушек загнали в клеть, насыпали им пшена, бабка им даже везде соломы подстелила, то есть полыни, разумеется, в общем приняли мы их, как самых дорогих гостей. Я радовалась от души, все таки яйца – это полноценный белок и много разных блюд. А теперь кто-то их выпустил из клети и, мало того, что половина разбрелась непонятно куда, так остальные еще и лежали возле сливной канавы, вытянув ноги и закрыв глаза.

Чуть не взвыла, честное слово. Ну обидно же, я так рассчитывала на них а теперь что? Вдруг у них птичий грипп и их есть нельзя? Или их, как Люрту, кто потравил?